Воспаление колец (СИ) - Шепельский Евгений Александрович - Страница 27

— Ну, ты это... Ты не того... — промямлил Бульбо. — Ты вот лучше спроси меня, как я оттягиваюсь в Раздеванделле! Спросил? Так вот, я классно оттягиваюсь! Только эльфийки эти... — он сделал паузу, — все покоя не дают старику...

— Проходу не дают? — живо поинтересовался Фордо.

— Напротив, совсем не пристают, а за час столько дерут... — Дядя негодующе покачал головой. — Да, приятная новость: мой геморрой совсем прошел; эльфийские врачи это нечто! И еще кое-что: я скоро закончу роман! Осталась пара месяцев работы...

— А, — поскучнел Фордо, — все та же фигня о твоем походе? Как там она называлась, «Дракон Несмог опасно занемог»?

Бульбо презрительно фыркнул:

— А вот и нет! Фэнтези нынче не в моде. Нынче в моде любовные романы. Их читают, а потом используют вместо туалетной бумаги; это же какая экономия! Я уже давненько печатаюсь в серии «Зов жеребца»! «Любовный стон», «Скрип кровати», «Замужние дамы любят погорячее» — все эти вещи неплохо разошлись. Мой новый роман называется «Педали страсти»; при случае поищи на раскладке: я печатаюсь под псевдонимом Гала Одриэль!

Они вошли в зал. Эглонд по-прежнему сидел на своем месте и уныло ковырял вилкой холодец. Перед Владыкой Эльфов стояла полупустая бутылка яичного ликера.

— О! — радостно воскликнул Бульбо. — А вот и Дрибадан!

Проследив за дядюшкиным жестом, Фордо увидел под угловым столиком сосредоточенно-напряженное лицо Элерона. Кто-то одолжил Бодяжнику синие вельветовые штаны и потрепанный пиджак с оторванными пуговицами. Дрын Элерон куда-то задевал.

— У Бодяжника много имен, — объяснил Гнусдальф. — И Дрибаданом его зовут чаще, чем любым другим, ибо в этом имени скрыта великая тайна королевской династии Гондории! Но тс-с! Не будем мешать его работе!

«Работе? Какой работе?» — Фордо недоуменно пожал плечами.

— Сюда, жирный хрюкк! — заверещал Марси, размахивая битой тарелкой.

— Вечеринка просто блеск! — смахивая с ушей макароны, добавил Опупин

Свэм ничего не сказал — он спал, свернувшись калачиком на блюде, на котором еще недавно лежал жареный поросенок.

— Это не вечеринка, а банкет! — брюзгливо поправил Гнусдальф, подходя к своему месту. — Так, а это кто? Брысь отсюда, сморчок!

Не желая слезать, Гной уцепился за спинку стула киркой. При этом его челюсти продолжали работать; как и всякий гном, он умел есть про запас.

Внезапно повелитель эльфов разрыдался и запустил бутылкой в свой диплом.

— Мор-р-ре! — крикнул он, размазывая слезы по черным впалым щекам. — Ах, Море, Море! Я так хочу на Море! Хочу в Гурзуф, на пляж, к девчонкам, в отпуск! Но нет! Бремя! Бремя власти! Ох! Ах! Как же я одинок! Эй, кто-нибудь! Спойте мне песню! Жалобную!

— Снова захандрил, — вздохнул чародей и сбил гнома на пол ударом мизинца. — Уже и прозак не помогает... Гм, да... Придется перейти на экстази.

— Я спою! — вдруг вызвался Бульбо, устроившийся на одном стуле с Фордо. Он влез на стол и выпрямился. — И, пожалуйста, не забудьте гонорар: авторские, построчные и за блестящий талант.

— Выкиньте его из окна! — велел Эглонд без раздумий.

Бульбо испуганно закричал, что пошутил насчет гонорара. Потом попросил тишины. Его просьбу удовлетворили.

— Спасибо. — Хрюкк подбоченился, беззвучно шевеля губами. — Значит, так... Кха-а-а! Хы-ыр тьфу! Гык-гы-гы!..

— Это все? — холодно осведомился протрезвевший (эльфы трезвеют быстро) Эглонд.

— Нет, это я связки прочищал, — пояснил Бульбо. — Сейчас я исполню вам одну старую балладу. — Он порылся в кармане халата и достал сложенный вчетверо лист бумаги. — Ага, ага, так, нет, это совсем не нужно... А это тут как? — Из развернутого листа веером посыпались моментальные снимки обнаженных эльфиек в вызывающих позах. Бульбо смел их в карман, даже не собираясь краснеть. — Баллада о герое, — сказал он, взяв лист в обе руки. — Героическая, разумеется. Эй, там, оркестр, дайте музыку в тему!