Сердце Зверя (СИ) - "Eltera" - Страница 134

Поблизости был один только лес, и это было странно. Саске шел между деревьями, и вскоре вышел к дороге. Ближайший к нему указатель жизнерадостно гласил: «Коноха – 5 миль».

Саске замер у ствола одного из деревьев, чувствуя, что его наполняет потрясающее чувство азарта и жажды деятельности.

Теперь он сможет выбираться незамеченным из Конохи. И убивать ради Наруто.

========== Глава 30, часть 1 ==========

Предупреждение для этой главы - смерть второстепенного персонажа, увы(

Глава 30, часть 1.

Зевающий до хруста в челюсти Наруто практически выполз из дома, закрыл за собой дверь на ключ и поплелся к мусорным бакам, таща в руке мешок с мусором. «Мусором» была еда, которую нельзя было оставлять на несколько дней. По предварительным подсчетам уезжали они дней на пять, поэтому все скоропортящееся проще было выбросить сразу, чем потом панически проветривать провонявший дом и выносить мешок в респираторе.

Саске, терпеливо ждавший его в машине на подъездной дорожке, устал наблюдать за еле передвигающим ноги Наруто и резко нажал на клаксон. От неожиданного звука Наруто дернулся, смешно подпрыгнув, и едва не разбросал мусор из мешка.

Саске насмешливо фыркнул. Привлеченная шумом соседка немедленно высунулась из окна и в очередной раз уверилась в том, что Саске – домашний тиран, который заставляет бедную омегу делать самую грязную работу по дому. Наруто, тоже услышавший эту емкую характеристику, издевательски захихикал, садясь в машину.

- Знала бы она, что засорившийся слив чистил ты, - ехидно заметил Наруто, пристегивая ремень безопасности.

Постоянные поездки на машине постепенно приучили его следовать простейшим правилам, хотя Наруто периодически из чистой вредности их якобы забывал.

Саске поморщился. Тот комок неизвестно чего неизвестно с чем, пахнущий тухлятиной и почему-то мертвечиной, испортил ему как минимум один день – потому что Саске влез чистить слив без перчаток, а потом пытался отмыть отвратительно пахнущие руки. А благодаря усиливающемуся в самые неподходящие моменты обонянию было еще хуже. И это не говоря уже о том, что от него шарахался Наруто, не желавший, чтобы его трогали такими «вонючими лапами».

- Это потому что принцесска возлежала на диване и заявляла, что плохо себя чувствует, - отозвался он.

Наруто сделал грустное лицо и закивал. Перспектива лежать на диване казалась ему куда привлекательнее копошения в засорившейся трубе, из которой периодически раздавались грустные булькающие звуки.

Кроме того, Наруто старательно мстил. После того, как Саске едва ли не под утро вернулся домой, воняя канализацией и в перепачканных черте чем джинсах, он отрывался на полную, отыгрываясь за проведенные в беспокойстве часы. Собственный телефон Наруто едва не разломал, потому что никак не мог дозвониться. И сломанный, насквозь вымокший мобильник, который в качестве оправданий продемонстрировал Саске, его нисколько не успокоил. Собственно, взбешенный тем, что Саске «забыл» его позвать, Наруто для начала подробно изложил Саске все его недостатки, а потом демонстративно игнорировал его два дня. Саске, ощущавший себя выброшенной на улицу собачкой, маялся от невозможности поговорить или прикоснуться к собственной паре, поэтому для отвлечения с упорством маньяка прикидывал варианты использования найденного хода из города. Наруто он о нем не сообщал. Саске просто рассказал, что ему пришлось лезть в канализацию, чтобы не ввязываться в драку, в исходе которой он не был уверен, а потом вылезать из этой самой канализации. Об увлекательном путешествии под городом Саске предпочел благоразумно умолчать.

Саске вырулил на дорогу. Наруто, для которого шесть утра было непомерной ранью, сначала крепился, а потом опустил сиденье и почти моментально заснул. Раньше, еще во время жизни в стае, Наруто вместе с остальными передвигался преимущественно по ночам, пользуясь всеми возможностями своих обостренных органов чувств. Альфы, какими бы хорошими охотниками они ни были, не могли работать ночами с дневной эффективностью. Никакие новомодные средства ночного видения особо не спасали – оборотню в лесу помогало абсолютно все. Путать следы, скрывать свое присутствие, прятаться буквально в двух шагах – во всем этом омеги за долгие века преуспели, пытаясь выживать в постоянно меняющихся условиях.

Сейчас же дневной образ жизни и возможность безопасно (ну, по крайней мере, относительно безопасно) высыпаться, не опасаясь, что налетят охотники, окончательно сбили Наруто весь лесной режим. Да и Саске, с которым они могли в один день лечь спать в восемь вечера, а на следующий день – в четыре утра, не помогал.

Саске, покосившись на скорчившегося на сиденье Наруто, вздохнул. Накануне он пытался утащить Наруто спать в девять вечера, но тот уперся, заявив, что досмотрит фильм. В конце концов Саске, которому предстояло почти пятнадцать часов за рулем, ушел один, вполне справедливо решив, что из них двоих именно ему нужна ясная голова и незаторможенная недосыпом реакция.

Остановившись на светофоре, Саске достал с заднего сиденья ветровку и набросил ее на моментально вцепившегося в ткань Наруто. Каким-то чудом ухитрившись повернуться набок, Наруто подложил скомканный капюшон под голову, укрывшись оставшейся частью ветровки.

На выезде из города Саске остановился, дожидаясь Суйгецу. В кои-то веки он приехал раньше напарника. Наруто безмятежно спал на соседнем сиденье и просыпаться в ближайшее время, кажется, не собирался. Так что Саске предсказуемо было скучно. С Суйгецу они договорились встретиться в половину седьмого, а сейчас было только десять минут седьмого. И это при том, что проснулись Саске с Наруто только за двадцать минут до выхода из дома – и ухитрились за это время принять душ, умыться и забрать собранные еще с вечера в дорогу вещи и еду.

Саске провел ладонью по лицу, пытаясь проснуться окончательно – от скуки предсказуемо тянуло спать. От нечего делать Саске открыл бардачок, стараясь не будить Наруто, который, впрочем, вряд ли бы проснулся. У него был удивительный иммунитет ко всем бытовым шумам. Звук вскипающей в чайнике воды, телевизора или крана был ему безразличен. Да даже если бы Саске скакал перед ним, колотя в кастрюлю, ему было бы все равно. Но стоило с улицы раздаться какому-нибудь незнакомому звуку – Наруто вскакивал со скоростью пожарника, удивительно собранный и готовый обороняться, если придется. Саске эта его манера очень забавляла, хотя среди ночи она нередко мешала, потому что вместе с Наруто вскакивал и Саске.

В бардачке, к удивлению Саске, нашелся журнал со сканвордами. Не любивший неожиданных появлений Саске напряг память, пытаясь сообразить, откуда он там взялся. Наконец, вспомнить получилось: Наруто однажды зажегся идеей переразгадывать весь журнал, состоящий из сотни страниц, но его хватило только на пять страниц. Саске, впрочем, был немного удивлен тем, что Наруто умудрился разгадать эти пять страниц почти полностью, за редкими исключениями. У диких образование было очень своеобразным: кто что знал, то и рассказывал волчатам, а потом все обучение передавалось электронным библиотекам. Наруто, по всей видимости, уроки не пропускал. Впрочем, учитывая, что его растил Орочимару, это было неудивительно. По мозгам Орочимару, как ни противно было Саске это признавать, далеко обходил многих своих современников.

Саске взял ручку, которую Наруто за колпачок пришпилил к журналу и, отстегнув ремень, принялся разгадывать следующую страницу сканворда. К моменту, когда наконец приехал Суйгецу, Саске успел изгрызть ручку, пытаясь разгадать ответы, и кое-как побороть желание разбудить Наруто, чтобы спросить что-нибудь у него.

Саске никогда не думал, что ему будет тоскливо одному. Он всегда прекрасно наслаждался обществом самого себя, но Наруто успел испортить ему эту самодостаточность.

Подъехавший Суйгецу притормозил рядом с машиной, махнул Саске рукой и первым отъехал к воротам, показывая охране пропуск и документы. Карин, тоже явно не выспавшаяся, разулась и задрала ноги на сиденье, хохлясь, как замерзший воробей на ветке.