Технарь (Полная версия) - Кунин Владимир Викторович - Страница 31

— Установка ментосети не требует привязки к нейросвязям мозга и устанавливается прямо в ментальное поле человека. — сказала она мне. — Прими горизонтальное положение во избежание повреждений, так как разум при установке временно отключается.

— Хорошо. — сказал я и улёгшись на пол и тут же вырубился, а когда очнулся, не заметив изменений в организме и разуме, спросил: — Ничего не получилось?

— Ментосеть ещё не развернулась в рабочее состояние. — пояснила она мне. — Как только это произойдёт, то будет произведено полное сканирование организма с анализом повреждений.

— И что дальше? поинтересовался я.

— Ты уйдёшь, а я останусь ждать следующего разведчика, которого судьба приведёт в это место. — ответила она.

— Так это совесть или судьба меня сюда привела? — спросил я у неё.

— Они взаимосвязаны. — объяснила она мне. — Совесть является чувством справедливости, и в зависимости от её чистоты ты совершаешь или не можешь совершить определённые действия. А в зависимости от твоих поступков формируется судьба. При отсутствии совести от ошибок в поступках ничего не остановит, если только страх перед правилами, установленными в социуме. Главное отличие сияющих от остальных людей — наличие совести.

— Я не всё понял, но хрен с ним. Хочу предупредить, что возможно скоро на этой планете будет много исследователей с большими возможностями. — сообщил я. — Они могут наткнуться на эту базу и попытаться взломать к ней доступ или узнать что-либо о технологиях её составляющих. Джоре уже нет, и ничто не помешает им это сделать.

— Информация принята к сведению. — ответила она мне. — Запуск протокола эвакуации в одно из запасных местоположений.

— Мне уже пора? — спросил я у неё.

— Активация переноса произойдёт после того, как ты покинешь базу. — сказала она.

— Тогда я поспрашиваю тебя, пока есть такая возможность. — сказал я. — Расскажи о расах сияющих вкратце.

— Существует четыре расы сияющих. — ответила она. — Генетическая предрасположенность расы росен: дипломатия, торговля, управление. Цвет радужной оболочки глаз карий. Даарийцы имеют серый цвет глаз, являются воинами. Хаарийцы — зелёный цвет глаз, являются учёными и жрецами. Святорусы — небесный цвет глаз, являются мастерами ремесленниками. Более подробную информацию получишь с помощью ментосети, когда чистота твоей совести поднимется до 95 %.

— А джоре тогда кто такие? — спросил я.

— Джоре являлись нашими союзниками в тёмных областях галактики, благодаря чему и была здесь построена данная база поддержки разведчиков.

— Что за поле на входе? — продолжил я спрашивать. — И почему оно пропустило только меня?

— Частота поля настроена на проверку чистоты совести. — пояснила она. — Твои семьдесят восемь процентов позволили пройти его. Генетическая чистота в 97 % позволила пройти второй этап проверки, чего не смог предыдущий претендент. Последняя проверка на знание языка, была тобой пройдена сходу. Дополнительная проверка на интеллект, психологическую устойчивость и знание традиционных игр, не влияла на доступ. Она была добавлена для статистики.

— Всё, уже мозги пухнут, пойду я. — сказал я после небольших раздумий. — Удачи тебе в эвакуации.

— Во славу Рода! — воскликнула она торжественно и открыла мне дверь.

— Во славу. — тихо ответил я выходя за порог, охреневая: «А не к нацистам ли я, каким, попал, в секту? Да нет. Не может быть. Тут ведь совесть лежит в основе, а она не даст совершить плохой поступок.» — успокаивал я себя мысленно.

Как только я прошёл через поле, оно, мигнув, пропало. Тут подбегает Лич, с остальными, обрадовавшись, что я наконец-то соизволил выйти. И, заметив, что поле пропало, громко поблагодарив меня за отключение защиты, побежали толпой смотреть, что там за поворотом. Через несколько минут они вышли с недоумёнными лицами.

— И чего ты там делал целых семь часов? — спросил меня Крис.

— Меня не было семь часов? — удивился я. — Видимо был в отключке.

— И кто это интересно тебя выключил? — спросил Риго.

— Не знаю, я имени не успел спросить. Вошёл, гляжу пустая комната, потом вырубился, а потом вышел сюда. — решил я рассказать очень урезанную версию. — Я думал, времени, прошло совсем немного.

— А куда тогда делась дверь и пульт доступа? — спросил Лич — Ты же подтвердил, что они были, перед тем как идти туда.

— Не знаю. — сказал я, пробежавшись до поворота и убедившись, что база всё-таки исчезла. — А может это всё мне приснилось, когда я пересёк поле? Хрен его знает, как оно на мозги действует.

— Может быть, может быть. — задумчиво произнёс Крис. — Не хочешь проверить там всё по тщательнее на артефакты?

— Да нет там ничего, я уже всё там обшарил. — ответил я ему. — Давай я лучше покажу другое место. Там точно что-то есть.

И мы направились к месту второй аномалии. Подойдя к стене вплотную, я попробовал точнее разобраться в своих чувствах. Мне чудились страх и радость одновременно. Поэтому я объяснил, что там опасность и возможно артефакты. Моз достал из своего рюкзака кувалду и стал долбить по стене, а остальные приготовились стрелять в то, что может показаться из дыры. Я стоял сбоку, немного в стороне от возможной опасности. Мысленно распределил орихалк вокруг лица и тела, на большее его не хватало. Тут вдруг раздался сильный удар изнутри, аж стена потрескалась. Все резко рванули прочь от этого места с криками «дроид!». А я неуклюже растянулся с испугу, рядом с расширяющейся дырой в стене. Со звуками автоматических выстрелов из неё вылезало нечто, что я рассмотреть не успел, так как лежал лицом вниз. Но очень скоро почувствовал, что это нечто очень тяжёлое, так как оно наступило мне на ладонь. Я инстинктивно сначала «мигнул», а затем, поняв, что боль от этого не уменьшится, просто убрал это нечто в «складку».

— Гад. Козёл. Тварь позорная. — ругался я не столько от боли, сколько от отходняка.

— Где он? — спросил меня подбежавший, и в крови, Лич. — Куда делся?

— Ссука, руку отдавил и исчез. Редиска. — тихонько постукивал я правой рукой по коленке, пытаясь так массировать отдавленную ладонь. — Убил кого?

— Нет, два легко раненых. — ответил он мне и добавил настороженно. — Нужно убираться отсюда, пока он не вернулся. Судя по следам, это штурмовой дроид. С нашим оружием мы его даже не поцарапаем. А ты действительно везунчик, был практически вплотную к нему, и даже ни царапины.

— Ага, отдавленная последняя рука не считается. — решил я отшутиться.

— Главное живой. — заметил он. — Уходим.

— Подожди, я не чувствую опасность, может, посмотрим что он там охранял? — спросил я его. — Там лежит что-то ценное.

— А если он там? — спросил в сомнении он меня.

— Я сам туда схожу, всё-таки везунчик. — сказал я ему. — Позову вас если что.

— Ага, а если он тебя там грохнет, что мы Веге скажем, когда вернёмся? — спросил он меня, и решился: — Пойдём все.

Когда собрались все, я увидел, что Риго ранили в плечо, а у Моза касательное на правой ноге. Перебинтовавшись, мы по очереди пролезли в дыру и оказались в небольшой комнате, метра три на четыре. По бокам находились стеллажи с артефактами, а в конце была явно бронированная дверь. Разобравшись, что она открывается с той стороны, и пока опасности от неё я не чувствую, мы занялись набиванием рюкзаков артефактами. Всего их было около шестидесяти. Вот тебе и пещера Али-Бабы. Затарившись решили не проверять дверь, а выдвигаться домой. Жадность, как говорится, губит.

Обратно мы выдвигались не спеша, время было, да и Моз немного прихрамывал. Я сначала был занят думами об эвакуированной базе разведчиков. Что тут могли делать русские? Нет, была, конечно, теория, что на землю белая раса русичей прибыла из космоса. Но она граничила с фантастикой, и я её не воспринимал всерьёз. Хотя историю столько раз переписывали, что могли, что угодно удалить из летописей. Мало информации, подождём, что ментосеть даст, хотя думаю, что это будет не скоро. Тут я заметил, что зверушки, что-то типа гиен, двигаются уже очень близко, и их довольно много. Причём очень не хорошо так зыркают на меня, хотя может это мне всё мерещится на нервах пережитого. Я переместил орихалк на защиту лица, тела спереди и правой руки. На ноги хватило только до колен.