Воспоминания юнги Захара Загадкина - Ильин Павел - Страница 21

• Предыдущая
• 21/89
• Следующая

-- Лукошко? -- переспрашивает товарищ. -- А одного не хватит? - Что ты, браток! Разве одним яйцом будешь сыт? Ну, если не лукошко, принеси хотя бы пяток.

-- Как бы не разбить по дороге... Впрочем, ладно, что-нибудь придумаю. В крайнем случае возьму такси.

Так он и сделал. Купил пяток яиц, отдал повару, а тот к вечеру приготовил на противне заправскую яичницу, поджаристую, золотистую.

Сел я за стол, вооружился вилкой, прикидываю -- что-то очень большая яичница получилась, да и желтки будто бы великоваты, каждый с суповую тарелку! Пожалуй, такую глазунью в одиночку и не осилишь. Зову товарища, того самого, который доставил яйца. Сидим жуем, повара добром поминаем --вкусна яичница, -- а справиться с ней не можем. "Да ты сколько яиц купил, полсотни, что ли?" -- "Зачем полсотни? Сколько прошено, столько куплено, ровно пять штук".

Делать нечего, приглашаю третьего товарища, потом четвертого, пятого. А дно у противня по-прежнему едва видно... Пришлось вызвать на подмогу еще пять человек, -- только тогда удалось одолеть яичницу из пяти яиц! Ну и наелись же!..

-- Хороша яишенка! -- сказал второй морской волк. -- Чего только не увидишь во время плавания! Иной раз начнешь рассказывать, а тебе даже не верят. Мне, к примеру, довелось проезжать на машине по одному острову. Дорога вьется меж полей-площадок, расположенных террасами одно повыше или пониже другого. Каждое поле огорожено земляными стенками, от площадки к площадке прорыты канавы. Вижу -- крестьяне работают на буйволах, перемешивают вязкую болотистую почву, похожую на глину.

"Что они делают?" -- спрашиваю шофера-островитянина. "Готовят поле под рис, -- отвечает шофер. -- Когда вспашут, тогда воду пустят".

Проехали еще с полкилометра. Смотрю -- затопленная водой площадка, а на ней женщины высаживают рассаду -- молодые растеньица риса. "Молодцы, думаю, здорово опередили соседей! Те лишь пашут, а эти уж посев заканчивают!"

Едем, однако, дальше. Глазам открывается яркий изумрудно-зеленый лужок. Серебристая вода поблескивает на солнце. "А тут что?" -- спрашиваю. "Тоже рисовое поле". Вот это да! Похваливаю про себя хозяев поля, это работяги-скоростники! Там рассаду высаживали, а тут и до урожая недалеко...

Проехали еще немного -- опять поле, и еще удивительней. Рис колосится, наливает зерна в метелках, кое-где даже начал желтеть, вот-вот созреет. Не успел задать вопрос шоферу, как за поворотом показывается новое поле, совсем сухое, а по нему ходят жнецы с серпами. Еще поле -- а на нем снопы и скирды сжатого риса! Перестал я что-либо понимать: ведь от пахоты до уборки урожая должно несколько месяцев пройти, а здесь на соседних полях где весна, где лето, а где осень! "В чем дело?" -- спрашиваю шофера. "Дело простое, отвечает, мы со временем года не считаемся. Одни пашут, другие сеют, у третьих рис колосится, а четвертые урожай снимают,-- кому как сподручнее. У нас так исстари заведено".

-- Да, немало любопытного встречается на свете, -- заметил третий морской волк. -- Мне вот довелось увидеть в одном проливе редкостный мост. Был он очень широк, шире любого другого моста, но поразил меня не шириной, а длиной. Знаете, на сколько он тянулся? На добрые сто километров! Точную длину не назову, врать не стану, но плыл наш катер вдоль него час за часом, а конца ? мосту все не было. Время от времени поднимались над ним дымки -это шли пассажирские и товарные поезда. Мост такой длинный, что на нем есть железнодорожные станции с запасными путями и вокзалами! Говорят, что через этот мост даже судоходный канал проложат...

-- Действительно, всем мостам мост, --- сказал четвертый морской волк. -- Однако и мост в сто километров, и остров, где на рисовых полях одновременно пашут, сеют, убирают, да и яичница из пяти яиц, которую едва одолели десять человек, -- все это пустяки по сравнению с тем, что пережил я. Хотите, расскажу о происшествии совершенно невероятном?

-- Хотим, хотим! -- в один голос заявили мы.

-- Ну, так вот... "У него семь пятниц на неделе", -- говорят про человека, быстро меняющего свои решения или взгляды. Я не из таких людей, но однажды и впрямь приключилось у меня семь пятниц, и даже не на неделе, а на дню! Работал я тогда на китобойном судне. Слыхали, как охотятся на китов? Заметят в море фонтан -- это кит всплывает подышать воздухом, выстрелят из гарпунной пушки. Гарпун вопьется в кита, и тому уж не уйти, хотя хлопот с ним предстоит еще немало. В тот день выстрелил наш гарпунер, попал в кита, и, как обычно бывает, раненое животное потащило наше судно словно бы ил буксире. Туда, сюда мечется кит, то с запада на восток, то с востока на запад, а судно за ним, повторяет все его маневры. Киту лишь бы уйти от нас, а у нас что ни полчаса, то надо бы менять листок на календаре. Только что была пятница, а вдруг стала суббота, потом опять пятница, опять суббота, и так семь раз! Хорошо, что догадались мы, в чем загвоздка, и не трогали листков на календаре, а то не расхлебать бы путаницу с днями. Несколько часов таскал нас кит на буксире, пока не изнемог. Тогда подтянули его к судну, подняли на палубу, а календарь перестал нас беспокоить...

До поздней ночи длились рассказы морских волков. Я Си до утра мог слушать, да остальные волки спать захотели.

Вторая беседа морских волков

Думал, больше не увижу тех морских волков, которые о необыкновенной яичнице и других странностях рассказывали. А довелось опять встретиться, и очень скоро.

На рассвете расстался с ними, до сумерек проторчал на молу, высматривая, не покажется ли мой корабль среди волн. Как на грех, погода выдалась штормовая,-- промок, простыл, зуб на зуб не попадает. Уже в сумерках узнаю, что получена радиограмма: корабль завтра прибудет.

Возвращаюсь в Дом моряка. Лег на койку, с нетерпением ожидаю, пока остальные морские волки соберутся.

К вечеру явились все. В номере тихо, тепло, а за окнами ветер воет, холодным дождем в стекла бьет. Не хотелось в такую непогоду о плаваниях вспоминать, уговорились волки о приключениях на суше рассказывать. Мы хотя привычные к корабельной жизни, любим ее, а все же иногда приятно, что под ногами пол ходуном не ходит, койка не раскачивается, а на столе стаканы не пляшут, чай из себя не выплескивают...

• Предыдущая
• 21/89
• Следующая