В этом нет сомнения - Чейз Джеймс Хедли - Страница 37

• Предыдущая
• 37/41
• Следующая

Это было поразительно! Кого-кого, а уж его я не ожидал увидеть!

– Хэлло, Джерри, – произнес он, проходя в комнату. – Надеюсь, я вам не помешал?

Я медленно втянул в себя воздух.

– Ни капельки, сэр… Я ничего не делал. Могу ли я предложить вам чего-нибудь выпить?

– Нет, благодарю вас.

Он подошел к столу, взял стул и уселся.

– Я хотел поговорить с вами.

Ошеломленный и обеспокоенный, я сел напротив него.

На столе горела лампа, которая была мне необходима, когда я печатал. Он потянулся и повернул ее в сторону, потом вообще погасил. Остались гореть только два бра на стенах, от которых было мало толку.

– Ну, Джерри, – заговорил он, – как вы находите свою жизнь?

Черт побери, подумал я, что же это значит? Что здесь делает один из самых богатых и влиятельных людей в мире? Почему это вдруг его интересует, каковы дела у какого-то второстепенного актеришки?

Мое беспокойство усиливалось.

– Жизнь превосходна, сэр, – ответил я. – Благодарю вас. Я очень ценю то, что вы для меня делаете.

Он кивнул, руки его беспокойно задвигались.

– Чем вы занимались это время?

– Ничем особенно… Отдыхал. Купался. Гулял по городу, он потрясающий…

Он посмотрел на меня, глаза его смотрели напряженно:

– Я хочу, чтобы вы кое-что сделали для меня, Джерри.

Я ни капельки не удивился. Он бы и не приехал сюда без причины.

– С удовольствием, сэр.

– Грим и все прочее у вас здесь?

– Конечно, сэр.

– Я хочу, чтобы вы подменили меня в резиденции сегодня на ночь.

Я удивился, но ответил:

– О'кей, сэр. Все, что прикажете…

– Никаких трудностей не будет. Моя машина здесь, снаружи. Переоденьтесь, замаскируйтесь и поезжайте в мою резиденцию. Стража пропустит вас туда беспрепятственно. Проходите в мои апартаменты и оставайтесь там до тех пор, пока не получите от меня дополнительные распоряжения. Никто не знает, что вы будете меня заменять. Стража примет вас за меня. Я уже сказал Дюранту, чтобы меня не беспокоили. Вы все поняли?

– Да, сэр.

– Прекрасно. Вы неоценимый работник! А теперь идите и приведите себя в надлежащий вид.

И тут случилось нечто непредвиденное…

Правая бровь Джона Меррилла Фергюсона отклеилась и свалилась, как какая-то гусеница, прямо на стол перед нами.

Долгое, взрывоопасное молчание повисло в тускло освещенной комнате. Подобное напряжение может возникнуть только в результате шока.

Человек, которого я принимал за Джона Меррилла Фергюсона, жалобно застонал, затем отбросил свой стул и хотел вскочить. Он диковато оглянулся, совсем как панически напуганный зверь, ищущий способ удрать… Затем прыгнул в сторону распахнутого окна.

Моя реакция была автоматической. Я выбросил вперед ногу, ударил его по колену и сбил на пол с таким грохотом, что затряслись стены бунгало. Я упал на него, захватил беспорядочно размахивающие руки и прижал их коленями, так что он больше ничего не мог сделать.

Я смотрел на него сверху вниз, сорвал сначала вторую бровь, потом усы.

– Кто вы такой, черт побери? – потребовал я в ярости.

Он пытался сбросить меня, но я был гораздо сильнее.

– Отпустите меня! – взмолился он.

Усилив нажим на его руки, я ухитрился сорвать с него маску.

То, что я увидел, настолько потрясло меня, что я онемел от изумления, по спине у меня пробежали холодные волны.

В голове у меня возникло воспоминание о насмешливой физиономии Маззо, который сказал, что с подобными молокососами или сопляками часто случаются транспортные аварии.

Придавленный к полу моими коленями лежал Эдвардс. Ларри Эдвардс…

Я вскочил на ноги и отошел в сторону, с изумлением глядя на него.

– Ларри! Великий Боже! Они мне сказали, что ты погиб! – воскликнул я.

Он медленно поднялся на ноги, вид у него был испуганный и смущенный.

– Мне необходимо выбраться отсюда! – пронзительно закричал он истерическим голосом.

– Ну нет! Я тебя отсюда не выпущу, пока ты мне не объяснишь, что происходит, – твердо заявил я. – Садись! Я дам тебе выпить.

Он с отчаянием посмотрел на распахнутое окно, потом на меня.

– И не пытайся, Ларри! – сказал я. – Я запросто сломаю тебе руку, если ты не сядешь спокойно и не поговоришь со мной.

Он поколебался, потом безнадежно пожал плечами и упал в кресло. Не спуская с него глаз, я подошел к стенному бару, налил полный стакан скотча и протянул ему. Он с жадностью выпил.

– Почему ты здесь? С какой стати ты пытался отправить меня в резиденцию? – требовательно спросил я, стоя рядом с ним.

– Я хотел выиграть время, – невразумительно пробормотал он. – Очень сожалею, Джерри, теперь мне стыдно… Но тогда я мог думать только о себе.

Обойдя его со спины, я сел напротив.

– Что ты имеешь в виду, Ларри? Давай-ка выкладывай все с самого начала. Что ты делаешь, замаскированный под Фергюсона?

И он заговорил.

С ним произошло совершенно то же самое, что и со мной. Лу Прентц договорился о том, что он отправится на «смотрины» в отель «Плаза». Там он встретился с миссис Харриет. Его одурманили наркотиками по дороге в дом миссис Харриет. Там ему предложили немыслимые деньги: по тысяче долларов в день. Он принял предложение сразу же. С ним работал Чарльз Дювайн. Он научился подделывать подпись Фергюсона и довольно сносно имитировал его голос. Затем они прилетели в резиденцию Фергюсона. Одним словом, точное повторение моей истории…

– Ты познакомился с Лореттой? – спросил я.

Он отер пот со лба.

– Я не мог выставить эту ненормальную суку из своей постели. Потом пошли всякие разговоры о том, что она не замужем и что приедет какой-то священник. Очевидно, ей надо было заполучить завещание на одну себя. Думаю, что с тобой она проделывала те же самые штучки.

– Она умерла. Они ее убили…

Он побледнел:

– Они мне говорили, что она разгуливает во сне…

– Я был там, когда это случилось… Я слышал, как она закричала от ужаса… Лунатики не кричат. Маззо сломал ей шею.

– Нет. Маззо не таков. Уж если ей на самом деле свернули шею, то это мог сделать только Педро. Он самый настоящий палач у Дюранта. Когда они обнаружат, что меня нет на месте, они бросятся за мной. Мне необходимо убраться как можно дальше от этого проклятого города.

– Но для чего же два дублера? Я не понимаю… Что ты делал?

– Я находился в Пекине. Фергюсон душевнобольной. Вот им и приходилось здесь иметь тебя, а в Китае – меня. Ты дурил голову прессе, а я в это время обманывал правительство Китая. Я отправился туда с целой сворой. Мое дело было подписывать бумаги, а свора вела переговоры. Сам же Фергюсон заперт за решетками в собственной резиденции.

Я вспомнил про человека, который метался по комнате в левом крыле здания.

Фергюсон!..

– Ну, а что ты делаешь здесь?

Он протянул мне пустой бокал:

– Повтори, пожалуйста.

На этот раз я налил скотча и себе.

После того как мы выпили, Ларри сказал:

– Джон Меррилл Фергюсон умер сегодня в шесть часов вечера…

Я чуть не выронил бокал.

– Умер?

– Да… Обширный инфаркт, очевидно…

– Откуда ты знаешь?

– В этом нет сомнения. Повезло, иначе и не скажешь… Тут мне здорово повезло! Я без дела слонялся в апартаментах Фергюсона, когда в доме внезапно поднялась суматоха. Раздались голоса, забегали люди. И я услышал, как в моей двери повернулся ключ… Меня заперли. Я прислушивался. Голоса усиливались. Потом на письменном столе тихонечко затренькал телефон. К счастью, трубку поднял я. Они позабыли его отключить… Маззо звонил миссис Харриет. Он ей сказал, что Фергюсон умер. Что за женщина! Ведь это ее сын! Она выслушала это известие так, как будто ей передали прогноз погоды… Она велела Маззо ничего не предпринимать до ее приезда. Дюрант находится в Вашингтоне. Она сказала, что сама предупредит его. А потом она сказала… У меня до сих пор в ушах звучит ее ровный холодный голос: «Скажи Педро, что Эдвардс и Стивенс больше не нужны. Понял? Педро знает, что делать».

• Предыдущая
• 37/41
• Следующая