Рядом. Том 1 - Громыко Ольга Николаевна - Страница 16

А тут — вопли, паника, сбегающиеся на помощь люди, врачи с носилками, подтверждающие, что все серьезно.

Сам Стрелок полагал, что его запас прочности все-таки побольше, но успокаивать Кая не стал. «Ничего, будет ему урок», — думал он, морщась от уже редких и слабых, но противных приступов боли. Если Кай действительно такой умный и внимательный, как утверждала Мэй, то следующего раза не будет. Слишком рискованно, угробит хозяина, и тогда Каю тоже придет конец.

Стрелок затушил в пепельнице чадящий фильтр и вытащил из пачки новую сигарету.

— Я тебя ненавижу! — попятившись, истерично кричит Белка ему в лицо. — Я вас всех ненавижу!

Она может его убить, но это ничего не изменит. Он и так уже почти мертв, а за ней сразу придут другие.

Он может приказать ей умереть, но так ошарашен, что даже забыл о боли, из-за которой и наорал на «куклу», штатно перестилавшую постель и совсем легонько, но как-то очень неудачно шевельнувшую хозяина.

Они затравленно смотрят друг на друга и ждут, кто первый сорвется и освободит второго от этого бессмысленного мира нормальных людей и киборгов.

Потом он криво улыбается и говорит:

— Знаешь, а такой ты нравишься мне гораздо больше.

Кай не ненавидел людей. Они просто были ему не нужны — кроме одного-единственного человека, которому был не нужен Кай.

И это куда хуже ненависти, которую можно обуздать, перетерпеть, погасить… обратить.

Стоящий рядом Кай внезапно протянул ему пустую ладонь.

— Э? — Стрелок непонимающе посмотрел на киборга, потом повнимательнее пригляделся к его руке — и заметил на коже бледно-розовые пятнышки старых ожогов. — Слушай, ты что, правда хочешь вернуться к прежнему хозяину? К такому хозяину?

Стрелок, стиснув зубы, пришлепнул Каю на ладонь пепельницу и затушил окурок уже в ней. Киборг почти ожидаемо не удержал ее без приказа, пепельница упала и зазвенела по полу, пороша содержимым. Хорошо хоть небьющаяся, металлическая.

— Убирай, — вздохнул Стрелок и вдруг спохватился: а ведь в Центре Кая отформатировали, надеясь, что адаптироваться с нуля ему будет проще. Кай не должен был реагировать на догоревшую до фильтра папиросу — но все-таки протянул руку. Что это — проверка на вшивость? Или попытка извиниться, первый проблеск привязанности, то, что Кай раньше делал для хозяина, а Стрелок спугнул его «неадекватной» реакцией? И как бы отреагировал Кай, если бы Стрелок воспользовался живой пепельницей? Может, это стало бы переломом в их отношениях?

Стрелок понял, что никогда этого не узнает, даже если Кай снова подставит ему ладонь. Потому что он никогда не ткнет окурком в киборга. Потому что, с сигаретой или без, все равно не превратится в прежнего хозяина Кая, как и Кай — в Белку. Новая игра — новые правила, и Каю придется либо принять их, либо… нет, мы еще поборемся!

— Кай, возьми щетку и совок и смети пепел на него. Так ты только руки пачкаешь.

С помощью этих нехитрых приспособлений киборг успешно запачкал не только руки, но и лицо, комбез и пол в радиусе двух метров. Увы, усилия Кая пропали даром: хозяин продолжал медитативно вдыхать и выдыхать дым, одинаково задумчиво глядя на его завихрения и на старания киборга.

Пока Кай был обычным киборгом, к нему относились почти по-человечески. А когда стал очеловечиваться — поспешили от него избавиться. Почему? Разве умный преданный слуга не лучше просто преданного? Вон сколько детей мечтают, чтобы их любимые плюшевые игрушки ожили…

Раньше Стрелок не мог этого понять, а теперь, кажется, догадался.

Потому что «почти» — очень размытое понятие. И, возможно, однажды до Кая это дошло бы.

Ночью Кай воспользовался недовыполненным «убирай» и оттянулся на всю катушку. Протер пыль, смахнув с полок все стоявшие на них безделушки и потоптавшись по ним. Опробовал новые знания и вымыл пол любимой флисовой рубашкой Стрелка, макая ее в аквариум, — ручка у швабры была длинная, приказ не подходить ближе чем на метр Кай не нарушил. Выжимать тряпку? Он DEX, а не Mary, и не обязан знать такие тонкости! Влажность в комнате подскочила настолько, что постельное белье к утру отсырело, а запах прокисшей каши с рыбой усилился в несколько раз.

«Лучше бы спина болела», — мрачно подумал Стрелок, глядя на пузырящуюся в аквариуме пену, которая милосердно скрывала останки третьей и, видимо, последней попытки орыбиться. Выпитая на ночь таблетка анальгетика обладала еще и снотворным эффектом, и хозяйственные хлопоты Кая Стрелка не разбудили, только звонок будильника.

Натрудившись за ночь, киборг таки снизошел до официального доппайка — обгрыз с отбивных яичный кляр и выковырял весь изюм из булочек, как «оптимально соответствующие текущим потребностям системы», а кастрюлю с гороховым супом, из которого выловил только жирную мозговую кость, «забыл» на столе, и тот забродил. Небось прямо грязными руками туда лазил, засранец!

Но главный сюрприз Стрелка ожидал в санузле. Оказалось, была и вторая тряпка, полотенце, кинутое Каем в сток душевой под открытый кран. В сутки на одного жителя станции полагалось не больше ста литров воды, и теперь они все они были на полу санузла, а если бы не технологический уклон к стоку, то разлились бы по всей квартире. В кране интригующе посвистывало, но автоматический счетчик перекрыл трубу до полуночи.

Стрелок не выдержал и наорал на Кая. Что Кай бессовестный паршивый дурак. Что ни Стрелок, ни рыбки не виноваты в том, что Кай бессовестный паршивый дурак, это его личная заслуга. И что им обоим теперь весь день нечего будет пить и жрать, кроме вот этих объедков. Но на «зачем я только тебя взял!» не сорвался ни разу. Вроде бы потому, что очень хотелось.

Киборг слушал его с нейтральным выражением лица, едва заметно скосившись влево. «Допустимая погрешность осанки», казавшаяся издевкой и бесившая еще больше, о чем Кай, похоже, прекрасно знал. Сам подметил или кто-то в Центре неосторожно обмолвился?

Стрелок выдохся, опомнился и с горечью бросил:

— Да-да, такого тебе киберпсихологи точно не говорили. А ну, живо вытащи это оттуда!

— Уточните приказ, — продолжал нарываться на оплеуху Кай, но злость Стрелка внезапно как ветром сдуло. А ведь чем старательнее Кай изображает сбоящего киборга, тем больше похож на человека. Ему приходится искать лазейки в программе и хозяине — его слабости и болевые точки, и постоянно выдумывать что-то новое, еще не запрещенное, развиваясь помимо собственной воли.

Ишь, стоит, с нетерпением ожидая, что ему за это будет. Ага, хозяин потянулся к коммуникатору!

— Алла Витальевна, простите, что снова срываю ваши планы, но, пожалуй, сегодня приходить не надо, мы тут уже сами немного прибрались. Нет, завтра тоже не надо. Давайте ориентировочно в понедельник, я накануне вам позвоню. — Стрелок попрощался с домработницей и ворчливо, но беззлобно обратился к Каю: — Подними полотенце и выжми.

Излишне перекрученное полотенце лопнуло, зато санузел наконец обмелел. Следующие полчаса Стрелок потратил, обучая Кая правильно мыть пол. Занятие скорее развлекательное, нежели продуктивное, и остатки воды по большей части высохли сами собой. Зато Стрелок окончательно успокоился и обдумал сложившуюся ситуацию.

Да, проблема, но не катастрофа. Всегда можно позвонить Ираклию и попросить выдать им дополнительную порцию воды, хотя бы литров двадцать. Стрелку не откажут, даже не спросят, зачем, мало ли какой форс-мажор мог приключиться у инвалида. Да и от голода ему помереть не дадут, стоит намекнуть друзьям — и те натащат домашних разносолов на неделю вперед. Макароны, опять же… ах нет, целая с виду коробка оказалась распакованной и почти пустой, от силы десяток спагеттин по углам жмутся.

Но Стрелок не любил ни злоупотреблять своим положением, ни разбрасываться словами. Кай — сверхвыносливый боевой киборг, сам же Стрелок после смерти Белки порой забывал о еде на целый день, а то и на два, пробавляясь кофе с сигаретами и спохватываясь, только когда голова начинала кружиться. В чайнике и кофеварке осталось примерно по литру воды, в холодильнике — пакет яблочного сока. Нормально, продержатся.