Кадетки - Чиркова Вера Андреевна - Страница 27

У виденное ошеломило девушку своей невозможностью. Несколько минут она стояла не шевелясь и пыталась понять, куда девались те, кто ходил здесь до нее, если уступ, по которому шла тропа, в этом месте обрывался.

Как маркиза сообразила чуть позднее, изумление ее и спасло. Поддайся она панике — и вряд ли сумела бы удержаться на краю уступа. А удивившись, невольно начала перебирать в памяти способы прохода по карнизам и подъема на башни и вдруг сообразила, что кроме как вбок можно двигаться еще вверх или вниз.

В этот раз Тэри осматривала скалу не из любопытства или опасения, а пристально изучая каждую трещинку, и вскоре убедилась, что дальше вправо и наверх пути нет. Пришлось сделать небольшой шажок назад и заглянуть вниз, туда, где несколько часов назад лишь клубился туман.

Как оказалось, он и сейчас никуда не исчез, но между ним и Тэри пролегала довольно широкая расщелина, и по ней между кустов и камней вилась неприметная тропка. До этой тропы оставалось всего несколько локтей, и кадетки знали не один простой и надежный способ, как спускаться со стен при помощи надежного крюка и куска веревки.

Но здесь у Тэри был только крюк. А тот кусок скрученной ткани, который вел от пряжки к поясу, послужить бечевкой никак не мог. Вот теперь маркиза горько пожалела об оставленных в пещере веревках и со всей ясностью осознала, как верны были напутствия Фаньи. И как правильно делал разбойник, насыпая им в супницы ужей и намазывая ступени болотной жижей. Он просто хотел, чтобы вот в такой ситуации, как сейчас, его ученицы не поддавались брезгливости, панике или страху, а делали для своего спасения все возможное.

А она не сумела и останется висеть тут до тех пор, пока не придет тот хозяин, который будет убивать ее за какого-то зайца. Ведь идти назад у нее просто не хватит сил, а прыгать вниз — безумие, она все равно сломает ноги или сразу шею, и неизвестно, что хуже.

Тэри повозилась, устраиваясь понадежнее, и обреченно взглянула назад, туда, где за поворотом остался предпоследний штырь. Ведущая к нему шелковая бечева, туго натянувшаяся под весом маркизы, дразнила своей недоступностью. Конечно, можно попытаться вернуться назад, обрезать бечеву и снова добраться до этого места… если бы у нее оставались силы.

И еще кинжал висел бы на поясе, а не прятался в тючке, как казалось правильным тогда, в начале пути.

— Ну и долго еще ты намерена там стоять? — внезапно прозвучал снизу хорошо знакомый Тэрлине сердитый голос.

— У меня веревки нет, — ошеломленно пробормотала кадетка, не веря своему слуху.

— Отцепи пряжку, шагни вправо до конца уступа и протяни руку. Там висит веревочная лестница. Спускайся не спеша и осмотрительно и ничего не бойся, это не сложно.

Всего минуту назад Тэри вовсе не была в этом убеждена, но теперь, расслышав в голосе наставника привычную насмешку, вдруг поверила и в свои силы, и в то, что спуститься по болтающейся над скалами лестнице действительно просто. А если она случайно оступится, то он поможет, подхватит, поймает.

Белый полупризрачный зверь, смутно похожий на ирбиса, лежал точно на том пятачке, над которым заканчивался серый волосяной морской трос с грубыми узлами, смело названный им лестницей, и напряженно следил, как тонкая полуголая фигурка опасливо тянется к почти незаметной с уступа веревке.

— Еще чуть-чуть, — почти рычал он от досады, и вовсе не на нее, а на себя.

Такую кучу глупых промахов, какую он допустил сегодня, Рад не совершил за все последние десять лет. Да он вообще с того дня, как с помощью Годренса нашел родичей, не по семь раз, а по семнадцать обдумывал каждый шаг, прежде чем принять решение и начинать действовать. А сегодня, как назло, постоянно занимался не тем, что важнее, и каждый раз опаздывал. Утром ему не Дуна надо было устраивать, тот и сам прекрасно это умеет, а идти в тренировочный зал и задать кадеткам столько заданий, чтобы им не только о пляже думать было некогда, но и обо всяких свадьбах. А потом следовало самому отправиться с магами на острова, они бы намного быстрее выяснили, есть там Тэри или нет. И, конечно, не стоило так упорно думать о словах черного волка про ведьмачьи способности, но это уже было после всего, и в тот момент он уже не мог ничего просчитать заранее.

Ни своего отчаяния, когда глава дома ди Тинерд мрачно буркнул, что у водников никаких девушек нет. Вирд, ходивший с ним, тихонько рассказал подробности, от которых Годренс хмурился и прятал взгляд. Оказывается, водники не пожелали не только разговаривать, но и вылезать из своих нор. Но хуже не это. Как магистры поняли по их эмоциям, все они сильно напуганы, хотя владеют магией воды и вполне способны защитить себя даже от мага из Дройвии. Кроме того, некоторых из тех, кто жил там еще недавно, вообще не оказалось в их хорошо защищенных жилищах. Кор, лично обшаривший их владения, вернулся с плохой новостью: кто-то выкурил отшельников из подводных гротов с помощью мощных алхимических зелий.

После этой проверки Иридосу пришлось лечить и самого морского повелителя, и это невероятно разозлило главу дома ди Тинерд. Его кожа отливала краснотой и казалась покрытой чешуей, а в глазах цвета расплавленного золота плескалась ярость.

— Мне нужно кое-что выяснить, — буркнул он и ушел в портал вместе с Вирдом, а Год отправился успокаивать королеву.

Сегодня эта обязанность была Раду не по силам, пришлось бы солгать ее величеству, а этого он не умел, да и не желал. Поэтому советник сухо сообщил другу о намерении разобраться с письмами и документами и заперся в своих покоях, не собираясь признаваться даже себе, как мало сейчас интересуют его всякие бумаги. Сильнее всего в тот миг Рад желал взглянуть на сигнальный изумруд, вставленный Годом в центр поискового амулета, хранящего в глубине локон маркизы.

Хотя смотрел уже, и не раз, даже Году давал подержать по его просьбе. Но амулет был холоден и темен как никогда, и придворный маг, огорченно вздохнув, вернул его хозяину, попытавшись успокоить друга сомнительной фразой о небольшом радиусе действия. И Рад покивал с самым покорным видом, хотя прекрасно помнил, как светился изумруд, когда он сидел в столице, а кадетки ехали в Беленгор.

Шкатулочку с драгоценностью он доставал поспешно, но открыл крышку не сразу, сначала унял заторопившееся сердце, усмехнулся, так, на всякий случай, готовясь не найти в амулете никаких изменений и удержаться от звериного рыка. Но даже не подозревал, как растеряется, почти запаникует, обнаружив на месте изумруда ярко светящуюся зеленую каплю. Дирард и десяти секунд не затратил, прежде чем сломать вставленную в амулет капсулу переноса, успел лишь схватить оружие, плащ и всегда лежащий наготове походный мешок да спрятать в нагрудный карман шкатулку.

Вот только она у него и осталась, все остальное теперь где-то на дне бурной горной речки. Ему еще невероятно повезло, что не подвели ведьмачьи способности и окутали его щитом почти в тот же миг, как он оказался на дне бурного горного потока. Долгие полминуты Рада крутили и швыряли бешеные струи, и пока вода не затащила его на скользкий от мха валун, он никак не мог с ними сладить. Но и удержаться на мокром камне в собственном облике было невозможно, пришлось спешно выпустить кокон зверя.

До берега оборотень добирался, прыгая с камня на камень, и уже считал себя в безопасности, когда почти у самой скалы совершил непростительную ошибку. Поспешил, неточно рассчитал расстояние, и мокрые лапы соскользнули с уступа, сдирая предательский мох.

Хуже всего, что под скалой торчало несколько острых обломков, и он рухнул на них всем весом. Острая боль пронзила бок и колено, и тотчас сдавил ребра ведьмачий щит, опоздавший всего-то на мгновение.

Вот из тех камней Рад выдирался, как из капкана, громко рыча от боли и яростной досады. А выбравшись все-таки на уступ и сбросив кокон, первым делом, шипя и ругаясь, вытащил из кармана заветную шкатулочку и проверил амулет.