Укрощение дракона - Ардо Маргарита - Страница 49

Главный зомби-колдун был сильнее других. Ему, правда, немного мешало, что в пылу схватки он вдруг выдавал дурным голосом: «Просроченный товар под утилизацию», «Остатки по складам», «Сумма итого», «Согласно договору подрядчик обязуется…» Или вдруг затягивал песню Басты. Как, интересно, она попала на мою флешку?

Иррандо открыл глаза и закашлялся, увидев перед собой оскалившуюся морду псевдобарсенота.

— Прости меня, милый, — шепнула я, не уверенная, что он меня услышал.

В следующую секунду голова кусачего обманщика уже была в пасти дракона. Откушена и выплюнута. Увы, Иррандо все-таки не смог встать, но, скривившись, развернулся и принялся безостановочно поливать огнем троих в балахонах. Чувствуя, что вот-вот отключусь от потери крови, я тихонько отползла в сторону и сконцентрировалась на браслете, чтобы передать Иррандо больше сил.

Вскоре на тенистой поляне все горело, а прислужники маркатаррского короля превратились в лужицы лавы. И только одна из них кипела и пыталась склеиться обратно. Увы, скоро зомби-терминатор перезагрузится. Чтоб ему вечно рэп читать текстами из договоров подряда!

И вдруг по периметру поляны возникли белобородые маги в голубых хламидах. В воздухе сверкнуло что-то белое, золотое и синеватое:

— Именем Ока! Да остановится беззаконие!

— Как вовремя, — пробормотала я. — Самый смак — права лужице зачитывать…

Перед моими глазами все поплыло, и я провалилась во тьму.

ГЛАВА 32

В королевском дворце шушукались и сплетничали. Рассказывали на ухо невероятные, местами страшные байки и с апломбом очевидцев передавали из уст в уста истории, достойные легенд. Придворным, генералам, фрейлинам и даже слугам не терпелось увидеть своими глазами героев этих сказаний. Но прошло уже три дня, а седьмой ненаследный принц Иррандо Бельмонте Лонтриэр с избранницей Святого Ока не показывались из предоставленных им роскошных палат с отдельным выходом в сад и поющими фонтанами.

Удивительно было и то, что убеленный сединами, всеми любимый король Дорризоэн Второй Справедливый временно отменил дворцовые увеселения и перенес пир в честь героев Великой Азгаррской битвы на целую неделю. Совместил пиры и всеобщие гулянья с празднеством Большого Цветения. Подобного никогда ранее не случалось! И потому все затаив дыхание, подвязав любопытный нос и раззадоривая друг дружку многозначительными «а вы слышали…», «представьте себе…», ожидали этих торжеств. Уж на них-то молодой лорд Лонтриэр с невиданной гостьей обязательно появятся. Наверняка!

Иррандо не отходил от ее постели два дня. Увы, дриэррская магия помогала иномирянке не так быстро, как местным жителям. Конечно, руку маги восстановили, раны залечили. Под воздействием магического растяжителя поставили позвоночник на место, распрямив его как до падения. Но его чудесная, нежная, храбрая Анрита потеряла слишком много крови. И на этот раз действительно чуть не умерла.

Всего лишь за сутки избавившийся от корсета и болей в спине, Иррандо теперь держал в ладонях бледные пальцы своей Анриты, поправлял подушку под темно-русой головой и осторожно гладил по щеке. У Иррандо мурашки пробегали по коже, когда он вспоминал, как Аня тащила его — сильного, взрослого мужчину, воина, огнеборца — на своей маленькой, хрупкой руке в небо, пытаясь спасти от маркатаррских колдунов. Как возможно в такое поверить? А в то, что она перехитрила троих сильнейших чародеев вражеского короля? Раненая, истекающая кровью? Одна?

Иррандо влюблялся и раньше, но чувство к Ане было другое — глубокое, сильное, теплое, пронизанное восхищением и нежностью. А главное — никогда в своей жизни лорд Лонтриэр не испытывал такого уважения к женщине. Даже к маме, которая была безмерно любима им, доброй, ласковой, но очень слабой.

Как бы Иррандо ни старался не думать о маме, ведь она перед смертью так же лежала, разметавшись по белоснежным простыням без кровинки на лице, ассоциации и воспоминания всплывали постоянно. Оттого страх охватывал Иррандо, леденил душу и заставлял с волнением присматриваться, дышит ли Аня. И пусть он был спокоен и сдержан, когда кто-либо заходил в палаты, но птицы в висячих садах видели, как ослепительно-красивый молодой человек с развевающимися смоляными кудрями и горящими глазами стоял много раз на террасе, обратившись к солнцу, одному из воплощений Вселенского Ока, и жарко просил о здоровье для девушки из иного мира.

Третий день, когда на небе расплескался рассвет, объяв всю комнату персиковыми лучами, Иррандо тоже встретил у постели Ани. Точнее, он уснул, сидя в кресле и положив голову на руки на краю ее кровати. Спросонья ему показалось, что кто-то провел ладонью по его волосам. Осторожно, едва касаясь. Иррандо приподнял голову, думая, что почудилось. И встретился с ее глазами. Синими, лучистыми, ясными, как солнышко за окном.

— Привет, — улыбнулась Аня так, словно ничего плохого в жизни не случалось.

Иррандо вскочил, взволнованный, и тут же припал губами к ее рукам.

— Аня, Анрита… моя Анрита! Святое Око, ты очнулась!

— И у меня даже голова на месте, — хихикнула она, глянула на свою почти зажившую кисть и выдохнула с облегчением: — О, не откусили! Радость-радость. — И тут же с тревогой осмотрела его. — А ты как? Ты цел?

— Как новенький, — засиял Иррандо.

— Фу-ух, хорошо! Я боялась… Странно, что ты без кольчуги. — Она отбросила простыню, взглянула на ночную сорочку из тончайшего батиста, красиво украшенную кружевом, но мало прикрывающую ее тело, и воскликнула: — Ну что же это такое, а?! Или нас уже поженили, пока я была в отключке? С чего начиналось, туда и пришло!

— Туда, — кивнул Иррандо, — мы снова в королевском дворце. Нас не поженили, но… разве это имеет значение? Я люблю тебя, Аня, моя Анрита! Я так люблю тебя! Ты пришла в себя! И я счастлив!

Она, кажется, смутилась. Но Иррандо не мог, не хотел скрывать ничего, что происходит в душе. В порыве чувств он подхватил ее с кровати и легко, как пушинку, закружил по огромной комнате со светлыми мраморными полами, развевающимися от бриза белыми занавесями на окнах, с цветами в вазах и инкрустированными драгоценными камнями рамами зеркал и картин. Руки девы обвили сто шею, и она засмеялась тихо, но заливисто:

— Оу, оу… потише! У меня и так перед глазами полный вертолет… Теперь так вообще!

Иррандо остановился.

— О, прости меня! Я слишком экспрессивен, я… А что такое вертолет?

— Железная хрень с четырьмя лопастями, которая взлетает с места. А лопасти офигительно быстро кружатся.

— О! — озадачился Иррандо. — Искусственный дракон?

— И так тоже можно назвать, — кивнула Аня и подняла на него глаза. — Какой же ты хороший!

— Правда? — спросил счастливый Иррандо.

Вместо ответа Аня прижалась к нему крепко-крепко и затихла.

— Анрита… ты хорошо себя чувствуешь? — встревожился Иррандо. — Позвать лекарей?

— Не-а, — шепнула она ему в шею, тепло и приятно. — Я соскучилась. Пока спала. Я долго спала? Часа два?

— Почти трое суток.

— Ого! Ты разыгрываешь меня!

Она чуть отстранилась, чтобы увидеть его лицо. Такая невесомая в его руках, и отпускать не хотелось ни на миг.

— Нет, Анрита, я был здесь все это время, пока маги пытались вернуть тебя к жизни и твою потерянную кровь. Это было так долго! Будто не три дня, а целую жизнь! — Иррандо серьезно и нежно посмотрел на нее. — Аня, ты снова со мной! И я счастлив. Я хочу, чтобы ты всегда была со мной. Чтобы ты была моей женой. Но я не стану неволить тебя, если ты захочешь домой… Ты есть. Ты жива. Это самое главное.

Она провела рукой по его волосам, думая о чем-то. Ее щеки порозовели, губы тоже. Иррандо разволновался бесконечно, но ничем не показал этого.

— Прости, что я так сразу. Ты решишь потом…

Но Аня вдруг просто сказала:

— Женись на мне, Иррандо. Я люблю тебя!

В его душе все вспыхнуло, заискрило радужно, словно он сам был соткан из волшебных вод Лиоррского озера. Иррандо коснулся лбом ее лба, губами ее губ, прикрыл веки и растворился в счастье.