Сексуальный студент по обмену (ЛП) - Грехем Анджела - Страница 6

Я чувствую, как мои стены возвращаются, становясь выше и крепче, чем когда-либо, пульс ослабевает, и сон поглощает меня.

Глава 3

Гнев. Это единственное, что я испытываю на следующее утро, и даже не на него. Постыдная ярость бушует внутри меня исключительно на саму себя.

Я полная идиотка, раз меня беспокоит, что Кингстон — это Кингстон? По правде говоря, я должна была усвоить свой урок ещё прошлой осенью и хорошенько запомнить его. Когда мы под конец перешли в дружеские (ну, тёплые) равнодушные отношения, шанс быть вместе был для нас упущен, — открыто и многократно снят с обсуждения.

Так почему же теперь, спустя столько месяцев, меня задевает то, чем он занимается с другими девушками, и в следствии, я в первый же день пытаюсь разрушить эту редкостную возможность? Он явно уже забыл эмоциональную карусель, что мы когда-то разделили вместе, и я думала, что тоже оставила всё позади.

Время доказать это.

Я принимаю быстрый душ и решаю оставить волосы распущенными, позволяя им высохнуть естественным путём, а затем останавливаю свой выбор на паре коротких шортиков и красной майке. После того, как всё упаковано, у меня остаётся время, чтобы обдумать то, что имеет значение, и я готова начать приключения этого дня.

Я хватаю свою сумку и, перекинув её через плечо, выхожу из двери спальни.

Но что-то останавливает меня, задевая мою ногу и чуть ли не сбивая с ног. Звон колокольчика раздаётся в тот момент, когда я стараюсь восстановить равновесие, и, посмотрев вниз, я обнаруживаю…

Ловушку. Ага, кто-то соединил нитку с колокольчиком, прикрепив его к дверной раме. И мне не приходится звонить в него дважды — одного короткого звука достаточно, чтобы дверь напротив меня мгновенно открылась.

Там стоит Кингстон в чёрных пижамных штанах без рубашки, — они отлично сидят на нём, и я видела его в них раньше, но до этого момента не осознавала, сколько я потеряла. Его тёмные волосы в абсолютном беспорядке, а обычно яркие глаза налились кровью.

— Ты проснулась, — он сонно констатирует очевидное, проводя рукой по лицу.

— Да, — я фальшиво ему улыбаюсь и дёргаю колокольчик вниз, разрывая нитку, а затем бросаю в него, но он ловит его в воздухе. — И это, — говорю я, кивая головой на штуковину в его руке, — не надо.

Достаю пузырёк из переднего кармана своей сумки и трясу им.

— Снотворное.

Делаю шаг в сторону коридора, но он преграждает мне путь.

— Я переживаю за тебя, ­— шепчет он, его глаза устало смотрят в мои. — Прошлой ночью…

Издавав смешок, я качаю головой.

— Не нужно. Сделай себе одолжение и не беспокойся обо мне. Не переживай за то, как я сплю, и определённо не волнуйся о том, беспокоят ли меня твои подвиги. Прошлой ночью не было ничего, кроме досадного возмущения. Именно так. Ты хочешь трахнуться с Джеки или с любой другой девушкой, которая оказывается в поле твоего зрения? Тогда вперёд. Моё существование по близости раньше тебе никогда не мешало.

— Ты лжёшь. И ты всё ещё ужасна в этом.

— Прости? — сужаю глаза. — У тебя не было никаких проблем, когда ты с напыщенным видом водил свой «парад шлюх» прямо передо мной в прошлом году. Думаешь, меня заботит это сейчас?

— Я слышал тебя прошлой ночью через дверь, после того, как ты захлопнула её. Ты злилась.

Ни подмигивания, ни очаровательной улыбки. Он хочет серьёзного разговора.

— Нет, не злилась.

— Эхо …

Он протягивает руку, чтобы погладить меня по щеке, но я отшатываюсь от его прикосновения, будто могу обжечься.

Он издаёт вздох поражения, но продолжает:

— Я вижу это сейчас, всё написано у тебя на лице. И даже более того, я чувствую то, что разгорается между нами. В глубине души ты кипишь от злости из-за увиденного, Любовь моя. Мне просто нужно, чтобы ты подтвердила это.

— Пошёл ты! Я не киплю от злости из-за того, что ты запал на какую-то девушку! У меня есть много других причин ненавидеть тебя. И я уже предупреждала тебя не называть меня «Любовь моя». Есть много слов, какими бы я тебя описала, но что удивительно, «глухой» не одно из них.

— Прости, Любовь моя, я забыл. Привычка, — он пожимает плечами и награждает меня смущённой улыбкой, но выражение его лица быстро превращается в мрачное от предполагаемых кинжалов, которые я кидаю в него взглядом. — И да, у тебя есть много причин и полное право чертовски меня ненавидеть. Но нам нужно обсудить…

— Нет! У тебя были месяцы, чтобы объяснить, что случилось той ночью, но вместо этого ты решил свалить из города и никогда не оглядываться назад. Ты не можете сейчас играть со мной только потому, что тебе стало скучно. Мои чувства не твоя личная игрушка, Кингстон!

— Я скучаю с тех пор, как уехал из Штатов.

— О, могу только представить, — закатываю глаза, сжимая по бокам кулаки. — И мне плевать. Вы с Джеки можете жить припеваючи, наслаждаясь вместе каждой достопримечательностью, что мы увидим, мне всё равно, — я слышу, как с шипением произношу её имя, ярость кипит в каждом моём слове.

И судя по тому, что его рот растягивается в мастерской усмешке, он упускает этого.

— Есть что-то ещё — всегда было, — говорит он. — Мы оба это знаем. Я пытался отпустить тебя, потому что ты заслуживаешь гораздо лучшего, чем я мог когда-либо предложить. Ты достойна всего мира. И теперь, когда я знаю, что не полностью потерял тебя, я удостоверюсь, что ты получишь его. Как насчёт того, чтобы заключить сделку?

Сделку? К примеру, чтобы он отправился в ад, пока я исследую его страну? Как по мне справедливо.

Я решаю не объяснить ему, что он не знает, как заключать сделки, учитывая, что он так и увидел танец, над которым я так упорно работала, я не ходила на выпускной, а Сэмми пришлось распиливать пополам меня во время его магического шоу. Это только подольёт масла к его самолюбию.

— Я слушаю, — это всё, что я говорю ему, акцентируя тоном тот факт, что теперь скучно мне.

— Ты и я проведём много времени вместе в течение следующих нескольких недель, так как насчёт того, чтобы начать всё сначала? Только на эту поездку?

Он приближается, скользя пальцами по моей руке. Я отступаю.

— Нет. Слишком много всего произошло, чтобы обо всём забыть.

Он просто кивает головой.

— Ты абсолютно права, и честно говоря, я не хочу начинать всё заново. Иначе это будет означать, что нужно забыть наше совместное прошлое, а я отказываюсь забывать это когда-либо. Что я действительно хочу сделать, так это всё исправить.

— Я считаю, что лучше в первую очередь постараться просто не облажаться.

— Согласен. Как ты смотришь на то, чтобы дать мне шанс, а тем временем покажу тебе всё, что ты пропустила, и не буду к тебе приставать.

— Серьёзно? — я практически фыркаю. — Я остановлю любую твою попытку. После стольких недель в гипсе, верхняя часть моего тела стала лучше, чем когда-либо, — особенно мой хук справа.

Его взгляд опускается на мою руку, и мрачное выражение омрачает его лицо.

— Я не сомневаюсь в этом, — отвечает он, переводя взгляд к моему лицу. — И я несу всякую чепуху. Я буду полностью откровенен с тобой, Любовь моя.

Мы снова танцуем: он движется вперёд, а я отступаю назад. Но на этот раз он не останавливается и надвигается на меня, пока моя спина вплотную не прижимается к стене.

Поднимаю руку и прижимаю к его груди, но он просто берёт её и медленно подносит к своему рту. У меня подгибаются колени, губы дрожат, но я не останавливаю его, когда он оставляет лёгкий, но долгий поцелуй на внутренней стороне моего запястья.

Я закрываю глаза, сдерживая слёзы, которые вот-вот вырвутся. Мне хочется наорать на него, оттолкнуть, но некая коварная часть моего мозга берёт всё под контроль, лишая меня возможности сделать хоть что-нибудь, кроме как стоять и позволять ему далее бередить болезненные чувства, которые, как я думала, я похоронила.