В жару - Касл Ричард - Страница 24

Так что, со всем этим в ее голове, когда Никки Жара парковала свою машину по адресу Принц Стрит в Сохо, который дал ей Доннелли, она была вынуждена дважды проверить свои записи, чтобы быть уверенной в том, что она на правильном месте.

Это была пекарня, где делали кексы.

Ее больная шея запротестовала, когда она изогнулась, чтобы прочитать надпись над дверью.

— Огонь и Лед? — сказала она.

Рук процитировал стихотворение:

Кто говорит, мир сгинет от огня, Кто говорит, во льду.

Он открыл дверцу машины со своей стороны и жара вкатилась внутрь.

— Сегодня я на стороне огня.

— Я до сих пор не могу в это поверить—, сказала Морган Доннелли, когда садилась с ними за круглый стол в углу кафе.

Она отстегнула воротничок от своего хрустящего белого костюма шеф-повара и предложила Жаре и Руку воспользоваться сахарницей из нержавейки и подсластить их ледяные американо.

Никки пыталась мысленно сопоставить Морган-пекаря, сидящую перед ней с Морган— частью маркетинговой империи Ноа Пакстона.

Тут скрывается какая-то история, и она ее узнает.

Уголки губ Доннелли опустились, и она сказала:

— Вы слышите насчет таких вещей в новостях, но это всегда не тот, кого вы знаете.

Девушка вышла из-за стойки и поставила в центре стола тарелку с образцами мини-кексов.

Когда она отошла, Морган продолжила:

— Я знаю, связь с женатым мужчиной не характеризует меня с лучшей стороны. Может я и такая. Но когда это происходило, то казалось таким правильным. Это было как будто посреди всей этой рабочей напряженности, была эта страсть, чудесная вещь, которая была только нашей.

Ее глаза слегка увлажнились и она разок провела рукой по щеке.

Жара изучала ее, чтобы начать разговор.

Слишком много жалости или слишком мало — и то и другое могло вывести ее из себя.

Были и другие подобные "красные тряпки", но именно жалость играла главную роль.

Никки ненавидела это слово, но пока что реакция Морган была уместной.

Но детективу нужно было больше, чем испытание ее самообладания.

Как бывшая девушка убитого, она подлежала проверке, и это означало получение ответов на два простых вопроса: —Был ли у нее мотив в виде мести и получит ли она выгоду от смерти этого человека? Жизнь была бы куда проще, если бы Никки просто могла бы попросить ее отметить галочками ответы на вопросы в анкете и прислать ее по почте, но все это устроено совсем не так, и сейчас задача Никки — заставить эту женщину чувствовать себя неуютно.

— Где вы были, когда Мэтью Старр был убит? Скажем, между 12.30 и 14.30?

Она начала повышать давление, чтобы застать Морган врасплох.

Морган подумала немного и ответила без каких-либо колебаний.

— Я могу точно сказать, где я была. Я была с людьми из Трибека Фильм на дегустации. Я выиграла контракт на поставку еды на одно из их афтерпати этой весной, и я запомнила это, так как дегустация прошла хорошо и я ехала обратно, чтобы это отпраздновать во второй половине дня, когда услышала про Мэтью.

Никки сделала запись в своем блокноте и продолжила.

— Были ли у вас какие-нибудь контакты с мистером Старром после того как ваш роман завершился?

— Контакты. Вы имеете в виду, продолжали ли мы встречаться?

— Это, либо любые другие контакты.

— Нет, однако я видела его однажды несколько месяцев назад. Но он не видел меня и мы не разговаривали.

— Где это было?

— В Блумингдейле. Внизу, в буфете. Я зашла выпить чая и он тоже там был.

— Почему вы не заговорили с ним?

— Он был не один.

Никки сделала еще одну запись.

— Вы знаете ее?

Морган улыбнулась проницательности Никки.

— Нет. Я могла бы подойти поздороваться, но ее рука была на его бедре. Они выглядели занятыми.

— Можете ее описать?

— Блондинка, молоденькая, красивая. Молоденькая.

Она подумала немного и добавила,

— Ах, да, у нее был акцент. Скандинавский. Дания или Швеция, может быть, я не знаю.

Никки и Рук обменялись взглядами, и она могла почувствовать как он смотрит через ее плечо, пока она писала

— Няня? — в своих заметках.

— Итак, больше никаких контактов у вас с ним не было?

— Нет. Когда все кончено, все кончено. Но это было очень сильное чувство.

Она взглянула вниз на свое эспрессо и затем подняла глаза на Никки и сказала:

— Черт, это было адски больно. Но мы оба — взрослые люди. Каждый пошел своей дорогой. Жизнь продолжается…

Она оставила это незаконченным.

— Давайте вернемся к разрыву ваших отношений. Должно быть вам было трудно в офисе. Он уволил вас, когда все было кончено?

— Я сама приняла решение об уходе. Работать вместе было бы странным для нас, и я чертовски не хотела иметь дело со сплетнями.

— Но все же, у вас была там хорошая карьера.

— У меня была там большая любовь. По крайней мере, я так сама себе говорила. И когда все закончилось, карьера — это меньшее, о чем я заботилась.

— Я была бы чертовски зла—, сказала детектив.

Иногда лучший способ задать вопрос это не задавать его.

— Травмированная и слабая — да, но злая? — Морган улыбнулась.

— Это закончилось к лучшему. Отношения такого рода, вы понимаете, веселые и удобные, никуда не ведущие? Я осознавала, что я использовала эти отношения, чтобы оставаться вне всяких отношений, так же как я делала со своей работой. Вы понимаете, о чем я?

Никки поёрзала на своем стуле и ухитрилась выдать нейтральное

— Ага.

— В лучшем случае это был заменитель нормальных отношений. И я не становилась моложе.

Никки поёрзала на стуле снова, удивляясь как же так, что в итоге только она одна чувствует себя некомфортно.

— Однако, Мэтью был добр ко мне. Он предложил мне большую кучу денег.

Никки оторвалась от мыслей о себе и вернулась к допросу, сделав заметку проверить это, спросив Пакстона.

— Как много он дал вам?

— Ничего. Я не приняла их.

— Не похоже, чтобы он расстроился из-за этого— сказал Рук.

— Но разве вы не понимаете? — сказала она ему, как будто он не расстроился бы.

— Если бы я взяла эти деньги, тогда это все было бы из-за них. Это было не так, как говорят люди. Это было не только о том, что я лежала на спине с задранными ногами.

Рук настаивал.

— Тем не менее, никто бы не знал, что вы взяли деньги.

— Я бы знала—, сказала она.

На этих двух словах детектив Жара закрыла свой блокнот.

Морковный кекс кричал на нее с тарелки и его надо было угомонить.

Как только Никки очистила рифленую обертку со дна кекса, она кивнула своей головой на модную пекарню и спросила

— Что это? Не тут я ожидала увидеть печально известную МБА на красном быке.

Морган рассмеялась.

— О, вы про эту Морган Доннелли. Она где-то тут. Появилась однажды ненадолго и сделала мою жизнь безумной.

Она наклонилась над столом в сторону Никки.

— Завершение этого романа три года назад обернулось прозрением. Прежде чем оно пришло, я получала подсказки, но игнорировала их. Например, некоторыми ночам я оставалась там в моем большом угловом офисе на самом верху пентхауса на Старр Пойнт, один входящий звонок, два на удержании и дюжина е-майлов, ждущих ответа.

И я смотрела вниз на улицу и говорила себе — Посмотри на этих людей там внизу. Они идут домой к кому-то.

Никки слизывала крем со своего кончика пальца и остановилась.

— Ну ладно, бизнесвуман на вершине своей карьеры, это должно быть очень приятно, да?

— После Мэтью, все, о чем я могла думать это — что я оставлю после себя? Все это, что прошло мимо, пока я одевала деловые костюмы и делала карьеру. Понимаете, жизнь? Ну, вот тут и было озарение.

Однажды я смотрела — Доброе утро, Америка— и там был Эмерил, и он делал пироги, и это напомнило мне, как сильно я любила печь, когда я была ребенком.

И вот я, в своей пижаме и Уггах, приближается мой тридцатник, нет работы, нет отношений, и давайте скажем прямо, не получаю ничего от них, даже когда они были, в общем, я думаю — Пора перезагрузиться.