Три года счастья (СИ) - "Kath1864" - Страница 101

Любовь - недуг. Моя душа больна

Томительной, неутолимой жаждой.

Того же яда требует она,

Который ,отравил ее однажды.

Мой разум-врач любовь мою лечил.

Она отвергла травы и коренья,

И бедный лекарь выбился из сил

И нас покинул, потеряв терпенье.

Отныне мой недуг неизлечим.

Душа ни в чем покоя не находит.

Покинутые разумом моим,

И чувства и слова по воле бродят.

И долго мне, лишенному ума,

Казался Раем Ад, а светом - тьма!

***

Прошло несколько часов с тех пор, когда Леффи узнала страшную правду и вернувшись домой, Кэмп обнаруживает свою жену, сидящую кухонным столом, ее лицо мокрое от слез, которые медленно капают по щекам. Слезы ведь не зря соленые. Соленые слезы всегда отражают боль. Как мать могла отреагировать ,узнав, что ее единственный сын собирается связать свою жизнь с наркоманкой. Какое будущее может быть у той, что променяла жизнь на наркотики, в жизни Орди пустые страницы, ее жизнь пуста и Леффи, как и любая любящая мать желала только лучшего для своего ребенка. Миссис Фреу уверенная, что такая, как Одри только потащит ее сына за собой, потащит прямо к дверям Ада. Глаза мокрые, сжимает руки в кулаки и ударяет ими о столешницу. Ее мужу кажется, что он сходит с ума, ведь в девушке его сына он даже не увидел в хрупкой и улыбчивой девушке наркоманке. Что ждет его сына? Вечно спасать Одри? Бросать работу, которую и не простую найти. Вытаскивать ее из клубов, когда та накачается наркотиками и алкоголем. С такой у его сына нет будущего, ведь Мистер Фреу не может сомневаться в подлинности черно-белой бумаги. Если женщины больше подвержены эмоциям и истерикам, как и поступает Леффи, то мужчины сдержаны, не терпят, когда женщины не знают, что делать, мечутся из стороны в сторону. Что теперь с ними станет? Он ведь прекрасно понимает, до его головы доходит, что будущая жена его сына – наркоманка и вряд ли их ждет счастливое и светлое будущее. О каком будущем может идти речь, если теперь он знает о темной стороне Одри. Будущее, которое загонит в гроб. Да и по коже Кэмпа пробегает волна холодного пота, оцепенел и ему страшно от таких ужасных, темных и неконтролируемых мыслей. Как они вообще будут нормально жить? Новость, о темной стороне шокировала их.

Они приехали и заходят в дом, держась за руки. Одри сжимает в руках ленту из фотографий, которую желала показать родителям Шона, разделись с ними их радость и обсудить детали свадьбы, список гостей и прочие мелочи, но по их шокированным лицам и реакции, потрясению, ужасу, Одри понимает, что ей не удалось скрыть тьму. Она слишком долго боролась, но, как говориться : « Все тайное становится явным.» Она не знает, да и не желает знать, как Миссис и Мистер Фреу узнали обо всем, но если Кэмп спокоен, скрестив руки на груди, то Леффи готова набросится на нее прямо сейчас, расцарапать лицо и выставить ее за двери. Всплакивает, а ведь за столько лет у нее не осталось слез.

Они знают теперь о ее темной стороне, не сочувствуют, не слушают. Все наплевать, если ее состояние ухудшалось, она сорвалась, накачалась, солгала но Шон поддерживал её с помощью друзей записал к личному психотерапевту, ходит на анонимные собрания людей, с такой же проблемой, как у нее. Он замял дело, когда она украла. Он всегда был рядом. Всегда. Шон стал чем-то большем, постоянным в ее жизни, опорой, тем, без чего она точно выкопает себе могилу. Только ради него она борется уже около года и это тяжело. Ему было нелегко узнать ее темную сторону. На его счастье или сожаление он узнал и не оставил ее, продолжал бороться вместе с ней.

Трезво мыслить.

— Какая же лгунья! Я еще ее дочерью называть желала, думала что Шон обрел свое счастье. Затмила разум моего сына! Я больше не пущу тебя на порог дома, накаченную этой дрянью или нет. Я не пущу! Оставь моего сына в покое, потому теперь ты будешь с ним только через мой труп! – выкрикнула женщина, желая приблизиться к девушке, но Шон встал впереди нее, буквально закрыл ее своим телом и удар матери пришелся на его лицо.

— Что с вами происходит,- мама, отец, правда ничего не меняет ,и если вы не желаете видеть Одри, то я уйду вместе с ней, но оскорблять ее не позволю. Я люблю ее. - грубо сказал парень .

— Я знаю, что у тебя есть чувства к Одри, сынок, но нам стоило усилий вырастить тебя, поставить на ноги и лучше умереть, чем позволить тебе потащить его на дно, - вмешался Кэмп. — Хорошо, что мы все узнали сейчас. Ты лгал нам о ее болезни… Лгал своим родителям! Да, если она действительно была больна ,и ты проявил благородства оставшись с ней, но это… Она и тебя погубит! Как такая красивая девушка может быть наркоманкой… Уму непостижимо. Почему ты стала принимать?

Точка. Пустота беспомощность перед жизнью. Одри должна сделать шаг, сдвинуться с места, с мертвой точки, сделать хоть что-то, кроме того, чтобы рыдать и прятаться за спину Шона.

Проблемы есть всегда и да, от их легче спрятаться, выпив алкоголь, приняв дозу наркотика. Ты забудешь о проблемах, но правда в том, что на утро тебе будет плохо, голова будет раскалываться на мельчайшие осколки и проблемы по прежнему будут преследовать тебя.

Легче спрятаться. Одри всегда пряталась, от себя, жизни и своей темной стороны. Одри ведь не могла скрывать свою темную сторону слишком долго. Не показывать – да, но скрыть невозможно.

Это сложно сделать шаг. Всего лишь один шаг. Встретиться лицом к лицом со страхом и тьмой. Одри боялась сделать всего один шаг и поэтому всегда пряталась за спину. Легче ведь спрятаться, показаться беззащитным и слабым.

— Простите, - попыталась сказать ведьма, но вряд ли ее голос был услышан.

— Я понимаю, что ты ее любишь и любить нормально, но если ты собираешься себя губить, то я скажу, что ты сошел с ума вслед за ней! – не сдерживается Леффи. — Была бы моя воля ты бы давно ушел от нее, Шон! Рядом с ней ты ничего не добьешься. Всю жизнь бегать, спасать ее и искать в наркопритонах. Нет! Никогда! Она сейчас же уйдет из нашего дома и если сделаешь хотя бы шаг в ее сторону, то считай, что семьи у тебя нет!

— Мама! – крикнул Шон.

Жестоко. Эти слова ранили ее.

Перестать прятаться и скрываться.

Шон всегда спасал ее. Не только тело, но и разум, и сейчас пришло время Одри думать и

сделать самый сложный шаг в ее жизни.

Пришло время , выйти, из-за спины, показать свою темную сторону.

Сделать шаг.

Парень взял ее руку в свою, но она отпустила. Впервые она отпустила его руку и готова столкнуться с реальностью, признать, что она больна и делает плохо не только себе, но и ему. Одри всё же очнулась, она ожидала увидеть счастливого парня, что у них будет счастливая семья, но этого не произошло. Не произошло из-за нее. Она подвергла его опасности, да стоит признать, что больные люди безжалостно и бездумно выжимают окружающих.

Одри ведь запуталась, не знала своего место в жизни и вместо того, чтобы сражаться она превратилась в машин. Машину, которую подпитывал наркотический порошок, а если его не было, то в глотке пересыхало, в мыслях только одно – достать новую дозу. Она готова была набросится на любого, причинить боль любому, только бы достать порошок. Вместо того, чтобы помогать и сражаться за себя и свою жизнь все мысли только о том, как раздобыть порошок. Всю любовь, чувства, эмоции она брала и использовала, чтобы достать новую дозу. Вместо счастье разруха и Шон смотрел на нее с некой жалостью. Смотрел тем самым взглядом, который она ненавидела. Ненавидела, когда ее жалеют. Он желает обнять, но та отталкивает, вытягивает руку вперед.

— Одри, не нужно, прошу тебя, - с жалостью произнес тот, но она ведь уже сделала самый трудный шаг.

— Если твои родители желают узнать, мою темную сторону у луны ведь тоже есть темная сторона, - решительно сказала она. — Это часть моего лечения.

Она уже сделала самый сложный шаг в сторону родителей Шона. Сделала шаг в свое будущее. Один шаг, который помог ей окрепнуть и сказать спокойно, прийти в чувства.