Рецепт счастья неправильной женщины (СИ) - Князькова Нина "Xaishi" - Страница 12

- С чего ты взяла? – Упрямо не сдавал свои позиции шеф.

- То есть, есть? – Не поняла я.

- Еще не знаю. – Обрадовал меня Сергей и удалился к своим делегатам.

Ну и что это все значит? У него есть девушка, которая беременна, что ли? Помотав головой, пошла искать сестру, может, она чего нового расскажет.

Сергей

Чертовы китайцы, из-за которых пришлось устраивать этот фуршет. Чертов Лалетин, из-за которого пришлось усилить охрану, и все охранники в зале глаз не сводят лишь с одной женщины. Чертово платье, так облегающее фигуру Есении. Чертов модельер, который его придумал. Чертова Сенька, задающая кучу вопросов.

Хм, хотя нет. Сенька-то, как раз сегодня похожа на невинного ангелочка. Но у меня аж руки трясутся, так хочется с нее это долбаное платье снять. А как она эти закуски на шпажках в рот засовывала, при этом сладко постанывая? Да тут половина мужиков, уверен, чуть с ума не сошла. А сейчас стоит такая рядом с Ксюшкой и Валиком, улыбается всем мимо проходящим мужчинам. А они туда-сюда чего ходят?

- Так, братец, - Димка незаметно подошел ко мне со стаканом янтарной жидкости. – На-ка, выпей. А то что-то больно хмурый.

- Не буду, - отодвинул я стакан. – И чего она всем улыбается? – Пробормотал еле слышно.

- Ууу, Серый. Привыкай. – Брат похлопал меня по плечу. – Теперь так все время будет. Я сам в первое время с Сенькой такой стресс перенес, что теперь самый терпеливый муж на свете. Казалось, что все только и хотят, что ее у меня отбить. В этом деле главное из себя это все не выпускать, и совсем уж не скатываться до неандертальских замашек.

- Это как? – Пробурчал я.

- Это так: никого стараться не убить взглядом, не грубить из-за этого людям. И да, моя жена тут тебе передала сказать дословно: даже если голый мужик обнаружится у Сени в кровати и будет с обожанием на нее смотреть, то Есения Семеновна для начала покормит этого убогого, потом поговорит с ним по душам, и отправит восвояси. Так что с ней нужно говорить прямо, четко и по делу. А так ты можешь задаривать ее подарками до бесконечности, они ей ничего не скажут, кроме того, что ей дарят подарки. – Димка коротко хохотнул. – Конкретнее с ней нужно, Серый. – И ушел, оставив меня обдумывать полученную информацию.

Конкретнее, говорите? Будет вам конкретнее. Сейчас, только продумаю всю стратегию. Я не был бы собой, тридцатилетним успешным бизнесменом, если бы мои проекты и задумки проваливались. Так почему я раньше не увидел и не понял тех вещей, которые только что озвучил мне Димка? Да потому что не хотел видеть. Занимался банальным самообманом и действовал по уже накатанной схеме, которая с этой женщиной не срабатывает. И никогда не сработает, как бы я не хотел в это верить.

Значит, нужно изменить стратегию и подход на более быстрый и где-то болезненный для Есении результат. Ванька, как ребенок быстро привыкнет. А вот с его мамой придется пободаться.

Уже через минуту, я выловил Ника, рьяно охотящегося на Валентина, и объяснил ему ситуацию. Тот немного поломался, но после угрозы перевести его в каморку к уборщицам, нехотя, согласился. Затем попросил брата уехать с женой, до того, как наши зарубежные друзья покинут мероприятие. Или хотя бы сразу после этого. Нашел Олега, объяснил, что он должен будет сегодня переночевать в комнате охраны на первом этаже, так как ни я, ни Есения Семеновна никуда не собираемся. И вообще лучше нас не беспокоить без веских причин.

Само действие, мной придуманное, стало разворачиваться ближе к полуночи, когда все речи были уже сказаны, китайцы отправлены в отель, а брат с женой домой. Сначала разразился дикий скандал с участием Ника и Валика. Мой секретарь долго распинался на тему бесчувственности финансиста и, в итоге, с фразой, «так не доставайся же ты никому», схватил со стола графин с водой и выплеснул его на Валентина. Но тот увернулся и вся вода попала на подбежавшую, чтобы утихомирить друга, Есению.

- Ой, - Николай схватил салфетки и попытался стереть капли воды с Сениного декольте. – Извини, подруга, я случайно. – Молодец. Премию ему нужно будет выписать.

Тут уже подошел я.

- Идем со мной. – Сеня растерянно кивнула. Вывел ее из зала, она на автомате прошла со мной до лифта. В лифте устало прислонилась к стене и прикрыла глаза. Где-то внутри меня поднялась волна сочувствия. Блин, ну куда я ее тащу, мокрую, уставшую, измотанную. Но тут же вспомнились предыдущие две недели, в течение которых я не понимал, что же делаю не так. Теперь понял. Наверное.

Когда лифт прибыл на этаж, повел Сеню в свой кабинет.

- Зачем? Я у себя переоденусь. – Попыталась сопротивляться она.

Я криво усмехнулся:

- На ночь все помещения на этаже блокируются. Магнитные ключи только у охраны и у меня от моего кабинета. – Я попытался убедить ее в правильности моих действий, тщательно подбирая слова. – Охрана сейчас занята на первом этаже, так что давай пока в мой кабинет. Там и ванная есть.

Наконец, Есения согласно кивнула, и мы двинулись в указанном ранее направлении.

В кабинете царил полумрак, поэтому я включил небольшой рассеянный свет у окон и отправился к шкафу, где хранятся сменные костюмы. Открыл, и чуть не заорал, так как забыл, что там находится Сенькин белый медведь, отнятый у «трусливого» китайца. Игрушка резко выпала на меня, еле успел подхватить и пихнуть парня в свое кресло. Пусть там посидит. Снял с плечиков одну из рубашек, отдал Сене и подтолкнул ее к ванной комнате.

Сам тем временем расправил диван, вытащил подушки и плед. Даже если сегодня между нами ничего не будет, то просто спать рядом со своей женщиной, это уже неплохо. Глядишь, может, привыкнет ко мне хоть немного. Закрыл дверь на магнитный замок. Еще послонялся по кабинету и замер у окна. Не знаю, сколько простоял там, потому как нервничал. Выпить бы чего-нибудь. И чего она там так долго?

-Сереж, - отвлек меня тихий голос. – У тебя еще одной рубашки нет? – я обернулся. – Тут пуговица оторвалась. Или нитку с иголкой дай. Я пришью.

А я стоял, и не мог ничего сказать. У меня даже руки обреченно опустились. Сеня стояла сейчас в моей рубашке, застёгнутой до середины груди. Остальное она неловко зажала в пальцах, чуть приподнимая. Отчего открывался отличный вид на ее ноги, затянутые в чулки, резинка которых начиналась на три сантиметра ниже, чем край рубашки. С каким-то разочарованным стоном я шагнул к ней. Видит бог, я сопротивлялся. Сам не понимаю, как столько времени выдержал. Все, батарейка кончилась. Бобик сдох. Приехали. Однако, я нашел в себе силы дать ей право выбора, медленно приближая к ней свое лицо. Она не отшатнулась, лишь смотрела на меня завороженно синими глазами. Прижался к ней губами, ни на что, не рассчитывая, и осторожно, по пальчику, расцепил ее руки, удерживавшие полы рубашки.

Ее пальчики легко пробежались по моим плечам, вызвав дрожь в мышцах, и замерли на шее. И она, о да, ответила на поцелуй, прижимаясь ко мне. Одежда стала резко мешать. Оторвался от нее на пару секунд, чтобы сбросить пиджак и, сорвав пуговицы на своей рубашке, прижался к ней. Я уже не помнил, когда у меня последний раз была женщина. Не помнил, хотел ли я ее так же? Или дурацкие гормоны решили, что сейчас самое время для таких вспышек? Не знаю. Но знаю точно, что до одури хотелось сейчас чувствовать ее кожу под своими руками, вдыхать ее запах, когда выпадает незначительная передышка в поцелуях, слушать ее легкие выдохи, когда прохожусь губами по чувствительным местам.

- Хочу тебя, - голос сорвался на хриплый шепот.

Крышу сносило настолько сильно, что я не запомнил, как мы остались практически без одежды. Помню, лишь то, как жадно целовал медленно освобождающуюся от чулок кожу ее бедер, как под ладонь попадала мягкая упругая грудь, как ее пальчики гладили меня по спине, шее, волосам, когда снова поднялся к ее губам. Ох уж эти ее пальчики. Всегда был к ним неравнодушен. Приглушенно застонал.

Вот уже стащил последние лоскутки белья. Накрыл ее сверху, утягивая в новый поцелуй. Двинул бедрами, и услышал сдавленный «ох». Остановился, пытаясь понять, где только что налажал. А налажал однозначно, потому что Есения уперлась мне в грудь ладонью, отталкивая от себя, и тихонечко пыталась отползти. Отстранился, давая ей свободу. Может у нее клаустрофобия?