Компьютер богов - Кинг Стивен - Страница 2
- Предыдущая
- 2/6
- Следующая
Нордофф поставил пиво. "В пятидесятых был мальчик", сказал он, - "который сконструировал атомную бомбу из двух консервных банок и электрического оборудования стоимостью в пять долларов. Джон рассказал мне об этом. А еще он сказал, что в каком-то провинциальном городке в Нью-Мексико жил мальчик, открывший тахионы - отрицательные частицы, движущиеся во времени в обратном направлении - в 1954 году. Мальчик из Уотербери, Коннектикут, одиннадцать лет, изготовил бомбу из целлулоида, который он соскреб с игральных карт. Он взорвал с ее помощью пустую конуру. Дети иногда делают забавные вещи. И гениальные вещи, в частности. Вас это удивляет?"
"Да, возможно".
"Так или иначе, он был очень хорошим мальчиком".
"Вы его любили немного, так ведь?"
"Мистер Хэгстром", - сказал Нордофф, - "я любил его очень сильно. Он был идеальным ребенком".
И Ричард подумал, как странно все получилось: его брат, бывший самым настоящим дерьмом лет с шести, женился на прекрасной женщине и родил прекрасного, талантливого сына. А он, всегда стремившийся быть деликатным и добрым (что бы слово "добрый" ни обозначало в этом безумном мире), женился на Лине, превратившейся в жирную, как свинья, молчаливую женщину, а сыном его оказался Сет. Глядя в честное, усталое лицо Нордоффа, он думал о том, как все это могло произойти и сколько в этом было его вины, насколько это было результатом его собственной мягкости и слабости.
"Да", - сказал Ричард. "Именно таким он и был, не правда ли?"
"Не удивлюсь, если эта штука будет работать", - сказал Нордофф. "Нисколько не удивлюсь".
После того, как Нордофф ушел, Ричард Хэгстром включил компьютер в сеть и нажал кнопку на мониторе. Внутри раздалось легкое гудение, и он стал ждать, появятся ли на экране буквы IBM. Они не появились. Вместо этого, сверхъестественные, как голос из могилы, выплыли эти слова, зеленые привидения, появившиеся из темноты:
С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ДЯДЯ РИЧАРД! ДЖОН.
"Боже мой", - прошептал Ричард, тяжело опускаясь на стул. Две недели назад произошел несчастный случай, в котором погибли его брат, жена брата и их сын. Они возвращались из поездки на выходные дни. Роджер был пьян. Это было обычным состоянием для Роджера Хэгстрома. Но на этот раз счастье изменило ему, и он съехал на своем старом грязном автомобильном фургоне с края девяностофутового обрыва. Фургон разбился вдребезги, а обломки сгорели. Джону было четырнадцать - нет, пятнадцать. Как раз исполнилось пятнадцать за два дня до несчастного случая. Так сказал старик. Через три года он освободился бы от этого неуклюжего, тупого медведя. Его день рождения... скоро будет и мой.
Через неделю. Компьютер был подарком Джона на его день рождения.
В чем-то это делало сложившуюся ситуацию еще хуже. Ричард не мог точно сказать, в чем и почему, но это было действительно так. Он протянул руку, чтобы выключить компьютер, но, помедлив, не стал этого делать.
Один мальчик сделал атомную бомбу из двух консервных банок и пятидолларового электрооборудования, собранного из автомобильных запчастей.
Да, а еще в нью-йоркской канализации полно аллигаторов, а на базе военно- воздушных сил США где-то в Небраске хранится замурованный в лед инопланетянин. Знаем мы эти рассказы. Все это дерьмовое вранье. Но, может быть, мне и не хотелось бы быть в этом уверенным на все сто процентов.
Он обошел компьютер и заглянул внутрь через вентиляционные щели на задней панели. Все было, как рассказывал Нордофф. Провода со штампом "Рэйдио Шек. Сделано в Тайване". Со штампами "Уэстерн Электрик" и "Уэстрекс". И он увидел еще одну штуку, которую Нордофф не заметил или намеренно не упомянул. Там был трансформатор от детской железной дороги, увитый проводами, как невеста Франкенштейна.
"Боже мой", - произнес он, засмеявшись и едва не расплакавшись. "Боже мой, Джонни, для чего же ты собирал эту штуку?"
Но и это было ему известно. Он годами мечтал иметь компьютер и часто говорил об этом. Когда смех Лины стал слишком саркастическим, чтобы его можно было выносить, он рассказал о своей мечте Джону. Он вспомнил, как говорил Джону прошедшим летом: "Я мог бы писать быстрее, быстрее вносить правку и чаще посылал бы свои вещи в журналы". Мальчик посмотрел на него серьезно. Его светло-голубые глаза, такие умные, но в то же время такие напряженные, казались огромными за стеклами его очков. "Это было бы замечательно, просто замечательно".
"Почему же ты не достанешь себе такую штуку, дядя Рич?"
"Ну, они не имеют обыкновения раздавать их задаром", сказал Ричард, улыбаясь. "Модель "Рэйдио Шек" стоит самое меньшее три тысячи долларов. Цена самых дорогих моделей поднимается до восемнадцати тысяч".
"Что ж, может быть, когда-нибудь я сделаю тебе компьютер", - сказал Джон.
"Очень может быть", - сказал Ричард, похлопав его по спине. И до тех пор, пока Нордофф не позвонил ему, он никогда не вспоминал об этом разговоре.
Провода из любительских электрических моделей. Трансформатор от игрушечной железной дороги. Боже.
Он вновь подошел к компьютеру, намереваясь выключить его, словно если бы он действительно попробовал написать что-нибудь и машина не сработала, это каким-то образом осквернило бы творение его трудолюбивого, хрупкого (обреченного) племянника.
Вместо того, чтобы выключить компьютер, он нажал кнопку "ПРИВЕСТИ В ИСПОЛНЕНИЕ". Мурашки побежали у него по спине. "ПРИВЕСТИ В ИСПОЛНЕНИЕ" - забавное выражение, если вдуматься. Оно едва ли подходит для писательской работы. Скорее оно напоминает о газовых камерах и электрических стульях... и, возможно, о старых, грязных автомобильных фургонах, срывающихся с обрыва.
"ПРИВЕСТИ В ИСПОЛНЕНИЕ".
Компьютер гудел значительно громче, чем те выставленные в магазинах образцы, которые Ричарду приходилось видеть. Он почти грохотал. Что там в блоке памяти, Джон? - подумал он. Кроватные пружины? Выстроенные в ряд трансформаторы от железной дороги? Консервные банки? Он снова вспомнил глаза Джона, его спокойное и нежное лицо. Было ли это странным, а, может быть, почти безумным - ревновать чужого сына?
Но он должен был быть моим сыном. Я знал это... и, возможно, он тоже об этом знал. А потом еще Белинда, жена Роджера. Белинда, которая носила солнцезащитные очки даже в пасмурные дни. Очень большие очки, потому что кровоподтеки под глазами также были большими. Иногда он смотрел на нее и думал о ней так же, как и о Джоне: Она должна была быть моей.
И это было мучительной мыслью, потому что оба они познакомились с ней в средней школе и оба ухаживали за ней. Ричард даже первым начала ухаживать за ней. За девочкой, из которой потом выросла мать Джона. Потом в игру вошел Роджер. Роджер, который был старше и сильнее. Роджер, который всегда получал то, что хотел. Роджер, который не останавливался ни перед чем, когда вы стояли у него на пути.
Я испугался. Я испугался и уступил ее. Неужели все было так просто? Господи Боже мой, наверное, это так. Мне хотелось бы, чтобы все было иначе, но, возможно, лучше честно признаться самому себе в своей трусости. И в своем позоре.
И если это действительно так - если Лина и Сет должны были достаться его беспутному брату, а Белинда и Джон должны были принадлежать ему, то что это теперь доказывает? И что вообще должен делать мыслящий человек в такой абсурдно симметричной ситуации? Смеяться? Плакать? Пустить пулю в лоб?
Не удивлюсь, если эта штука будет работать. Нисколько не удивлюсь.
"ПРИВЕСТИ В ИСПОЛНЕНИЕ".
Он быстро пробежался по клавиатуре. Потом он взглянул на экран и увидел на нем зеленые буквы:
МОЙ БРАТ БЫЛ БЕСПУТНЫМ ПЬЯНИЦЕЙ.
Буквы плыли в черноте, и Ричард неожиданно подумал об одной своей детской игрушке. Она называлась Волшебным Шаром. Вы задавали ей вопрос, на который можно было ответить да или нет, а потом заглядывали внутрь и прочитывали бессодержательный, но в чем-то загадочный ответ. Нечто вроде "ПОЧТИ НАВЕРНЯКА" или "Я БЫ НЕ СТАЛ НА ЭТО РАССЧИТЫВАТЬ" или "ПОПРОБУЙ СПРОСИТЬ ЕЩЕ РАЗ".
- Предыдущая
- 2/6
- Следующая
