В мертвом безмолвии - Чейз Джеймс Хедли - Страница 17

• Предыдущая
• 17/25
• Следующая

Люси, сидя на плюшевой банкетке, слушала словоизлияния Фрэнка Лазаруса, объяснявшего ей смысл одной из своих картин. Причем, девушке он уделял внимания ничуть не больше, чем полотну.

– Продолжайте, Фрэнк, – сказал ему Калверт. – Не обращайте на меня внимания.

– Да вы ничего и не поймете из того, что я говорю, – он глянул на Гарри своими совиными глазами.

Картина называлась «Минотавр в межсезонье» и изображала нечто похожее на желчный пузырь на деревянном частоколе. Не обращая внимания на склонившегося над своей мазней Лазаруса, Калверт тихо шепнул Люси:

– Ваш отец вернулся?

Она отрицательно покачала головой.

– Я продолжаю, – сказал Лазарус. – Если вы, как и я, видите на картине отсутствие воздуха, то это уже не импрессионизм, а чистейшей воды метафизика. Да вы не слушаете меня!

– Я слушаю, Фрэнк, – мягко произнесла Люси.

– В сущности, душевное зрение присуще каждому настоящему художнику. Оно строго индивидуально…

– Вы незвонили в госпиталь? – спросил Калверт у Люси.

– Звонила, но в палате Гастингса нет телефона. Медицинская сестра обещала передать ему о моем звонке.

– Вы опять не слушаете, – капризно произнес Лазарус.

– Извините. Мы действительно отвлеклись немного, – ответил Калверт и добавил шепотом: – Люси, отцу никто не звонил вчера вечером или сегодня утром?

– Не знаю, – она снова покачала головой. – Во всяком случае, сегодня не звонили.

Калверт положил свою ладонь на руку девушки, и она ответила ему быстрым, нервным пожатием.

– Художник – тонкий, чувствительный инструмент, – продолжал Лазарус. – Посредством этого инструмента природа выражает себя. Ощутите это, и вам не нужны будут никакие объяснения.

– Извините. Но мы опять не слушаем вас, – сказал Калверт.

– Я и сам вижу, – уныло произнес Лазарус.

Покинув галерею, Калверт в раздумье застыл на тротуаре в потоке пешеходов. Где сейчас искать жену? Нельзя обойти все отели, обзвонить всех друзей, старых и новых, посетить все бары…

Бесцельно, как неуправляемый корабль, он двинулся вперед, увлекаемый толпой. Может, позвонить в ее парикмахерский салон? Но он даже не знает его названия. Или поискать Грейс в том баре на Мэдисон-авеню, куда она нередко заходила на чашку кофе. Вдруг его осенило – Бенни Фэрис! Вот кто должен знать местонахождение Грейс.

Калверт вошел в телефонную будку и стал листать справочник. Но вскоре понял всю бесперспективность этого занятия. Какой смысл в поисках, если он даже не знает полного имени этого Бенни? В Манхэттенском телефонном справочнике не помещают уменьшительные имена.

Калверт вновь влился в поток пешеходов. На Восьмой авеню он зашел в аптеку и позвонил в «Бостон Галери». Поднявший трубку Лазарус сообщил, что Люси вышла выпить чашку кофе.

– А мистер Бостон явился?

– Я не видел его сегодня.

– Послушайте, Фрэнк, я сейчас отправлюсь домой. Если что-нибудь изменится, пусть она позвонит мне.

– А что может измениться?

– Она знает, что я имею в виду.

Покинув аптеку, Калверт спустился в метро и отправился домой.

В прихожей он налетел на чемоданы из свиной кожи, которые накануне задвинул подальше в угол. Из гостиной послышался насмешливый голос.

– Не сверни шею, мой дорогой.

В дверном проеме появилась Грейс. В одной руке она сжимала саквояж, через плечо было перекинуто меховое манто.

– Возвращаться на место преступления – дурная привычка, – мрачно произнес Калверт.

Грейс положила манто на стул и закурила.

– Дело не в приметах, а в необходимости, – ответила она. – Мне же нужно во что-то одеваться.

– Но ты рисковала встретиться со мной. И встретилась.

– Сначала я позвонила по телефону, и когда никто не ответил, поняла, что квартира пуста.

– А сейчас ты, как видно, снова собираешься уходить?

– Вчера ты дал мне понять, что влюбился в эту Люси Бостон. Не вижу смысла становиться у вас на пути.

– Не понимаю, что ты этим хочешь сказать?

– Как говорится, ухожу со сцены, – она сделала картинный жест рукой.

– Давай покороче. У меня к тебе есть серьезный разговор.

– А у меня нет времени, – она демонстративно глянула на часы.

– Я не задержу тебя надолго. Садись.

– Никаких взаимных упреков, дорогой, – она присела, сложив руки на коленях.

– Разговор будет деловой, – Калверт уселся напротив.

– Не грусти, Гарри. Я уезжаю в Рено.

– Езжай куда хочешь, – он нетерпеливо взмахнул рукой.

– Не отмахивайся, дорогой. Это как раз весьма важно.

– Грейс, куда ты дела расписку, которую тебе дал Макс?

– У меня ее нет, – быстро ответила она. – А если бы и была, я тебе ее не собираюсь возвращать.

– Где она? – повторил Калверт.

– Нет, Гарри, – она покачала головой. – Сорок пять тысяч долларов на дороге не валяются, а ты хотел от них отказаться. Ты просто ненормальный.

– Где она?

– Знаешь, почему я пришла к тебе вчера? У нас с Бенни кончились деньги. Бенни – актер. Он готовит пьесу на радио, вернее, только собирается этим заняться. И пока у него все не наладится, я хотела пожить здесь. Я люблю Бенни…

– Любовь, конечно, сильнее всего. Но ты можешь не вдаваться в подробности ваших отношений. Главное – между нами все кончено. А расписка принадлежит мне. Ты украла ее.

– Гарри, прекрати!

– Я не позволю тебе продать ее.

– Она будет продана. И не позднее, чем сегодня в четыре часа.

В голосе Грейс звучал триумф. Она прекрасно понимала, что бывший муж не в силах что-либо изменить.

– Расписка у Фэриса? – догадался Калверт. – Он будет продавать ее?

– Гарри, ты хороший парень, но дурак, – она встала, поправляя волосы. – Ты никогда не знал цену деньгам.

– Грейс, лучше признайся, куда ты дела расписку! – Калверт чувствовал, как кровь стучит в его висках.

– Интересно, уж не собираешься ли ты сам продать ее? – она отступила на шаг.

– Это тебя не касается. Но я все же скажу. Из-за этой расписки моя жизнь подвергается смертельной опасности.

– Не пытайся растрогать меня, – Грейс хохотнула.

– Сразу после того, как ты продашь расписку, меня могут убить. Я говорю совершенно серьезно. Неужели моя жизнь не имеет для тебя никакого значения?

Она долго и задумчиво глядела на него, словно взвешивая на весах своей совести жизнь мужа и сорок пять тысяч долларов. Ответ был понятен еще до того, как прозвучали слова:

– Это ничего не меняет, Гарри.

– Так я и думал!.. У нас уже нет времени. Говори, где расписка?

Она попыталась засмеяться, и тут же ее карие глаза округлились от удивления. Грейс попыталась уклониться, но было поздно – Калверт наотмашь нанес удар по лицу. Пошатнувшись, женщина рухнула на пол, опрокинув стоявший рядом стул.

Калверт опустил ветровое стекло такси и подставил разгоряченное лицо под струю холодного воздуха. До этого он никогда не бил женщин и сейчас, даже принимая во внимание, какой стервой оказалась Грейс, глубоко сожалел о случившемся.

– Быстрей, – сказал он водителю. – Сворачивай на 64-ю авеню.

Стыд, мучивший его после расправы над Грейс, не только не проходил, но еще и усиливался. Его жег взгляд жены, полный укора и обиды. Оказавшись на полу, она не отводила от него глаз. От кого другого, но от Калверта Грейс такого поступка не ожидала. Может быть, именно поэтому, испуганная и потрясенная, она выдавила из себя адрес Бенни Фэриса.

Такси остановилось возле «Чайфилд-отеля». Калверт поблагодарил водителя за быструю езду и щедро расплатился. Затем вошел в отель и обратился к портье.

– Меня ожидает мистер Фэрис. Он у себя?

– Да. Его номер 1421, – портье заглянул в регистрационную книгу.

Прежде чем войти в номер, Калверт с сожалением вспомнил о своем «люгере», забытом дома.

• Предыдущая
• 17/25
• Следующая