Долгая дорога забвения. Часть 1 (СИ) - "Воин Космоса" - Страница 46

По коридору бродили светлые вихри. Они наклонялись над приборами и стенами корабля. Дрожь, свидетельствующая об том, что двигатели все ещё работали, резко прекратилась. Освещение вырубилось, приборы погасли. «Немезида» превратилась в бесполезный кусок металла без признаков жизни. Мик наблюдал за этим, полузакрыв глаза. Вихри стали удаляться. Они больше не были светлыми. Один впитал в себя скрежет корабля и стал светло-серым. Второй сиял как новогодняя елка и издавал различные попискивания. Третий был как огонь, и огненный свет был звуком работающих двигателей.

Большие вихри убрались, но на их место пришли маленькие. Они покружились по коридору, и часть из них втянулась в каюты, а вторая направилась к рубке. Мик сидел в дверях рубки. Один белый вихрь остановился около него. Остальные проплыли мимо и рассредоточились рядам с телами друзей.

Мик взглянул на вихрь. Ничего особенного. Маленький смерч белого цвета, но, казалось, это существо разглядывало Мика. Смерч надвинулся на Мика. Внутри оказалось очень много белых полос, которые вертелись с бешеной скоростью. Мик закрыл глаза и почувствовал. Много маленьких острых иголочек вонзились ему в кожу, во внутренние органы, в мозг, в кровеносные сосуды, в нервы. Вонзились и стали высасывать из организма что-то нужное для них. Мик отрубился вновь.

Вихрь высасывал из тела лишь ему ведомые элементы и становился похожим на подопытного. Потом Мик из вихря выпал, а смерч стал призрачной тенью Мика. И остальные смерчи стали похожи на тех, кого высасывали.

Смерч Мика имел изумрудно-синий цвет и музыка его, не считая биения сердца, импульсов мозга, бурчания желудка и прочих внутренних мелодий, напоминала сложную смесь блюза, кантри, классики и советской эстрады времен семидесятых годов.

Вихрь Дайсуке был темно-зеленый с вкраплениями черного и коричневого, напоминая по звукам поле битвы — стрельба, рев моторов, ругань и глухие звуки разрывов. У смерча Люпена, к общей массе, добавлялись розовые всполохи с красным орнаментом и страстными вскриками на фоне стрельбы и взрывов.

Смерч Логана щеголял зеленым фоном, на котором, причудливо сплетаясь, соседствовали стрельба, рев моторов, визг пил, рокот вертолетов, плеск воды, свист мечей, гвалт людских голосов, сменявшиеся дробью дождя и шорохом листьев.

Вихрь капитана напоминал коралловую ветвь. Оттенки белого, бежевого и розовато-красного, а мелодия выглядела коктейлем из блюза, хип-хопа, бибопа и протяжной восточной музыки.

Смерч Ули искрился, переливаясь нежными оттенками розового, желтого, красного и золотисто-синего. Музыка его была ближе всего к хард-року со сложными элементами регги и фолка.

Шесть вихрей грузно выплыли в коридор, соединились там с другими, и покинули безжизненную «Немезиду». Другие более мощные вихри освободили корабль из кокона и выкинули из электромагнитного поля планеты.

«Немезида» медленно приходила в себя. Мик, когда её ремонтировал, поставил дублирующую аварийную систему, которая, в обычное время, не подавала признаков жизни, а в экстренных случаях могла заменить собой и первичную систему, и аварийную…

И теперь эта система включилась. Однако, если корабль смог преодолеть свою слабость, люди на корабле не могли продублироваться. Прошло какое-то время, и первой очнулась Гарланда. Позитронный мозг включил аварийную систему, и Гарланда пришла в себя. Первые её движения были такими человеческими. Она поправила волосы, похлопала глазами и встала. Отряхнула шорты, расправила майку и вышла в коридор. Заглянула в каюты. Все остальные были живы, но истощены до такой степени, как будто провели пару месяцев в пустыне Сахаре без воды и пищи. Гарланда их, по одному, отнесла в лазарет и поставила питательные вливания. Через час Сагара пришел в себя.

— Как ты себя чувствуешь? — Спросила Гарла.

— Выжатым и тусклым, — ответил Сагара, — как будто из меня высосали все воспоминания и мысли.

— Наверное, ты прав. Я предполагаю тоже, но я не могла найти слов. А ты очень метко сказал — «ВЫЖАТЫЙ и ТУСКЛЫЙ».

— Ну, теперь мы разобрались, что к чему, поэтому нам надо привести народ в чувство и выяснить, что делать дальше.

Сагара и Гарланда занялись всеми, кто ещё в себя не пришел. Вторым очнувшимся стал Майкл Берсерк, затем Гоемон, Логан, Шидори. Через три часа очнулись Люпен, Дайсуке, Мик и Ули. Капитан очнулся позже всех и был долгое время не в духе.

— Во-первых, где мы находимся? — первый вопрос задал Логан.

— Черт знает где, — ответил Мик просматривая координаты, установленные Ули.

— В результате выброса нас закинуло незнамо куда, где мы подверглись нападению незнамо кого, — подытожил Логан.

— Получается что так, — Мик пожал плечами, — у меня нет сил на вторичный выброс. Остается лишь одно — рассчитать координаты нашего пункта назначения и точки, где мы сейчас находимся.

— И попробовать гиперпрыжок? — предположил Дайсуке.

— Точно, — улыбнулся Мик.

Они с Ули засели за расчеты и спустя сутки путь был рассчитан с точностью до миллиметра. Мик ушел спать, а когда вернулся, «Немезида» совершила первый гиперпрыжок.

— Мы сейчас находимся у края звёздного скопления, — объявил Мик, — готовимся ко второму прыжку.

Второй прыжок вынес корабль в чистый космос.

— Нам еще далеко до точки назначения? — спросил капитан.

— Да, мы в чистом космосе, но Ули говорит, что он тут не бывал. Готовимся к третьему прыжку.

Третий прыжок привел их в астероидный поток, но Ули это не смутило. Он сменил свой цвет с тусклого на ярко красный и замахал всеми щупальцами.

— Мы там, где надо? Ты уверен?

Красный цвет Ули стал ярким и интенсивным.

— Ну, хорошо. Господа! — сказал Мик по громкой связи, — счастлив, сообщить, что мы прибыли туда, куда хотели! Кому хочется порулить, добро пожаловать в рубку!

Мик дождался прибытия Логана и отправился спать. В коридоре его нагнал Ули.

— Что случилось? — спросил Мик.

Ули порозовел, потом потускнел и стал белым.

— Говоришь, у нас бесплатный пассажир?

Ули ярко покраснел.

— Он с той планеты, что совершила на нас нападение?

Красный цвет Ули стал интенсивным.

— А выгнать его нельзя?

Ули потускнел — красный сменился серым.

— Ты не знаешь? Что ты знаешь?

Ули взмахнул щупальцами, побелел, потом на этом фоне появились разноцветные волнистые полоски. Они весело мерцали, пробегая по Ули, словно неоновые лампочки.

— Нечего так волноваться! Я не могу понять, что ты имеешь в виду?

Движение полосок стало более хаотичным, они уже не были вертикальными. Полоски заплетались в косички, вились змеями, а потом разом исчезли. Ули изобразил на своем теле бежево-розовый овал, в котором шевелились разноцветные полоски.

— Это мы?

Ули заалел.

— А в нас кишки?

Алый цвет сменился черным.

— Наши воспоминания? — предположил Мик.

Черный перешел в сероватый.

— Музыка?

Ули весь стал красным. Вновь появились овалы, по числу членов команды, разноцветные полоски в них изгибались. Потом с левого края возник силуэт вихря, он прошел вдоль, из овалов исчезли полосы.

— Планета забрала нашу внутреннюю музыку и наши воспоминания?

Ули превратился в волосатый помидор.

— То-то я смотрю, что все недавние воспоминания похожи на плесневый сыр. Тусклые и невыразительные. Ладно, Ули, иди спать. Может, мы вернем своим воспоминаниям былую яркость.

— Хитрый Мик, — Логан рулил что есть мочи, пытаясь избежать столкновения с астероидами, — хитрющий как лис.

— Почему? — спросил Дайсуке, — они с Ули выложились, высчитывая курс. Да и гиперпрыжки выматывают.

— Может оно и так, но бросить нас посередине астероидного потока? Это никуда не годиться.

— Судя по расчетам Ули, мы где-то недалеко от цели. Но какой смысл прятать фрагменты в астероидах?

— Возможно, на момент поиска здесь была планета, — пояснил Логан, — это же его запрятали черт знает когда.

— Вон тот астероид нам и нужен.