Воспаление колец (СИ) - Шепельский Евгений Александрович - Страница 38

Маг оглянулся: чморки были за его спиной. С клыков капрала медленно стекала ядовитая слюна.

— Значит, цирка не будет... — проронил он.

— Увы! — Гнусдальф, кажется, первый раз в жизни, был искренен.

— Значит, вы — жулики?

— Нет... Не совсем... В первом приближении, так сказать...

— Обычно это называют «финита ля комедия», — громко сказал Лепоглаз.

И все охранители, не сговариваясь, бросились бежать.

— Жулики! Бей аферистов! — заорали чморки, припуская следом.

— Ушастые жабы! — огрызнулся Гнусдальф.

— Банзай! — завопили чморки, потрясая мачете, ятаганами и шомполами.

— Переговоры! Мы можем усесться за стол переговоров! — пропищал Фордо.

В ответ его огрели шомполом по шее.

«Так я далеко не убегу!» — понял хрюкк, втянув голову в плечи. Он с трудом извлек несмазанный Жлупец. Покрытый паутиной клинок был похож на ершик для чистки бутылок. Фордо ткнул им наугад, под мышку. Меч царапнул чешую какого-то ретивого чморка, и тот зловонно испустил дух, после чего скончался от стыда.

— Наших бьют! — заорали чморки. На их крик из бокового коридора вывалил новый отряд чморков и с криком «Люля-кебаб убегает!» присоединился к погоне.

Погоня продолжалась минут пять, после чего охранителей загнали в тупик. В тупике была дверь. Увы, она была заперта.

— Это еще не конец! — взревел Гнусдальф. И мужественно выхватил... отмычки. Миг — и его искусные пальцы отперли замок. — Все сюда, за мной! — страшным голосом скомандовал он, и в достойном порыве альтруизма позволил гному прошмыгнуть первым. За Гнивли ринулись остальные, а Гнусдальф все еще пытался отцепить рукав от гвоздика. Отчаявшись, он дико рванулся, распорол рукав и перескочил порог, захлопнув дверь перед оскаленными пастями чморков.

— Запорные чары! — вскричал он, поднимая волшебную палочку. — Малеус малефикарум! Гаррикка шпроттера разорварумм!.. Э-э, как же дальше? Как же дальше?..

В этот миг чморки сняли дверь с петель и отбросили в сторону.

— Бей аферистов! — взревели они, готовые растереть охранителей в приправу для салата.

Но Гнусдальф не растерялся. Он прочертил концом клюки невидимую линию у дверного проема и крикнул:

— Первый кто переступит — педераст!

Испуганно вереща, чморки отхлынули от порога, образовав в коридоре кучу-малу.

Гнусдальф повернулся к отряду, стряхнув с бровей пот.

— Так, я выиграл для нас немного времени! Решаем, куда бежать, быстро!

Комната, в которой оказались герои, имела два выхода: правый был узкий, темный и страшный, как задница негра-дистрофика, левый был просто узкий и темный.

— Бежим в правый, — сказал Лепоглаз.

— В левый, — немедленно предложил Гнивли.

— Недобитый коммунист! — прошипел Лепоглаз.

— А нельзя пробить дырку в полу? — промямлил Брагомир.

— Решайте быстрей, они уже считаются! — взвизгнул Элерон.

Так и было. Чморки выстроились в два ряда, а капрал посредством считалки выбирал того горемыку, которому предстояло шагнуть в мир вечного позора. Считалка подходила к концу.

Беглецы уставились на чародея.

— В левый, — без колебаний решил тот.

Гнивли первым бросился в темноту. Спустя миг он с воплем «Ой мама!» кубарем покатился по лестнице, стукаясь головой о каждую ступеньку. Охранители вежливо пропустили Гнусдальфа вперед — у него все же был свет.

Лестница привела в пещеру, чьи размеры явно говорили в пользу теории о земном происхождении Луны. Пещеру пересекала огромная трещина, из глубин которой вырывались отсветы немеркнущего подземного пламени. Через трещину был перекинут узкий подвесной мост. Пол пещеры усеивали кучи различных бытовых отходов. По всему выходило, что чморки использовали трещину, как бесплатный мусоросжигатель.

Гнивли стоял у подножия лестницы и любовался огненными бликами на бугристом потолке. Близкое знакомство с более чем сотней ступенек, кажется, не вызвало у него заметных отклонений в работе головного мозга.

— Это Зал Торжественных Событий, — благоговейно выдохнул он. — А пол треснул, когда мы били чечетку на похоронах Гуталина...

Перепрыгивая груды всевозможного мусора, отряд подбежал к мосту. Это было хлипкое провисшее сооружение с канатами вместо поручней.

— Мост не выдержит всех! — плаксиво вскричал Брагомир, взглядом измеряя расстояние от края трещины до Элерона.

— Совсем-совсем не выдержит! — прибавил Элерон, выжидая момента, когда Брагомир повернется к нему спиной.

— Это рок! — вскричал Лепоглаз.

— Нам хана! — проблеял Марси. — А ведь я говорил, говорил! Я не хотел идти! Я предупреждал! И вообще — разбирайтесь сами. Я — пацифист!

— Друзья мои, — вкрадчиво произнес Гнусдальф, — а не попробовать ли вам идти по очереди?

Охранители примолкли.

— Что значит маг! — восхищенно зааплодировал Лепоглаз.

— ХРЮКК! — внезапно раздалось из недр Умории. — ХРЮКК...

— Ой, что это? — вздрогнул Свэм.

Гнусдальф поежился:

— Таинственные звуки! Загадка Умории, неподвластная рациональному объяснению!

— ХРЮКК!.. ХРЮКК!.. ХРЮКК!..

— Мнится мне, что настал час апокалипсиса... — хрипло сказал Лепоглаз, сдвинув на лоб капюшон маскхалата.

— Дурачье! — взвизгнул гном. — Это чморки заводят дизель!

— ХРЮК-ХРЮК-ХРЮК-ХРЮК-ХРЮК! — послышалось из недр, и одновременно с этим на потолке зала вспыхнули сотни ламп.

— Черт! — бросил маг. — Теперь мы как на ладони.

Тут в дальнем конце зала раскрылись широкие ворота, и из них, подобно черному косматому псу, вырвался огромный клуб дыма. Он шипел, плевался искрами и вонял соляркой. Некоторое время он крутился на месте, а затем покатился к отряду. По сторонам его бежали какие-то фигурки.

Зоркий Лепоглаз нацепил на нос очки и сказал:

— Орды чморков... С ними тролль и восемь шахтеров. А посередине... Ой! Ой-ой-ой!

— Похож на Кинг-Конга, — сказал Свэм, быстро мимикрируя в индифферентный цвет хаки.

— Супермен? — рискнул предположить Опупин.

— Нет! — побледнел Гнивли. — Не может быть!.. Это же Гоп-со-Смыком! Чемодан Ужаса! Слонопотамский Звездец! У него еще тысяча имен!

— Да! — глухо взвыл маг. — Это фольклорный кошмар Умории, Бредовый Ужас Глубин! Это — Бульрог!

В центре дымного сгустка обрисовались контуры рогатого существа невиданных размеров. В руках его была коса, за спиной угадывались развернутые кожистые крылья. «Гуп-гуп-гуп!» — застучали по полу его ножищи.

«Ого-го-го-го!» — заулюлюкали чморки.

«У-у-у!» — взвыл Бульрог, потрясая косой.

«Кап-кап-кап!» — закапало со штанов Брагомира.

— Я полагаю, стратегическое отступление — самый приемлемый вариант, — сказал, шагнув на мост, Элерон. Охранители ринулись за Бодяжником, только Гнусдальф словно примерз к полу. Он с радостью возглавил бы отряд, однако у него отнялись ноги. Когда охранители столпились на том конце моста, Гнусдальф все еще не мог пошевелиться.

Бульрог притормозил в двух шагах от мага. Клубы дыма опали, и Гнусдальф ахнул... Среди предков Бульрога несомненно числились гориллы, два-три орангутанга и, может быть, один — только один! — человек. Рябая физиономия с расплюснутым носом выглядела свирепой донельзя. Крохотные глазки под мохнатыми бровями злобно взирали на мага. Не приглаженные вихры — черные и блестящие — торчали парой изогнутых рожек. Коса оказалась раскаленным паяльником огромных размеров. Из кармана заношенной спецовки выглядывал «Справочник молодого сантехника». Что касается крыльев, то за оные был принят непромокаемый плащ, от которого воняло нужником. Судя по всему, Бульрога оторвали от срочной починки сортирной трубы.

— Вы ко мне? — тихонько спросил чародей.

Бульрог рыкнул, и мощным выдохом всколыхнул магову бороду.

— Ты задержишь его, не так ли? — вскричал Элерон.

— Бей прямо в глаз, чтоб не испортить шкуру! — посоветовал Брагомир.

Круглая рожа Бульрога ощерилась в недоброй ухмылке. Он глухо заворчал, примериваясь ткнуть в мага паяльником.