Записки из тайника - Пеньковский Олег Владимирович - Страница 39

Дмитрий Дмитриевич Новоселов — специалист, полковник КГБ. Левин использует его в качестве своего советника.

Николай Ильич Копитов — специалист, бывший майор КГБ, работает вместе с Левиным.

Владимир Васильевич Кривощеков — старший специалист. Разведчик, но я не знаю, на кого он работает — на ГРУ или КГБ.

Владимир Николаевич Травкин — специалист, подполковник ГРУ. Недолго работал в ООН в Нью-Йорке и был отозван из-за его тупости.

Александр Михайлович Близняков — специалист, полковник ГРУ. Одно время работал у адмирала Бекренева, занимающегося нелегалами. Бывал в краткосрочных командировках в Индии и Японии.

Виктор Михайлович Рязанцев — специалист, офицер КГБ. В 1961 году выезжал в США для участия в какой-то конференции.

Виктор Филиппович Голополосов — специалист, офицер КГБ. Левин называет его «мой мальчик».

Надежда Ивановна Цапп — специалист, выполняющая задания как ГРУ, так и КГБ.

Юрий Яковлевич Малик — специалист. Не знаю, связан он с оперативной работой или нет, но его отец, в прошлом посол в Великобритании и Японии, был одно время председателем или зампредседателя Комитета по информации при Совете Министров СССР. Так называлась советская разведка, когда ГРУ и МГБ были объединены в одну организацию. Ее в разное время возглавляли Молотов и Вышинский.

Игорь Викторович Миловидов — специалист, аіент КГБ. Выезжает за границу с делегациями для присмотра за ее членами. Он несколько раз обращался ко мне с просьбой помочь ему перейти из КГБ в ГРУ. Когда я сказал Левину, что Миловидов хочет перейти в ГРУ, тот ответил мне: «Не надо. Он нам самим нужен».

Вадим Вадимович Фармаковский — специалист, офицер ГРУ, капитан-лейтенант морского флота!

В составе советских делегаций выезжал в Италию и Швецию. Говорит по-английски.

Валентин Дмитриевич Храбров — специалист, полковник ГРУ. Приятель Лаппы, еще одного сотрудника ГРУ. Кажется, он работал в Париже в качестве помощника военного атташе.

Назар Калистратович Лаппа — специалист, полковник ГРУ, ответственный за прием делегаций из Франции, Италии, Бельгии и Голландии.

Илья Павлович Шварц — старший рецензент, переводчик с английского, агент КГБ. Сотрудники ГККНР сторонятся его, так как знают, что он «стучит» на всех. Его главная обязанность — следить за сотрудниками комитета и фиксировать, у кого из них установились дружеские отношения с иностранцами. Он несколько раз выезжал за границу в качестве переводчика и агента КГБ.

Николай Антонович Берденников — агент КГБ и старший специалист. Работает в британской группе, которая занимается Канадой и другими англоязычными странами. Несколько раз по заданию КГБ ездил в составе делегации в Лондон и Соединенные Штаты Америки. Хорошо владеет английским и часто вместе с Левиным посещает московские ночные клубы.

Борис Васильевич Никитин — старший специалист, полковник ГРУ. Работает в группе, занимающейся Индией, Пакистаном и Цейлоном.

Александр Яковлевич Смуров — старший специалист, сотрудник КГБ в звании то ли полковника, то ли подполковника. Несколько лет провел в Западной Германии.

Список можно было бы пополнить еще многими фамилиями, но и этого вполне достаточно, чтобы понять, какой шпионский аппарат скрывается под «крышей» Государственного комитета по науке и технике при Совете Министров СССР.

6 мая 1961 года Олег Пеньковский вернулся в Москву, осуществив, судя по всему, свою заветную мечту. Дома в тайнике своего стола он спрятал фотоаппарат, пленки и инструкции к радиоприемнику, полученные им в Лондоне. Квартира семьи Пеньковского находилась в доме на набережной Максима Горького. К работе на западные спецслужбы он приступил немедленно. Имея свободный доступ в Министерство обороны, Главное разведывательное управление и, естественно, в свой собственный Комитет по науке и технике, Пеньковский беспрепятственно фотографировал любые документы, преимущественно с грифом самой высокой категории секретности. Часть из них представляла собой техническую документацию, засекреченные инструкции и практические руководства для персонала, обслуживающего наземные ракетные установки. Он фотографировал также материалы, касающиеся методов работы советской разведки, высоких должностных лиц, целей и задач Государственного комитета по науке и технике.

27 мая в Москву прилетел Винн, чтобы продолжить переговоры с советской стороной. На них, как и прежде, он представлял интересы английских фирм, желавших торговать с СССР. Полковник Пеньковский встретил его в международном аэропорту Шереметьево и доставил в гостиницу. В машине он передал Винну пакет с двадцатью проявленными фотопленками и другие материалы, которые уже на следующий день были в британском посольстве.

В тот же вечер Пеньковский навестил Винна в гостинице «Метрополь». Позже, на суде, Пеньковский сообщил, что Винн вручил ему пакет с тридцатью роликами новой фотопленки и дальнейшие инструкции от сотрудников западных разведслужб, с которыми он познакомился в Лондоне. Трудно в это поверить, но Винн на самом деле не являлся разведчиком — он просто выполнял просьбу разведслужб. Так получилось, что искавший сотрудничества с Западом Пеньковский вышел именно на этого бизнесмена. И когда Винн сообщил об этом британской разведке, там, естественно, его попросили поддерживать тесный контакт с Пеньковским и выполнять в связи с этим некоторые их поручения. Положение Винна, как английского бизнесмена, часто приезжающего в Москву, и его встречи с Пеньковским ни у кого не могли вызвать подозрений.

(Даже на суде, который проходил под тщательным контролем КГБ, Пеньковский настаивал на том, что Винн не знал содержания материалов, которые от него получал.)

Ни в чем не подозревая своего подчиненного, вышестоящие чины, как в ГРУ, так и в комитете, были довольны тем, что Пеньковский установил столь тесные контакты с англичанином. Любой разведчик на его месте постарался бы завербовать Винна. Было принято решение включить Пеньковского в состав делегации, которая направлялась в Лондон для участия в открытии советской промышленной выставки.

Делегация прибыла в Лондон 15 июля 1961 года, а три дня спустя прилетел и Пеньковский — в том, чтобы он летел с другими членами группы, необходимости не было. К счастью, в аэропорту никто из советского посольства его не встречал. Воспользовавшись этим, он позвонил из аэропорта Винну, и тот немедленно приехал за ним на машине. Пеньковский и англичанин встретились как старые друзья. Позже, на суде, состоявшемся в 1963 году, эта встреча была описана в мельчайших подробностях. Винн привез Пеньковского к себе домой, где тот побрился, принял душ и передал своему связному несколько катушек отснятой им фотопленки и секретную документацию. После этого Винн подбросил своего гостя к отелю «Кенсингтон Клоуз», в котором на имя Пеньковского был забронирован номер. Неподалеку от отеля, в зданиях старой постройки на Кенсингтон-Гарденс, находилось посольство СССР.

Поскольку на этот раз работать Пеньковскому приходилось главным образом в черте города, ему удавалось чаще, чем раньше, встречаться с четырьмя британскими и американскими разведчиками. Их встречи проходили на явочной квартире МИ-6. Советская делегация, прибывшая на выставку, делилась на специализированные группы, и во главе каждой из них был свой руководитель. Так что в обязанности Пеньковского входила координация их работы и общее руководство.

Проведя день на выставке, он вечером встречался со своими новыми друзьями: Александром, Майлзом, Гриллом и Ослафом. Представители иностранных разведок подробно обсуждали с Пеньковским ранее присланные им донесения, уточняли неясные моменты и давали советскому полковнику новые задания.

Пленки, ранее переданные Пеньковским на Запад, были обработаны, и иностранные спецслужбы в Лондоне и в Вашингтоне уже понимали, какая ценная информация находится в их руках. Летом того года международная обстановка в Европе накалилась. Запад буквально сотрясался от угроз Хрущева по-своему решить берлинский вопрос и заключить с Восточной Германией мирный договор. Венская встреча Хрущева и президента США Кеннеди ни к чему не привела. После нее напряженность между Западом и СССР еще более возросла. Поскольку Советский Союз грозился в случае военного конфликта применить ракетное оружие, сведения о состоянии вооруженных сил вероятного противника и личное мнение о них бывшего помощника маршала Варенцова представляли для Запада огромную ценность. Тогда, в июле, разговоры Пеньковского с представителями иностранных разведок длились по десять часов кряду. Учитывая, что в будущем контакты с их агентами будут затруднены, разведчики британской и американской спецслужб провели с Пеньковским дополнительный инструктаж по работе с переданным ему коротковолновым транзисторным радиоприемником.