Мирный атом (СИ) - Тевс Александра - Страница 15

- А я думал, ты салат возьмешь, - сказал он, любуясь тем, как я разделываю стейк, - Это ж ты на ночь наедаешься, а как же блюдение фигуры?

- А вот ради мести твоей платежной карте за испорченные нервы я даже фигуры не пожалею, - ответила я , вгрызаясь в сочное мясо. После тренировки есть хотелось жутко. Я даже тарелку втихаря хлебом вытерла.

За десертом (шоколадный мусс с ягодами) мы наконец снизошли до беседы. О погоде, моей тренировке и тому подобное. Потом, разливая по бокалам остатки вина, он вдруг спросил меня, кем я хотела стать раньше, до начала моей «танцевальной карьеры». Сам Шерман перед этим рассказал, что всегда хотел стать инспектором в «убойном отделе», как и его отец (родители развелись, когда ему было 10 лет - мать вышла замуж и уехала из столицы, а он остался с отцом, который потом погиб на службе в перестрелке, когда сыну было 18. Наплевав на возрастной ценз, Шерман поступил в Академию, сдав на отлично все экзамены и нормативы).

- А кем хотела быть ты?

Приятная компания и алкоголь расслабили меня и я ляпнула:

- Врачем. Хирургом. – и тут же напряглась, ожидая насмешек, но его реакция меня удивила.

- А почему не стала, а пошла в....танцовщицы? Ты же неглупая, целеустремленная девушка, Лика!

- Мы предполагаем, а жизнь – располагает...

Я принялась разглядывать вино в бокале, а Шерман, заметив, что я снова замыкаюсь в себе, сменил тему и начал рассказывать смешные истории из службы. Как брали одну банду в борделе и по совместительству кристалиновом притоне , и как их главарь пытался скрыться, прикинувшись тамошней «работницей» - нацепив кудрявый рыжий парик и вырядившись в мини-платье и голубое боа - но, убегая в туфлях на шпильке, сломал ногу, и еще о том, что при этом повязали столько народу, что даже наручников не хватило. Одного брутального типа пришлось связать розовыми чулками местной «дамы», с которой он как раз развлекался, а чтоб не орал и не плевался – всунули в рот кляп из его же носков.

- Знаешь, - сказал он доверительно, наклоняясь ко мне через столик, - мне было его жалко! Ведь судя по виду тех носков, он их носил как минимум месяц не снимая.

Отсмеяшись, я тоже поведала один эпизодик. На заре моей карьеры в «Темных богинях» у нас был один номер, где мы выпрыгивали из бутафорских тортов со взбитыми сливками, этими «сливками» друг дружку обмазывали и начинали танцевать. Так вот, на месте сливок оказалась какая-то жуткая химическая гадость, и у нас всех начала просто невыносимо чесаться кожа! А поскольку на сцене не почешешься, а очень-очень хочется, то мы чесались друг о дружку. Половина публики чуть с инфарктами не слегла от перевозбуждения! А какие мы устроили «гонки на выживание» после этого номера, ведь главным призов в гонках был ДУШ! Победила я, побив все мировые рекорды в беге на короткие дистанции с препятствиями! Реквизитора же от суда Линча спасла лишь необычайно крепкая дверь туалета, где он предусмотрительно окопался. А какой скандал в прессе потом был!

После еще пары-тройки историй и третей бутылки вина нам все-таки пришлось уйти из ресторана. Он закрывался и нас очень вежливо, но попросили, «завернув» с собой недопитую бутылку. Я даже не заметила, что мы просидели там так долго – в обществе Шермана время летело незаметно и мне так не хотелось отпускать его....

Хихикая и пошатываясь мы вышли из ресторана и через десять минут были у моего дома. Он проводил меня до двери квартиры. Уже там, у двери, он развернул меня лицом к себе

- Спасибо за прекрасный вечер, Лика.

А затем легко и очень нежно поцеловал меня в губы. Он хотел было отстранится, но я обняла его за шею , прижалась к нему всем телом и потребовала «продолжения банкета». Когда мы спустя чуть ли не вечность оторвались друг от друга, я, с трудом переводя дух и глядя ему прямо в глаза, задала один вопрос, ответ на который был мне очень важен.

- А за прекрасную ночь мне спасибо тоже будет?

Замок-сканер я многла нащупать лишь с третьей попытки и в коридор моей квартиры мы ввалились уже полураздетыми....

Я лежала на левом боку, подперев голову, и смотрела, как за окном рождался новый день. Давно я не встречала рассвет так – не после обязательно-показательной вечеринки или затянувшегося фуршета, а в состоянии полной нирваны постели с человеком, к которому я ...весьма и весьма неравнодушна. Подобрать более точное определение я пока не могла – такой коктейль эмоций бурлил во мне сейчас.За моей спиной тихонько скрипнула кровать и Шерман прошептал мне в ухо, шевеля своим дыханием мои волосы.

- Спасибо. Огромное.

Затем его губы скользнули по шее, плечу и....

- Что это?

Его удивленный возглас вернул меня с небес на землю, я повернула голову и меня словно ледяной водой окатили. «Вторая кожа» не вынесла за короткое время сразу стольких издевательств, как напряженная тренировка, горячий получасовый душ после нее и бесчисленное количество актов любви без тормозов, первый из которых состоялся в коридоре квартиры, и «сдалась» на 12 часов раньше. От плеча до локтя она облезла почти полностью, а ниже – висела лохмотьями. Шерман провел ладонью по моей руке от кисти до локтя и эти лохмотья бесшумно осыпались на простыню, а моя рука предстала перед ним «во всей красе».

- Что это? – повторил он.

- Ожог. – нехотя ответила я.

- Откуда?

- В детстве я была черезчур любопытна и сунула пальцы в розетку.

- А почему не пошла к регенерологу?

- Так тогда этих курсов еще небыло, а когда появились, то мне сказали, что уже ничего не исправить.

- Все-таки странный он какой-то, - он прикоснулся кончиком языка к одной из линий, словно пробуя ее на вкус – и на вид и на ощуп не такой уж старый. Ты его точно в детстве получила? Сколько тебе тогда было?

- Нисколько. Я не хочу об этом говорить. – я рывком натянула на себя одеяло, закрывая руку.

- Как хочешь.

Он отстранился от меня, затем скрипнула кровать и раздалься шерох – он одевался.

- Мне пора. – от тронул меня за плечо.

Я обернулась.

- До...свидания, Шерман.

- Давай, Лика.

- Все, что могла – отдала уже – сказала я, глядя ему в глаза. Он убрал упавшую на мое лицо длинную черную прядь, поцеловал меня в угол рта и вышел. И пропал на 2 недели.

Глава №4

Когда он ушел от меня в то утро не позавтракав, то я не волновалась – мало ли, может, он свое важное дело до конца не довел, но в среду уже не находила себе места, а в четверг засунула свою гордость куда поглубже и из уличного коммуникатора позвонила ему на работу (приватного номера Шермана у меня небыло). Трубку снял один из его коллег и я сварливым голосом поинтересовалась у него, куда это подевался старший инспектор Шерман Старк и почему уже 2 дня не приходит допрашивать меня по одному деликатному делу. Ответ меня огорошил. Старк никого допрашивать не может, так как уже больше 2-х недель находится в отпуске, а перед отпуском все дела позакрывал. Так что, девушка, вы явно что-то путаете. Я извинилась и отключилась. В начале я была в ярости – почему он мне ничего не сказал? Ведь получается, дело закрыли уже во вторник или среду. Зачем ходил ко мне, прикрываясь работой,к чему были все эти «допросы»? Хотел перепихнуться, создав образ такого «положительного, но одинокого»? Первый час после звонка мне жутко хотелось его придушить, но спустя этот самый час, выпустив пар путем удушения и пинания ни в чем не повинной подушки и швыряния тарелок о стену я с ужасом поняла, что люблю эту зеленоглазую сволочь. И даже если я расколочу все тарелки в Союзе и передушу в нем же все подушки, то и дальше буду любить и готова терпеть даже такие вот выкрутасы - лишь бы он вернулся. Чтобы заполнить какую-то жуткую пустоту внутри, я завалила себя работой. Вставала в 7 утра, выпивала чашку кофе, который я продолжала варить по привычке, съедала булочку и ехала на тренировку, где вкалывала по 12 часов, с 9 до 21 часа, приходя первой и уходя последней. Но даже это не спасало – приехав домой, я еще пару часов бегала по парку, чтобы потом принять душ и просто отключиться. Келвин и Джонни постоянно спрашивали, что случилось и почему я так рву жилы и хожу сама не своя, но я отбрехивалась тем, что с меня, как с примы, самый большой спрос и я не хочу ударить в грязь лицом на примьере, которая с каждым днем приближалась....И наконец наступила.