Котенок и незнакомец (СИ) - Баскакова Нина - Страница 29

— Сняла бы свою куртку. — Говорит Ульяна. Это она про мою толстовку. Надела ее сегодня. Думала, что будет холодно.

— У меня только майка под ней.

— И что? Чего парится-то?

Не знаю почему, но я с ней соглашаюсь. Хочется сегодня быть смелой, дерзкой. Самой кусаться, а не получать укусы.

— Кто тебя так?

— Бывший.

— Понятно чего ты все лето чуть ли не в парандже ходишь. Поверь, и на твоей улице будет праздник.

— Я знаю. — А сама украдкой смотрю на телефон.

— Целый день только на него и любуешься. Раньше не замечала за тобой такой привычки. На время смотришь или звонка ждешь?

— Так просто. — Не хочу говорить.

Вечер. Солнце садится, а я не нахожу себе места. Уже все дела переделала. После беспорядочных метаний села за стол и гипнотизировала телефон до самых сумерек. Уже проваливаясь в сон, проносится молнией мысль. Он не позвонил.

Мне снилось что-то противное. Неприятное. То ли я бежала куда-то, то ли отбивалась. Звонок прервал кошмар. Я сразу взяла телефон, что крутился на столе в припадочном танце.

— Не разбудил?

— Разбудил. Но все равно кошмар снился. Так что даже к лучшему. — Спросонок не думаешь, что говоришь. Или наоборот, говоришь, что думаешь. — Я уже не надеялась, что ты позвонишь.

— Целый день решится не мог. — Усмехается. — А потом уснул.

— Я тоже уснула. — Зеваю.

— Котенок, — начинает он.

— Не надо. Знаю. Это Антон дурак. А у меня все нормально. И будет нормально. Просто тяжело иногда бывает. И страшно. Вот и срываюсь. Я ведь тоже человек. Короче, все нормально. Я постепенно научусь. Сильной буду, смелой. Не думай. Справлюсь. Только, пожалуйста, ничего мне не говори сегодня. Я и так все понимаю. — Я не плакала. Хотя знала, что плакать буду потом. Но сейчас я держалась. Он же молчит. — Ты выздоравливай. Извини за беспокойство.

— Лера, это я дурак, а не Антон. Он как раз прав. Я просто боюсь. Даже уехал. Только все бесполезно.

— Я думала уехать. Но начинать все заново сложно. А тут вроде прижилась.

— От себя не убежишь. Я проверил. Так что можешь мне на слово поверить.

— А я знаю.

— Я только недавно это понял. Не против начать все сначала?

— Думаю уже не получится. Марта ждать долго. Да и вряд ли я в марте в Москву поеду. Может просто продолжим знакомство?

— Тоже вариант. Я уж думал пошлешь меня далеко и надолго.

— Нет. Не хочу и не могу.

— Извини, что в последний раз поступил как последняя скотина. Никогда раньше так себя не вел. Некрасиво получилось.

— Нормально все. Неприятно было, но пережили. Все в прошлом.

— Согласен. Давай перевернем эту страницу и продолжим дальше.

— С чистого листа?

— Да.

— Согласна. — Не верится во все это. Растерянность. И слова разбегаются.

— Сегодня мое красноречие меня покинуло. Честно, растерялся немного. — говорит он. Вздыхает.

— Что с тобой произошло? Ты так и не рассказал.

— Ерунда. Бока помяли немного. Бригада последний раз подобралась гнилая. Кто-то деньги присвоил, а подумали на меня. Вот бока и помяли. Я недавно с ними работать начал. Кто виноват в таких случаях? Новичок. Кошелек стащили. Карточки зачем-то уперли. Телефон не взяли. Он у меня дешевый и старый. Вот и вся история. Сейчас в больнице валяюсь.

— Значит сильно побили, раз до больницы дело дошло.

— Ничего. Заживет все. Дней десять поваляюсь и вернусь. А потом позову тебя гулять. Как положено. Пойдешь?

— Не могу. У меня Егор.

— А мы его с собой возьмем.

— Тогда пойду.

— Нет, котенок. Ты должна ответить, что подумаешь. А я еще помучится должен. Погадать, пойдешь ты или нет. Чего ты смеешься?

— Плакать надоело.

— А ты всегда плачешь, когда тебя на свидания зовут? Первый раз такую реакцию встречаю. Понимаю из себя снежную королеву изображать или там хихикать глупенько так. А ты слезы льешь.

— Нет! Просто… — А сама смеюсь и не могу остановиться.

— Что просто?

— Меня давно никто гулять не приглашал.

— Вот и исправим это. Сбежишь ты от меня только после нашего свидания.

— Это ты сбежишь. — Я вздыхаю. Рука невольно ложится на уже округлившийся живот. Знаю что ничего не получится. Но помечтать же можно.

— С чего бы это?

— А мне с чего?

— Развеется иллюзия, малышка.

— Значит создадим новую.

— Сложно это будет.

— А в жизни ничего не дается легко. — Я вздохнула.

— Знаешь, как вначале тебя кормят невкусным супом, потом дают невкусное картофельное пюре. Зато десерт всегда вкусный. Давай представим, что мы с тобой первое и второе уже с добавкой съели. Нам теперь только десерт положен и в двойном размере.

— Согласна.

— Я рад тебя был слышать.

— Я тоже.

— Тогда завтра созвонимся. Сладких снов и никаких кошмаров.

— Тебе тоже.

В первый раз за столь долгое время я не чувствую страха, когда их слышу. Пусть я не уверена, что у нас чего-нибудь получится. Но как же приятно было его слышать.

Улыбка. Похоже я так и проспала все ночь улыбаясь. И Егор сам ест кашу. Обычно его приходилось кормить. Так и должно быть.

— Мама, пойдем сегодня к реке? — Предлагает он.

— Пойдем. — Так и должно быть. Даже удивляться не хочу. — Возьмем с собой булки и бутерброды. Компот нальем в бутылки и устроим пикник.

— Хорошо. — Улыбка робко появляется на его губах.

Замечательный день. Он обещает быть жарким. Настоящим летним днем. Я мечтаю, как мы проведем самые жаркие часы на реке, как найдем тихое местечко вдали ото всех. Зайдем к Ульяне. А потом наступит вечер. Он ведь опять обещал позвонить. Надежда. Она отдается музыкой в душе.

— Лера, зайди ко мне. — Катя не в настроении. На глазах солнцезащитные очки. Большие такие, как у стрекозы глаза. Ее кабинет завален бумагами. Работает компьютер. На краю стола кружка со следами от кофе. — Ты ведь понимаешь, что мне невыгодно держать декретного сотрудника. По закону я уволить тебя не могу. Но могу устроить такую жизнь, что сама уйдешь. Давай не будем доводить до крайностей. Ты сама напишешь заявление об увольнении по собственному желанию.

— Катя, тебя какая муха укусила? — Я стояла и ничего не могла понять. Еще вчера ко мне никаких претензий не было. А тут такая резкая перемена.

— Для тебя я не Катя, а Катерина Ивановна.

— Хорошо, Катерина Ивановна. В чем причина вашего гнева?

— Я тебе не хочу больше видеть. А лучше всего, чтоб ты вернулась туда, откуда приехала. Ты понимаешь, что из-за тебя моя жизнь летит ко всем чертям? — Она сняла очки и стала нервно крутить их в руках. Два синих фингала уродливо расплылись под глазами.

— Это Олег сделал?

— Из-за тебя. Обвинил в том, что я между вами черной кошкой пробежала. Мол не верит мне, что в случае чего, я его не брошу. По его теории, ты как преданная собака. А я так, вертихвостка. Кто позовет с тем и лягу.

— Зачем все это терпеть?

— Я люблю его. А ты мне мешаешь.

— Только ты ему не нужна. Зачем так унижаться?

— Пиши заявление.

— Если тебе от легче будет, напишу. Только чего ты этим добьешься?

— А ты попробуй устроится здесь. Посмотрим, сможешь ли найти работу. — Катя была рада, что создает мне неприятности. Она не скрывала это. Злилась ли я? Нет. Мне было ее жаль. Пусть радуется, если ей от этого легче. Если больше нет других поводов для радости, как подлость. Ничего, справлюсь. Я и не такое переживала.

Расчет я получила тем же днем. Ладно, будет внеплановый выходной. На биржу пойду встану и в декрет с нее уходить буду. Единственное, там постоянная прописка нужна, а у меня временная. И Егору инвалидность не могу оформить по этой причине. Может у Антона поспрашивать? Квартира его. Парень он нормальный. Может сделает мне постоянную регистрацию? Хотя, дружба дружбой, а квартиры врозь. На этой надеяться смысла нет. Но спросить можно.

Пока же в такой чудесный день грустить смысла нет. Дома еще тысяч пятнадцать есть. Молоко Ульяна так дает за то, что я ей помогаю. А крупа не дорого стоит. Проживем. Но сегодня можно и праздник устроить. Две булки, немного колбасы на бутерброды. Компот я налила в бутылку. Их у меня штук десять накопилось, после Антона с его пивом. И вот мы уже идем с Егором к реке. Он в футболке, шортах и панамке, как из мультика. Я в толстовке и джинсах. Правда ее расстегнула. Лето, хорошо. В кармане рука периодически сжимает телефон. Боюсь потерять его. Тогда уж точно мне никто не позвонит. И опять придет тоска. А тосковать не хочу.