Не королева (СИ) - Флат Екатерина - Страница 61

Я ничего не ответила, и так с трудом удерживала себя в сознании. Но Стиан уже и сам продолжал, светясь от самодовольства:

— Я просто взял и избавил его от внушения! Вот ведь ирония, правда? Ты столько с этим билась, но ничего поделать не смогла. Что ты на меня так смотришь? Не понимаешь, почему я так поступил? Считаешь, глупо? О нет, милая моя, это один из моих гениальнейших ходов! Ты хоть представляешь, что творилось с Дареллом, когда внушение спало? К тому же я сделал так, чтобы он узнал всю правду. Ох, Элина, это был сладчайший миг торжества! Я даже и не ожидал, что от осознания истины моему братцу станет настолько плохо. Ведь как же, такое чувство вины теперь, чуть ли не до самоненависти, и при всем при этом ты пропала без вести! — он торжествующе засмеялся. — Но я добрый, подсказал, где тебя искать, так что Дарелл вот-вот появится. И здесь-то я его с громадным удовольствием прикончу.

Наполовину заваленная камнями винтовая лестница башни окончилась небольшой площадкой. Наверное, раньше тут был смотровой пост, теперь же от него остался лишь кусок стены больше похожий на столб. Пропитанная магией Стиана цепь захлестнулась об этот остаток кладки, накрепко пригвоздив меня к холодным камням и пребольно впившись в и без того измученные запястья. Синяки, наверняка, грозили нешуточные. Хотя учитывая наиболее вероятное развитие событий, мертвой мне уже будет не до синяков.

Стиан завел еще одну торжествующую речь, но я уже не слушала. Мельком уловила только что-то на тему его предстоящих планов. Мол, после смерти Дарелла хоть королевский род и прервется, но Стиан все равно докажет свое происхождение, и его право на трон будет бесспорным. Просто потому, что больше претендовать будет некому. Народ слишком верит в божественное происхождение королевского рода, так что даже незаконнорожденность Стиана перестанет иметь значение.

— Не окажись ты настолько глупой, то могла бы править вместе со мной, — подытожил он с деланным разочарованием в голосе. — Вот скажи, Элина, толку было пытаться мне помешать? Зачем вообще все эти усилия? Иначе чем глупостью я это назвать не могу.

Я едва удерживала себя в сознании. Было, само собой, не до споров, но я все же нашла силы произнести:

— То, что защищала я, намного важнее того, ради чего убиваешь ты.

Стиан ничего не ответил. Лишь презрительно хмыкнул. Довольно насвистывая и в такт помахивая обломком посоха, он отправился вниз по лестнице.

Я пришла в себя от того, что что-то обожгло губы. Металлический холод горла фляжки настолько контрастировал с обжигающими каплями неизвестного травяного напитка, что в первое мгновение я ничего кроме этих крайностей не осознавала. Откуда в окружающей меня темноте вообще взялись какие-то ощущения? Но мрак отступал. Скорее всего, именно неведомое «раскаленное» зелье вытягивало меня в реальность.

И действительно, я постепенно приходила в себя. Еще ничего не слыша и не видя, я почувствовала холодную траву под ладонями. Чуть колкие травинки раздражали саднящие запястья. Не знаю, куда делись оковы, но факт оставался фактом: мои руки теперь были свободны. Правда, толку. Шевелить ими я пока не могла.

Но смерть все равно, кажется, откладывалась. Каким-то непостижимым образом силы понемногу возвращались. Видимо, благодаря неведомому зелью. Жаль, что магия вернуться не могла.

Что-то касалось моего лица. Чья-то теплая ладонь. И тепло это казалось странным. И знакомым, и незнакомым одновременно. Сложно объяснить. Ну вот как будто вроде бы самый обыкновенный огонь, но он не может ни поджечь, ни согреть — вообще лишился всех своих свойств. Так и это когда-то столь драгоценное тепло больше на меня не действовало.

Глаза открывать не хотелось. Просто потому, что не хотелось видеть ни Дарелла, ни окружающий мир. Я-то надеялась, что лишившись всех эмоций, наконец-то обрету покой, но почему-то мне упорно в этом мешали. Наверное, действительно, проще было бы умереть, чем обрести спокойствие при жизни.

Но как бы мне не хотелось побыть еще в равнодушной темноте, смерти Дареллу я все равно не желала. Так что волей-неволей пришлось приходить в себя, чтобы предупредить его о ловушке. Правда, спохватилась я поздно. Открыла глаза как раз в тот момент, когда неумолимой стеной по лесу покатилась огненная волна. Стиан остался верен своим принципам. Как обычно ударил в спину.

Но вместо того, чтобы в миг превратить нас в две горстки пепла, огонь замер в паре шагов от Дарелла, надсадно треща от натуги. Складывалось такое впечатление, что он силился преодолеть невидимую преграду. Только так и не смог, лишь озлобленно лизнул траву за невидимой границей и потух. Можно, конечно, списать это на чудо или на то, что у Стиана вдруг проснулась совесть, и он передумал кого бы то ни было убивать, но я достаточно изучила трактат по защитной магии, чтобы опознать ее действие с первого взгляда. Не знаю, где умудрился ей выучиться Дарелл, но факт оставался фактом, владел ею в совершенстве.

Он что-то обеспокоенно сказал мне, но я еще с трудом воспринимала звуки, так что ничего не расслышала. Да и говорить пока не могла. Оставалось лишь молча следить за происходящим.

Не знаю, сколько именно заклятий было в арсенале у посоха Севера, но за огненной стеной последовала какая-то черная хмарь, которая живым плотным облаком буквально вгрызлась в невидимый барьер. Быть может, зрение меня и подвело, но я на доли секунды заметила искристые трещины в воздухе. Похоже, защита держалась с трудом.

Дарелл снова что-то сказал. Причем, обращался уже не ко мне, и судя по выражению его лица, это было нечто очень ругательное. Повернулся к лесу, откуда темнота и наползла, легонько тряхнул пальцами, словно сбрасывая с них невидимые нити, и я в очередной раз убедилась, что арвидийским королям закон не писан. Ладно, защитная магия. Мало ли, вдруг мой трактат был не единственным и подобный как-то попал к Дареллу. Но где он мог изучить боевые заклятия? Впрочем, стоило вспомнить эмельдир. Теперь-то было понятно, как он смог его добыть. Вовсе без помощи посоха.

Яркая вспышка света разорвала черное облако в безжизненные лохмотья. Пришлось даже зажмуриться. А когда открыла глаза, Дарелла рядом уже не было. Видимо, пошел здороваться с братом.

Вылетевший из-за деревьев Стиан описал своей персоной в воздухе кривоватую дугу и не просто упал, а буквально впечатался в каменную кладку развалин. Нормальный человек, наверняка, тут же бы покинул этот мир. Но он, как известно, к нормальным не относился. Видимо, тоже сказалась королевская кровь. Ничем другим я такую уникальную живучесть объяснить не могла. Стиан встал, чуть пошатываясь. Обломок посоха в его руках больше не внушал никакого опасения. Безликий артефакт, притом еще и действующий далеко не в полную свою силу, не шел ни в какое сравнение с мощью боевой магии, порожденной человеком. В «гениальном» злодейском плане оказался маленький просчет, который грозил стоить Стиану жизни. И судя по перекошенному от бессильной злости выражению его лица, он сам это прекрасно понимал.

Я села на траве. Встать еще сил не было. Не скажу, что скользящая по почерневшей от прокатившегося пламени земле каменная змея внушала мне панический ужас. За последние дни я привыкла относиться философски и к змеям, и к возможной смерти. Видимо, защитного барьера все же больше не было, потому что ничего каменную гадину не остановило. Не знаю, то ли она бежала от яростных вспышек магии, которыми обменивались Дарелл и Стиан, то ли просто вознамерилась мною перекусить. Но, скорее всего, решила совместить и то, и другое.

Замерла в нескольких шагах от меня, зашипев куда-то в ночную темноту за моей спиной. Я даже оборачиваться не стала, и так прекрасно догадываясь, какое действующее лицо намерено присоединиться к этой событийной ночи. Действительно, не могла же Улла пропустить столь зрелищное мероприятие как убийство арвидийского короля. Да только вряд ли она подозревала, что перевес сил оказался совсем не в пользу ее мужа.

В горле чуть запершило. Видимо, вернулась способность говорить. Но я молчала. Нетерпеливо топчущаяся неподалеку Улла едва не прожигала замершую змею глазами. Моя сестра явно не догадывалась, что та просто-напросто выбирает между мною и ей, иначе бы не поступила столь опрометчиво.