Я в любовь нашу верю...(СИ) - "Selia Meddocs" - Страница 137

— Никто не достоин меня! Никто!

Знала бы Хигуре, что эти слова толкают ее прямо в пропасть, на краю которой она балансировала!

Утро первого выходного дня выдалось на удивление пригожим и солнечным. Ничего не напоминало о том, что пару дней назад небо извергало потоки воды — даже те немногие лужицы, что не успели просохнуть. В кронах деревьях прибавилось золота и багрянца. Повсюду летали паутинки с паучками — маленькие путешественники отважно следовали за ветром, прямо в неизвестность, в поисках нового места для жизни.

Над водами пруда центрального парка Синдзюку повисла легкая туманная дымка — явный признак того, что вода стала уже достаточно холодной. От нее и впрямь тянуло какой-то прохладой, и Усаги, что легкомысленно забыла дома джинсовую курточку, зябко поежилась, обхватив себя руками. Мамору, заметив это, снял с себя пиджак и заботливо накинул его на плечи девушки. Цукино благодарно улыбнулась и чмокнула парня в щеку.

Несмотря на то, что время для прогулок было довольно-таки раннее, Усаги нисколько не жалела, что не осталась в этот день дома. Свежий воздух, ласковые лучи солнца, близкие люди рядом — что еще нужно для того, чтобы почувствовать себя счастливой? Только отсутствие призначных проблем, что неотступно следовали за блондинкой.

Мамору, Усаги и Ами втроем неспешно прогуливались по парку, поедая мороженое и болтая о всяких пустяках. Мицуно чувствовала себя немного неловко в компании влюбленных, но Цукино это, похоже, нисколько не смущало. Она весело болтала то с парнем, то с подругой, перескакивая с темы на тему, точно мотылек с цветка на цветок.

— Скажи-ка мне, Ами, почему ты решила учиться на врача? — вдруг спросила Цукино, устремив полный любопытства взгляд на Мицуно.

Та слегка стушевалась, не ожидая подобного вопроса, и пожала плечами:

— Просто чувство, что я должна помогать людям, — призналась Ами. — Это невозможно описать словами… Словно я уже родилась с этим. Увы, это призвание дано не каждому.

— Вот уж точно, — вздохнула Усаги, закидывая в рот остатки вафельного рожка. — Вот я бы никогда бы не решилась стать доктором. Ужас как боюсь крови! И еще эта ответственность за чужие жизни… И сложно, наверное…

— Отчего же? — вдруг встрял в диалог девушек Мамору. — Ты довольно альтруистическая личность и тоже помогаешь людям.

— Аль… Что? Мамору, не произноси таких сложных слов в моем присутствии! — воскликнула Цукино, ткнув парня локтем в бок. — Скажи по-человечески!

— Ну, так вроде бы я… — начал было Чиба, но, встретившись с прищуренным взглядом Усаги, вздохнул и терпеливо перефразировал сказанное ранее: — Ты одна из тех, кто всегда готов помочь другим. Поэтому вполне могла бы стать хорошим врачом. При условии, если не прогуливала бы занятия.

— Мамору! — возмутилась Усаги и демонстративно отпустила руку Мамору, отходя чуть в сторону. — Хватит смеяться надо мной!

— Что ты, глупая! — хохотнул Чиба. — Я же любя…

— Ну вот, ты меня еще и глупой назвал! — взвинтилась пуще прежнего Цукино и надулась.

Мицуно, ставшая невольной свидетельницей этой уморительной перепалки, хихикнула, прикрыв рот ладошкой:

— Было бы из-за чего делать проблему, Усаги! Мамору прав: тебе и впрямь нужно больше заниматься.

— Да, но… Мне та-а-а-ак лень… — потянулась блондинка и вновь вцепилась в локоть своего парня. — Ладно, не будем о грустном. Ами молодец — нашла свое место в жизни. А я никак не могу определиться с выбором.

— Но… — в изумлении посмотрела на подругу Мицуно, — тебе же уже двадцать один год! Как же так? Почему ты до сих пор не определилась?! — Ами произнесла это таким тоном, точно Цукино совершила преступление против всего человечества — ни больше не меньше.

— Я пробовала стать и фотографом, и кондитером, а теперь и психологом — но все это не то. Надо много учиться, заниматься… А я как подумаю, что снова нужно что-то зубрить — так волосы дыбом становятся. Эх, почему не учат на домохозяек? — вздохнула Усаги, и Мамору с Ами в полном недоумении взглянули на девушку. — Ну что?! — снова воскликнула она. — У меня есть одна профессия — борец за добро и справедливость. Многие ли этим могут похвастаться?

— Ага, — снова поддакнул Мамору, улыбаясь уголком губ. — Только вот за нее не платят. Никаких тебе премий за очищение рядовых японцев от влияния зла, никакой страховки за получение производственной травмы… Просто кошмар!

— Ты опять за свое?! — начала было Цукино, но тут Лунный Жезл, лежащий у нее в сумочке, стал издавать тревожные сигналы и мигать, точно сирена. Усаги тут же умолкла и настороженно оглянулась по сторонам. Раздражение на Чибу точно рукой сняло.

— Где-то близко демон, — объявила она, и Мамору с Ами тоже принялись смотреть по сторонам. — Гляньте-ка! — вдруг произнесла Цукино, ткнув пальцем прямо перед собой. — Что это такое?

К ним навстречу двигалась женщина, облаченная в свадебное платье, а вслед за ней шумной толпой шли мужчины, что, не сводя глаз с невесты, хрипло и с придыханием шептали на один манер:

— Богиня… Красавица… Непревзойденная!

И, чем ближе приближалась эта странная процессия к Усаги, Ами и Мамору, тем громче сигналил Лунный Жезл.

— Ох, какое красивое платье! — восхитилась Цукино, прижав руки к груди. — Мамору, когда мы поженимся, у меня будет точно такое же! — безапелляционно заявила она, бросив не терпящий возражений взгляд на своего парня, и тот вздохнул.

— Усаги, сейчас не время думать об этом, — напомнила Мицуно, сжав в ладони жезл для трансформаций. — Самое время превращаться.

— Верно! Лунная призма… — начала было Цукино, но Чиба не очень-то вежливо дернул ее в сторону, под сень сакуры.

— Ты что, в самом деле решила перевоплотиться при всех этих людях?! — прошипел он, в свою очередь доставая из внутреннего кармана волшебную розу. — Будь осторожнее! Ты и так рискуешь…

— Ой, извини, — глупо хихикнула Усаги и, мысленно выругав себя за оплошность, продолжила заклинание: — …дай мне силу!

Порыв ветра пронесся над деревьями, сорвав пожелтевшие листья; мгновение — и из-под старой сакуры вышли Сейлор Меркурий, Такседо Маск и Сейлор Мун.

— Знаешь, ты прав — меня могут узнать. Так что одолжи мне это, — воительница Луны сорвала со своего защитника белую маску и надела ее. — Как я выгляжу?

— Усаги!

— Все, молчу, — подняла руки Сейлор Мун и повернулась к странной невесте, что подошла уже довольно близко. — Глазам не верю! — тут же воскликнула она, едва увидев лицо женщины.

— Что? Что такое? — переполошились спутники воительницы Луны.

— Это моя школьная учительница по домоводству, мисс Хигуре Акияма! Что это с ней такое?

— Сейчас проверим, — отозвалась Меркурий и, прикоснувшись к сережке, материализовала специальные очки, а также миниатюрный компьютер, и принялась за анализ. Пальцы ее так и летали над клавиатурой, обрабатывая полученную информацию.

А невеста со своей свитой тем временем подошла к Сейлор Мун и Такседо Маску, остановившись в паре метров от них.

— Уйдите с дороги! — приказала Хигуре, подкрепив свои слова взмахом руки. — Вы мешаете мне!

— Нет! — упрямо вздернув подбородок и сложив руки на груди, заявила лунная воительница. — Ты, порождение тьмы, посмело осквернить чистоту и непорочность свадебного платья! Я — прекрасный воин, борец за добро и справедливость — Сейлор Мун! И я накажу тебя во имя Луны!

— Вот как? — насмешливо переспросила мисс Акияма и щелкнула пальцами. Вся ее свита тут же упала наземь без сознания. — Ну-ну, посмотрим, на что ты способна, воин…

— Берегись! — воскликнула Меркурий, завершив работу. — Это больше не твоя учительница. Она находится в симбиозе с демоном!

— Надо же, какая догадливая! — съязвила темная невеста, и тут же вспышка яркого желтого света вырвалась из груди Хигуре. Колени женщины тут же подкосились, и если бы не Такседо Маск, успевший вовремя подхватить ее, то она неминуемо упала бы на землю.

А вспышка тем временем, сконцентрировавшись, материализовалась в громадную, отвратного вида паучиху. Точнее, в некий гибрид человека и паука, ибо существо это обладало, помимо четырех покрытых шерстью паучьих лап, еще и вполне человеческими руками и ногами. Красный цвет кожи, фиолетовые волосы, четыре пары мутно блестящих глаз, а потом еще и жало — всего этого хватило с лихвой, чтобы Сейлор Мун потеряла самообладание и задрожала, как осенний лист на ветру.