Вернуться в сказку (СИ) - "Hioshidzuka" - Страница 48

— Да ни за что! Подбирай кого угодно, но её ученицей я не буду! — воскликнула девушка в ярости. — Вон, Паул тоже историю, оказывается, хорошо знает. А остальное я учить и не буду. Мне ненужно.

Хельга была готова расцеловать будущую правительницу их королевства. Какой бы не была эта самая Мария, она сильно помогла ей, Хельге. Да, эта девушка была, конечно, грубовата, простовата, безвкусно одета, да ещё и драчлива, но она избавила юную леди Кошендблат от лишней работы. Тем более, от работы, от которой сама наследница этого рода отказаться не могла.

— Но, Мария, послушай, ты же действительно не можешь показаться при дворе в таком виде! — крикнул Седрик.

Та обернулась. Колдунья могла поклясться, что такого выражения лица она ещё не видела. Точнее, видела… На лице у леди Джулии Траонт, когда брат той, Теодор, сжёг какую-то очень важную книгу… Да уж… Дядя Теодор тогда целых три дня прятался в кладовке, что находится рядом с кухней.

К счастью, в их очень “мирный” разговор успел вмешаться Паул. Он предложил такую идею: он обучает Марию истории и географии их мира, а Хельга пытается обучить принцессу основам магии.

На этом и решили остановиться. Во всяком случае, это был вариант, который предотвращал многие жертвы…

______________________________________________________

* Генрих Сапгир. “Людоед и принцесса, или Всё наоборот”

** Реверанс и книксен — традиционные жесты приветствия у женщин, реверанс — более глубокий.

*** Чтобы не возникало вопросов, “о родах”, ударение на второй слог; от слова “род”, а вовсе не “роды”.

========== I. Глава двадцать пятая. Урок первый. История. ==========

Он уходил. Она рыдала.

Кричала. Плакала. Звала.

Не помогало. Проклинала.

Себя, его, её кляла.

Собрал он вещи. Провожала.

Надеялась, что он поймёт,

Что он забудет ту, другую,

Что снова к ней тогда придёт.

Смеялся. Говорил, что дура.

Кому ж она теперь нужна?

А гордость вовсе не молчала.

“Переживу”, — сказать должна.

Сказала. Он лишь рассмеялся.

“Переживёшь? Ну что ж… Живи!

А я с другой теперь жить буду.

Прощай! Тебя я не люблю”.

Ушёл он. Ночь всю прорыдала.

Подушка мокрая от слёз.

Но институт… Идти пора уж.

Не стоит он разбитых грёз.

Или они не стоят жизни?

Ушло? Ушло. Забыть пора.

Учиться, думать о работе.

Ведь есть терпению черта.

Прошло. И больше нету боли.

Обиды больше нет теперь.

И плакать больше так не надо,

И унижаться, и терпеть…

Красива, замужем, с ребёнком

И на работе хорошо…

В душе же больше нету места

Для боли, слёз, страданий тех.

И встреча. Радостная встреча.

Друзья. Весь курс и факультет.

И он. Но с новою невестой.

Опять. Смешно. Совсем смешно.

Подходит. “Ольга, ты ли это?”

“Да, это я. Аркадий, ты?”

“Ты изменилась.” “Да ты тоже.”

“Несчастен я. А ты с кольцом?

Так плакала и так рыдала,

Я думал: больше нет тебя.

Неужто это всё… играла?”

“Нет, не играла. Было так.”

“Тогда, не знаю, что случилось!”

“Пережила.” “Пережила?

Пережила любовь? Как глупо!”

“Постой, а то была любовь?”

“Я думал…” “Ты тогда не думал.”

“Я знал…” “А что тогда ты знал?”

“Но ты…” “Что я? Я всё сказала.”

“Пережила!” “Пережила…”

“Ты говорила, что любила…”

“Ты клялся в верности. И что?”

“Но ты сказала, что ждать будешь!”

“Сказала. Ты же не пришёл.”

“Ты говорила, что страдаешь!

Ты говорила, нету сил!

Ты говорила…” “Говорила.

Тогда ты понял и пришёл?”

“Не думал я, что ты цинична…”

“Циничен ты, скорей. Не я.”

“Пережила? Переболела?

Артистка! Ты из их числа!

Ах! Ты ли это? Та ли это,

Кем грезил сном и наяву?”

“Ах, даже так? Прости, “любимый”.

Сказала же — переживу.”

За окном падал снег. Мария была удивлена этому. Ещё вчера не было никакого намёка на снег, а сейчас… Снежинки кружились в воздухе и, устав вальсировать, падали на землю. Небо заволокло чёрной тучей. И от этого было темно… Никто, кроме Марии, на это внимания не обращал.

Снег… Снег летом… Странно…

Седрик что-то учил, сидя в углу. Девушке стало интересно, что именно. Присмотревшись, она увидела, что в руках у чародея была книга “Анализ светлой магии”.

“Глупости это всё!” — решила Мария и отвернулась обратно к окну.

Снега больше не было. И он не просто не падал. Его не было вовсе.

Паул всегда считал царицей наук именно историю. Ему казалось, что без знания истории своего мира, своего государства, своего рода невозможно сделать что-либо вообще. Когда-то давно он хотел попробовать себя в роли учителя истории. И сегодня его давняя мечта должна была исполниться. Мария сидела за столом и скучала. Реми, присевшая рядом, тоже.

— Итак, я начну, — чинно сказал чернокнижник. — Думаю, Марии следует для начала знать, как именно появилась магия в нашем королевстве.

Хельга недовольно хмыкнула, как бы показывая, что начинать обучение будущей королевы стоит вовсе не с этого. Мужчина, казалось, этого не заметил. Или предпочёл сделать вид, что не заметил. Он щёлкнул пальцами, и картинка перед глазами принцессы поплыла. Она сразу почувствовала себя не слишком хорошо. Девушке вспомнилось, как она пыталась пройти обучение Избранной. Ощущения были очень похожи. Не было, пожалуй, только вихря…

Когда же она, наконец, смогла прийти в себя, вокруг неё был совершенно незнакомый пейзаж. Впрочем, и пейзажем это назвать было трудно. Это выглядело, как будто она была в космосе. Правда, она ещё не скончалась… Значит, это точно не открытый космос. Тогда что это? Тут, казалось, не было ничего. Темнота. Или тьма? Только чьи-то голоса…

Dorchadas — scrín! Ídíonn Dorchadas go léir! Gach nach bhfuil dorchadas nár chóir a bheith ann!

Мария не знала этого языка. Но слова, казалось, повторялись снова и снова. Это было больше похоже на какую-то мантру, нежели на чей-то разговор. Эти слова, эта речь беспокоили девушку. Ей хотелось видеть тех, кто это произносил. То, что она не видела говорящих, сильно беспокоило её.

Вдруг принцессе удалось увидеть какую-то девушку. Незнакомка была одета довольно странно: длинный белоснежный балахон её сильно выделялся на мрачном фоне всего окружающего её мира. Она казалась скорее призраком, нежели живым человеком. Девушка эта была так бледна, что её кожа представлялась прозрачной. Мария не сразу поняла, почему видит эту странную особу, хотя не может до конца разглядеть и себя, свои руки. Кожа той девушки, а также её балахон будто светились.

— Наофа! Наофа! — услышала Мария чей-то взволнованный голос.

Вокруг не было ни души… Голос слышался будто бы из ниоткуда. Та девушка обернулась на этот зов и… исчезла. Принцесса хотела подбежать к месту, где та стояла, но не смогла сдвинуться с места. А потом кто-то поймал её за руку. Она хотела вскрикнуть, но рот ей закрыли рукой.

— Только молчи! Ради всего, что тебе ценно, молчи! — услышала она рядом громкий шёпот.

Говорил кто-то очень знакомый. Альфонс… Этот голос мог принадлежать только ему. Обернувшись, Мария убедилась, что это был именно он. Парень куда-то оттащил её и, наконец, отпустил. Девушке показалось, что её друг сильно похудел и осунулся. Его взгляд был почти незнаком ей.

— Альфонс? Это ты? Почему ты здесь, и что случилось?

Парень кивнул, а потом пожал плечами. Принцесса никогда не славилась тактичностью, но в этот момент что-то ей подсказывало, что лучше промолчать. Интересно, что же всё-таки случилось с Альфонсом? И как он мог сюда попасть? Разве Паул не объяснял ей, Марии, что она попадёт только в учебную программу, и ничего особенного случиться не должно, да и в программу эту можно отправить только одного человека? Так как же сюда попал её друг? Это новый глюк системы, так сказать? Как было тогда, когда этот, тот, который приютил её тогда вместе с русалочкой, схватил Избранную за руку, и их перенесло непонятно куда?