Вернуться в сказку (СИ) - "Hioshidzuka" - Страница 356

Скука! Ну и почему нельзя было остановиться в деревне? Там бы молодому оборотню ничего не стоило найти себе хоть какое-нибудь занятие. Во всяком случае, можно было бы сходить на базар или на ярмарку. Или, в крайнем случае, занять разговорами какого-нибудь кузнеца, а потом упросить выковать меч или кинжал… А что делать здесь? Тут даже воды нигде нет чистой , чтобы умыться. Что уж говорить о еде? До ближайшей деревни — несколько миль. До ближайшего замка — полтора часа ходьбы по грязному и мокрому лесу. И по болоту, в которое лучше не заходить, если не знаешь мест.

Асбьёрн нехотя встаёт и направляется к Йохану. Тот сейчас перечисляет Изару нужные продукты. О, неужели, сегодня они, наконец, сумеют нормально поесть! Судя по лицу стоящего неподалёку Уенделла — смогут. Если уж даже он изголодался настолько, чтобы согласиться помочь Изару и Калэйру украсть пару куриц, с три десятка яиц и две-три морковки. Обычно их праздничный ужин делается из примерно такого запаса продуктов. Ну… Ещё — то кислое вино, которое добывает Йохан, пара пирогов и хлеб. Не особенно богато, пожалуй. Впрочем, мало кто из них на это жаловался — что было, и то неплохо. Особенно учитывая то, что обычно поесть удавалось либо после выступлений Йохана, либо после выигрышей Драхомира — Танатос своими выигрышами не делился никогда, а отобрать их у него было практически невозможно. Впрочем, выбираться куда-либо с Изаром, Калэйром и Уенделлом категорически не хочется. Опять придётся бегать, прятаться, а то и вообще — драться. Так что, Асбьёрн незаметно отходит подальше от Йохана. Чтобы его не заметили и не заставили работать.

— Сходи в лес, набери сухих веток для костра, пожалуйста, — холодно говорит Дея, не отвлекаясь от шитья, когда он проходит мимо неё, и Бьёрн едва удерживается от презрительной гримасы.

В её руках — какая-то странная ярко-синяя юбка, которая кажется Асбьёрну ужасно смешной. Эту юбку Деифилия зачем-то расшивает мелким бисером, купленным, кажется, недели две назад на последней из ярмарок, которые они посетили. А рядом лежат ещё какие-то ткани. И обе ужасно броские и яркие на взгляд Асбьёрна. Впрочем, кто поймёт этих девчонок? Впрочем, Деифилия всегда пеклась о том, чтобы их шайка выглядела «прилично». Хоть Драхомир и Танатос её никогда в этом не давались, а у Йохана был «сценический образ», согласно которому перед всеми он представал в виде почти что оборванца. Остальных Деифилия одевала в те вещи, которые шила сама.

И всё же, при виде сестры Асбьёрн едва удерживается от того, чтобы нагрубить ей. Хотя, пожалуй, его ничто не должно останавливать сейчас — Мир невесть где, вернётся под вечер, немного раненный, немного уставший, да и сестра себе никогда не позволит жаловаться. Гордынька не позволит! Нашлась, блин, княжна… Липовая. Хелен вон дочь какого-то ужасно важного жреца, но никогда не позволяет себе кем-либо командовать, а Деифилия… Да и Лилит — никогда от неё не слышал ничего, помимо всяких насмешек обо всём и обо всех. Но не командует же она никем!

Асбьёрн любит свою сестру. Правда — любит. Но сейчас его раздражает в ней всё — от взгляда, до тона, которым она произносит свои слова. И то, что она придирается к каждой мелочи, и то, что пытается заставить его «быть человеком». И Бьёрну хочется выплюнуть ей в лицо всё, что накопилось внутри, всё, что так раздражало его все эти годы — с его шестилетнего возраста и до сих пор.

— Правильно говорить «набери хворосту, братец», милая сестрица! — язвительно отмечает Асбьёрн. — И раз уж ты вспомнила об этом, сходи и набери сама! Твой единственный белобрысый раб сейчас шляется где-то с нашим красноглазым товарищем.

Деифилия хмурится и собирается что-то сделать, но Бьёрн дальше её не слушает. Он отходит подальше от неё. А потом, заметив испытывающий взгляд Йохана, пускается бегом — пусть это и не слишком честно по отношению к хромому барду, который уж точно не сумеет его догнать. Йохан и бегать-то нормально не может со своими изуродованными, больными ногами.

Асбьёрн убегает в лес — там, во всяком случае, не придётся видеть эти недовольно изогнутые губы сестры. И Йохан туда тоже не пойдёт. Зато где-то неподалёку находится цитадель Вирджилис. А там почти всегда можно пообщаться с Абалимом. К тому же, в крепости, должно быть, есть что-то любопытное. Небось — Хелен или Танатос были бы рады побывать в замке.

И тут, Бьёрна словно осенило.

Абалим в походе, как и его братья, отец и довольно большая часть княжеских дружинников. А это значит, что никто не сумеет помешать ему уговорить Сабаот пойти на тот праздник, который устраивает их бравая команда. Самой княжне понравится. Асбьёрн в этом уверен даже больше, чем в том, что Мир что-нибудь притащит подарить Дее. Сабаот хочется вырваться из своей золотой клетки, ей хочется увидеть что-то новое — хочется увидеть весь мир. А её не пускают. Её заперли здесь и никуда не выпускают.

Цитадель называется Вирджилис. В честь одного из камней, лежащего в её основании. Так говорил Абалим. А Драхомир ещё как-то упоминал, что Вирджи — это камень из тех, из которых строятся крепости Киндеирна. Да, того самого Киндеирна, что однажды словил их с Танатосом посреди своей пустыни. А потом вкусно накормил. Асбьёрн никогда в жизни так хорошо не питался! Да и Танатос, наверное, тоже. Пустыня, в которую их отправил Драхомир, называлась Сваардом, и там было холодно и темно. А ещё были стражники Киндеирна, которые за ними гонялись. И это было очень весело. Потом. Когда уже выяснилось, что убивать их никто не собирается. Ну а сначала… Сначала они побегали по всему Сваарду, думая, что стражники убьют их в ту же секунду, как настигнут — столь свирепо эти самые стражники выглядели. Нужно было как-то отомстить Драхомиру за это.

В этом лесу, которым Асбьёрн крадётся до цитадели, много ягод. И пару из них он даже срывает, хотя, знай кто из Сонма, что он пошёл в лес и рвёт там ягоды, заставил бы собирать их — тем более, сегодня был праздник. Бьёрну в голову приходит почти что гениальная идея — а, может быть, и действительно гениальная. Что там больше всего из еды не любит Драхомир? Бруснику? А что из еды больше всего любит и лучше всего готовит Деифилия? Брусничный пирог? Да за то зрелище, как будет давиться, но есть этот пирог Драхомир, Асбьёрн многое готов отдать! Так что, в следующий раз можно будет выбраться в лес с корзинкой, набрать побольше брусники и принести это всё Дее — «в качестве извинений за перепады настроения».

Да, решено! В следующий раз, когда они остановятся около леса, Драхомира будет поджидать очень-очень вкусный брусничный пирог с самой брусничной начинкой, которую только Мир видел за свою жизнь. И Асбьёрн очень надеялся, что эта маленькая подлость останется без внимания демона — в конце концов, оборотень всегда может сказать, что таким образом он пытался извиниться перед сестрой за своё плохое поведение. К счастью, учитывая характер Бьёрна, всяких поводов, подтверждающих его слова, найдётся не так уж мало.

Что там из еды не любит Танатос?..

Кое-как оборотень всё же добирается до самой Вирджилисской цитадели — да, это занимает примерно часа полтора, как он и рассуждал об этом, лёжа в поле и думая, чем себя занять. Окно Сабаот высоко, он, правда, ни разу там не был, но зато девушка сама как-то ему всё рассказывала и даже указала пальцем на окно, но стены у крепости неровные, забраться по ним не составит большого труда. К тому же, Абалим уже когда-то показывал, на какие из камней становиться лучше всего, а на какие нельзя. Абалим всегда был хорошим другом. Пусть пока и не понимает, в каких именно целях Бьёрн будет использовать полученную информацию.

Асбьёрн перелезает через забор, а потом начинает карабкаться по стене. Кажется — третье слева окно на шестом этаже. Главное, не ошибиться. Иначе, его выпроводят — и это в лучшем случае. Ещё чуть-чуть, повыше, и будет окно Сабаот. Нет, кажется, это не то окно. Там какая-то горница. И явно там живёт не Сабаот. Бьёрн ползёт по стене чуть-чуть левее, а потом заглядывает и в это окно.