Потерянный осколок (СИ) - Сиалана Анастасия - Страница 40

Мы шли вдоль узких, усыпанных галькой улочек, а из домов выбегали дети. Причем не только в человеческом облике, но и парочка прозрачных лошадок проплыла рядом.

- А где взрослые?

- На охоте, - ой, а что это мелкое по всей спине и рукам пробежалось, слаженно так и несколько раз. А этот пожиратель человеческих жизней оскалился, вновь продемонстрировав диковинный прикус, - на рыбу и дичь всякую.

- Что еще за всякая дичь, - меня даже попустило немного.

- Зайцы, олени, оборотни, люди, маги… - в этот момент из-за поворота показалась небольшая площадка, видимо торговые ряды. А на прилавках ожерелья и оружие из костей, одежда из кожи, разнообразные части тел в сыром виде и покупатели, что не отходя далеко от места покупки, начинают рвать кровоточащую плоть разумных существ. Тянущиеся за откушенным куском мяса жилы и сухожилия медленно поддаются натиску острых зубов и мощной челюсти. Окровавленные руки и измазанные запекшейся кровью и жиром оскаленные морды. Пытаюсь проглотить комок, никак не глотается, скорее вверх ползти начинает. Только не это.

- Как-то слабо. Я уже ожидал обморока или истерики, - о чем он? Меня и так знатно вывернуло.

Зачем? Зачем они делают это? Мысли путаются, ноги не слушаются. Холодный пот крупными каплями падает мне на сапоги. Новый спазм сдавил горло. Все еще не разгибаясь, стою оперевшись о здание. Животные! Они настоящие животные. Не прощу! Не будь руки связанны, я бы не задумываясь насквозь проткнула его гнилое сердце своими боевыми ножами. А потом и остальные, столько, сколько успела бы вырезать, разорвать, искромсать, пока не упала бы замертво.

Все тело начинает трястись, и ни что не может унять эту дрожь. Одно дело умереть от меча, другое - быть съеденным. Причем заживо! Эти твари любят отрезать по кусочку, пока жертва еще жива. Они наслаждаются теплой, бьющей живительным фонтаном кровью, наблюдают, как жизнь покидает тело. А потом рвут его на части, не беря в расчет, жива ли жертва. Плотоядные уроды! Зря ты привел меня сюда, тварь! Если я выберусь отсюда, то сравняю эту живодерню с водой. Камня на камне не оставлю. Всех и каждого монстра лично сожгу. Устрою им крематорий, пусть плавятся, пусть вода станет их врагом. Пусть обратятся паром, ублюдки!

- Ну как? Теперь твоя тяжелая голова поняла, что здесь никто не шутит. Ты жива, только пока я не улажу свои дела, Л-Е-Д-И. – он по буквам четко произнес «леди», отчеканив каждый звук, как замогильный звон. Это слово звучало как насмешка, как унижение. Как кличка, для временной игрушки. О да, они играют со своей едой, иначе пропадает аппетит. Он специально привел меня сюда. Этот кельпи извращенно пытается ввести меня в крайний ужас. Запах страха возбуждает его, щекочет ноздри, рождает аппетитные варианты съедения. Он уже придумывает наилучший рецепт, чтоб получить максимум удовольствия от процесса. Основа из страха, приправленная отвращением к самому факту существования таких как они, и щепотка ненависти. Все это он зальет безысходностью и мучительным ожиданием смерти. Он долго будет дегустировать блюдо. Когда же оно достигнет нужного состояния, потихоньку начнет свою извращенную трапезу, а распробовав хорошенько, с животной яростью и безжалостностью расправится с ним.

Нет уж, я не предоставлю ему такого удовольствия. Если уж быть съеденной, то пусть его вывернет от омерзения, потому что я буду самой пресной едой, какую только можно себе представить. Нет, я буду самой ядовитой пищей, что смертельно отравит его. Он не почувствует моих эмоций, я убью их, уничтожу на корню. Не дам зародится и самой минимальной эмоции. Я стану тем, кто вызывает такие эмоции. Я стану безысходностью для них всех, стану их ужасом, их кошмаром, которого так боялись маги. Я стану смертью!

***

Широварт ла Эк

Кто, к упырям, такой этот воин? Он однозначно маг, и очень сильный. Я не знаю никого с такой убийственно мощной аурой. Да как вообще Су его умалишенным называла? Глядя на всю ситуацию со стороны, я бы сказал, что идиотами выглядим именно мы все. Группа из самых разнообразных и сильных существ так позорно прошляпила лорда магии. Я лично знаком только с двумя. Так откуда он вылез и где прятался все это время? Я точно знаю, что эту высокую степень в магии не получал никто в последние пятьсот лет, а местоположение тех, кто получил ее раньше, знаю достоверно. По крайней мере, тех двух, кто выжил.

- И зачем ты меня на дно потащил? – отчетливо чую запах своей малышки, но прикинемся дурачком.

- Помалкивай эльф, я веду тебя в Galad Isilme, самый прекрасный город юго-восточных земель.

Вроде нужно удивиться, но как-то сложно это после встречи с лордом магии. Тут архимагов раз и обчелся, не говоря уже о лордах. Лучшее решение: идти за ним по этому воздушному тоннелю и помалкивать. Проявлять сомнение, все равно, что оскорбить его силу. А я уважаю силу этого воина. Несмотря на то, что он жутко раздражает меня, он действительно мастер. И сейчас он ведущий, а я ведомый. Пока. Да уж, пренебрежение к рабу у меня точно исчезло.

- Войдем в город, держись позади. Если все пойдет по наихудшему сценарию, ты это поймешь. Тогда не заставляй свои стилеты ждать и напои их кровью речного народа. Неповиновение должно караться смертью! – как-то нехорошо это прозвучало. И, не поворачиваясь ко мне, маг первым вышел из тоннеля.

- Поцелуй меня сирена… - на этом слова кончились, остались только ругательства. Я жадно разглядывал все вокруг. Вот где проснулась светлая эльфийская кровь. Чувство прекрасного захлестнуло меня. Возникло непреодолимое желание коснуться всего, запомнить каждый изгиб и форму. И тут перед глазами всплыла ладонь. Я одним движением руки поставил блок и атаковал в ответ. Маг так же искусно блокировал мой удар.

- Не отвлекайся, а то я начинаю разочаровываться, - и он снова развернулся ко мне спиной.

Неужели он надеялся застать меня врасплох. Признаю, он хорош, почти так же хорош, как и я, но он боец дальнего боя, в отличие от меня. Завяжись драка между нами, ему и десяти минут не выстоять. Про дальний бой ничего не могу сказать, слишком мало я знаю о нем. Но недооценивать не стоит.

Мое внимание от мага отвлек шум. Оглядеться не помешает. Как-то беспокойно здесь. Почему народ не обращает на нас внимания. Даже наоборот, они разбегаются как от заразы, причем не от нас. Поток беженцев идет от центрального здания. По виду - это дворец, туда мы и направились. Перед самыми воротами нас затормозили. Отряд стражи сломя голову несся внутрь, и нас просто оттолкнули в сторону, не придав ни малейшего значения. Да что здесь происходит, некромант упокой?

Я схватил за шкирку одного не удачно пробегавшего молодого кельпи. Тот в ужасе уставился на меня.

- Пацан, что здесь стряслось? – кельпи вцепился в держащую его руку и начал отчаянно вырываться.

- Говори, я сказал!

- Смерть, всех нас ждет смерть! Если не уберетесь подальше, все сдохните! Она никого не оставит в живых. Пусти! – изловчившись, паренек вцепился в мою руку зубами.

- А! Паршивец, - я разжал захват, да и смысла держать его больше не было, - сдается мне, что мы опоздали с помощью, - я приложил место укуса к губам и начал высасывать текущую кровь. Кто знает этого мелкого. Вдруг заразный.

Мой спутник невозмутимо зашел вовнутрь. Мог бы сказать что-то. На пути нам попадались целые отряды стражи, валявшиеся то тут, то там. Судя по количеству крови и нанесенным увечьям и ранам, все они безоговорочно мертвы. Я забеспокоился и прибавил шагу. Двери главной залы мы открыли вместе с Ваном. Вместе же и застыли на пороге. За всю мою жизнь меня часто удивляли, заводили в тупик, но настолько ошарашить, что ноги к месту приросли?! Воистину на такое способна лишь одна женщина.

На троне восседал, если говорить по внешнему виду, местный владыка. Он молился, не знаю кому, и был на грани обморока. Можно было с легкостью увидеть, как его страх начал материализовываться, черным туманом обволакивая почти прозрачное трясущееся в не прекращаемой истерике тело. К его сонной артерии было приставлено тонкое эльфийское лезвие боевого ножа, одного из пары. Твердой рукой в неподвижности его держала моя melda. Она гордо и бесстрашно стояла за спинкой трона на возвышенности и холодно смотрела на нас. У ее ног валялись обезглавленные трупы. Кровь, что медленно покидала тела поверженных, лужицей растекалась по всему залу. Все говорит, что эти мертвецы - недавно прибывшее подкрепление. Когда же она успела?