Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма (СИ) - "yulia.solovyova47" - Страница 263

«— Здравствуй, любовь моя, — протянул он ко мне руки, а я не верила своим глазам.

— Я же… Ты…

— Я жив, как видишь. Иди сюда, — Себастьян обнял меня, я же залилась слезами.

— Я не хотела убивать тебя! Пожалуйста, прости меня, — шептала я, прижимаясь к нему ближе. Как же с ним хорошо. — Обещай, что не исчезнешь, ладно?

— Куда я без тебя, — хохотнул он, проводя пальцами по гематомам на моей шее. Мне очень хотелось, чтобы он сделал мне приятно-больно.

— Я так тебя люблю… — продолжала я, желая, чтобы эти моменты длились вечно.

Но нет. Себастьян оставил меня и пошёл куда-то. Я кричала ему вслед, а с места сдвинуться не могла. Я начала рыдать.

— Себастьян, Себастьян!».

— Где ты? Не уходи от меня!

— Елена, я здесь, — послышался знакомый голос, но не тот голос. Тут же я ощутила что-то холодное на лбу. Раскрыла глаза и увидела Стефана.

— Я звала Себастьяна, он был со мной! Он ушёл… — у меня вновь катились слёзы с щёк. — Это ты прогнал его?

— Елена, у тебя жар.

— Пошёл вон. Вот кого не хочу видеть — так это тебя.

Я не знаю, как эти слова вырвались у меня, но они попали прямо в уязвимое место. Стефан опустил взгляд, захотел что-то произнести, а потом закрыл рот.

— Я принесу тебе ещё воды, но позже. Таблетки на столе. Если что — зови.

Он вышел, а я чувствовала себя отвратительно. Я так тосковала по Себастьяну, я так ненавидела себя за всё… За всё.

Почему Себастьян больше не со мной. Кто, чёрт возьми, вынудил Стефана прийти в тот злополучный день?

Мы почти уехали с мужем. Мы почти…

Как же сильно я кричала от отчаяния».

***

Я чувствовал себя самым худшим человеком. Нет — даже хуже.

Видел, как Елена всё не могла поверить, что убила его. Он мог бы убить меня, но Елена спасла меня. Я был за это ей очень благодарен.

Но это оказалось слишком для неё. Да, я уже понял, что она любит его.

Угрожала убить себя, мне оставалось только подчиняться. Закопать Себастьяна, а затем донести Елену в дом, она вся окоченела. Конечно же, я завернул её в своё пальто, но было поздно. Бедняжка бежала по лесу, потом дралась в одной лёгкой ткани… Я сразу же добрался до своей машины и позвонил Эрику. Мне надо было сначала согреть Елену, а затем привезти её домой.

О том, что Елена убила Себастьяна сначала знал только Эрик, потом узнал и Стивен. Больше никто. Доверять следовало осторожно.

Я не хотел, чтобы Елена попала в тюрьму. Лучше уж я.

Она всё была без сознания, но дышала. Несколько раз она открывала глаза, но еле держала их открытыми. Я включил горячую воду в душевой и вместе с Еленой вошёл в неё, начал смывать кровь с рук и лица.

Кровь Себастьяна.

Она морщилась, чуть слышно стонала от боли, особенно когда я дотрагивался до ран. Ненадолго оставил её одну и пошёл на поиски шкафа с одеждой. Казалось, он только вырос в размерах. Я оглянулся на постель — там они Себастьян с Еленой и были, похоже.

Я достал для Елены одежду, вернулся в ванную. Вытащил Елену. Теперь нужно было снять промокшую ночную рубашку, одеть её в новую. Я попытался разбудить Елену, у меня это вышло. Но на мои слова она не реагировала. Её взгляд был пустым. Мне пришлось самому снять. Я желал не смотреть, потому что знал, что ей не хочется этого.

Но такое не скрыть, и от такого глаза просто так не увести.

— Господи… — вырвалось у меня. Мне стало так больно, словно сейчас все эти гематомы разом загорели на моей коже. И лучше бы так, чем ей это всё…

— Нравится? — она вырвала блузку и надела на себя, поправила волосы. — А ему нравилось, — Елена забрала джинсы и трусики.

Я стоял и дрожал, не мог ничего произнести. Поспешно отвернулся, потому что задыхался.

Я не понимал, что чувствовал. Но прежде всего — отвращение к себе. Ведь боль — и физическую — причинял я, не только Себастьян. Я её насиловал.

— Поехали? Мы ведь едем в полицию, — прозвучал её голос. Когда я вновь посмотрел на неё, она сотрясалась. У неё пошли судороги. Я попытался обнять её, но оказался отвергнут.

Предсказуемо, Сальваторе. А ты идиот.

Я промолчал и повёл её в машину, вынудил надеть пальто, ведь она этого делать не хотела. По дороге уснула, я принёс её в квартиру, которую временно мне дал Эрик.

Днём выяснилось, что Елена тяжело заболела. Уже приходил врач. Я советовался с Эриком. Объяснил, что Верлака мы закопали, а убила его Елена. Друг широко раскрыл глаза, но не особо прокомментировал это. Он больше обеспокоился состоянием моей руки, которую уже обработал врач. Пулю я вытащил сам. Удивительно, но этой ночью боли я чувствовал мало.

Но я знал, почему это. Потому что мне на себя наплевать было, а переживал я только за Елену. За её боль, а не за свою. Свою почти не замечал.

Сильно ощутима была боль, когда я управлял рулём одной рукой, волновался, чтобы всё вышло, а Елена спокойно спала на заднем сиденье.

Эрик мне говорил про компанию, но я сказал, что мне на пару дней нужен перерыв. И попросил, чтобы он предупредил Стивена, что Елена со мной и Верлак никому уже не навредит. Пару дней нужно отдыха и мне, и Елене.

Но я не представлял, что ждёт нас с ней.

Детей я пока не навещал, уделял всё внимание Елене.

Сначала она долгое время лежала без сознания, я сидел рядом с ней. Она звала Себастьяна. Она постоянно звала Себастьяна. Я понимал, что она переживала сильно из-за всего произошедшего. Разговоры с ней у нас были короткими и не слишком приятными.

Спустя день я открыл её дневник и наткнулся на нужные мне страницы.

«Почему он не понимает, что мне больно… Он скорее вставит в меня член и начнёт иметь, как захочется ему, вынудит меня стонать от дискомфорта, а затем просто наговорит гадостей в ухо. А после секса — я для него последняя шлюха и мразь. Стефан не понимает. Я люблю его. Вот почему всё это происходит. Я отдаю себя ему, как он и хочет, но… Зачем столько грубости?

Моё тело уже мало на что похоже. Сплошные гематомы, царапины и жуткая бледнота. Мне противно от того, что я не могу уже быть прежней, потому что меня прежнюю любят дети. Теперь же я…

Мечтаю, чтобы одним днём я не выдержала и скончалась.

Себастьян и Стефан ведь этого добиваются. Своей любовью. Они ведь понимают, что я не железная…

И если я не умру, то тронусь умом. Мне кажется, я уже, хах!».

Меня трясло. Я сжал зубы. Дальше двух страниц не сумел зайти — слишком тяжело читать.

Я так оберегал Елену все эти годы. А затем просто отдал садисту и сам издевался хуже некуда.

Не было сомнений в том, что она меня больше не любит. Честно говоря, мне уже и не хотелось этого. Нет, не потому что я не любил её — совсем наоборот. Причина одна — с таким человеком, как я, быть нельзя.