Брачный сезон в Уинчестере (СИ) - Михайлова Ольга Николаевна - Страница 58

Сэр Чилтон, стоя за спиной виконта, молча слушал их разговор. Видя, что мисс Иствуд стоит неподалеку, Джулиан Монтэгю ответил, что просто сидел на скамье на Грейт-стрит, неподалеку от дома Иствудов. Мисс Кора, услышав его слова, вспыхнула. Виконт Шелдон скосил на него глаза, обвёл Монтэгю странным взглядом, но ничего не сказал. Сэр Чилтон тоже не проронил ни слова. Но когда Монтэгю отошёл, сэр Остин повернулся к молодому виконту и тихо заметил:

— Должен признаться, вы были правы, Раймонд. Мальчишка, и впрямь, не столь плох, как мне его рисовали. Повеса, конечно, и авантюрист, но…

— Любовь мистера Монтэгю к авантюрам спасла честь вашей племянницы, сэр…

— Кемптон уверяет, что щенок стреляет как бог. Абсолютная меткость… И фехтует прекрасно.

— Да, я же говорил вам, Монтэгю никогда не промахивается.

— А вы, виконт, хорошо стреляете?

Шелдон рассмеялся.

— Если хорошо прицелюсь…

— А вы слышали, что Кемптон пригласил вашего… друга Монтэгю работать в полицию?

— Нет, впервые слышу. Но у него получится. Монтэгю однажды любопытнейшим образом выследил вора, шнырявшего почти полгода по спальням студентов. Поймал с поличным — с помощью двух фунтов муки и таза с водой.

Пока виконт рассказывал эту историю сэру Чилтону, Лоренс уже был около мисс Эннабел. Теперь Джулиан Монтэгю отдал должное выдержке и лицедейству мистера Иствуда. Зря он столь пренебрежительно высказывался о нём. Чтобы сделать такое, господа, нужны нечеловеческая воля и сильный дух. И кто бы мог подумать, что всё это пребывает в столь тщедушном тельце?!

Мисс Эннабел Тэлбот, которая до этого не удосужилась даже поздравить мисс Вудли, при первых словах мистера Иствуда возликовала. Наконец-то её достоинства оценены по заслугам! К удивлению мистера Иствуда, столь долго размышлявшего, как ему заставить эту жабу поверить в его любовь, оказалось, что все его размышления были излишними. Мисс Тэлбот готова была проглотить любую приманку.

Леди Холдейн не могла не улыбнуться, заметив выражение лица сэра Остина, когда ему сообщили о предстоящей женитьбе мистера Лоренса Иствуда на мисс Эннабел Тэлбот. Баронет, вопреки всем уговорам, намеревался высказать негодяю в конце вечера всё, что думал по поводу его попытки обесчестить его племянницу, но теперь просто замер с открытым ртом, ловя воздух. Когда сэр Остин чуть пришёл в себя, чему немало способствовала леди Холдейн, поднёсшая ему бокал вина, он, внимательно взглянув в насмешливые глаза леди Фанни, понял, что его намерения оказались абсолютно излишними. Худшего наказания, чем этот брак, глупцу не вынес бы и королевский суд.

Тут Монтэгю, незаметно наблюдавший за Иствудом, обратил внимание на молодого Чилтона, который что-то сосредоточенно говорил его Кэтрин. Ага. Неужели? Джулиан сразу забыл про Лоренса, вперив взгляд в сестрицу. Мистер Себастиан Чилтон был взволнован, его Кэт, блестя синими глазками, выглядела мило и благонравно. Наконец она что-то сказала своему кавалеру и направилась к брату. Тот, стараясь, чтобы это не выглядело торопливостью, медленно встал и ждал, когда сестра подойдёт. «Ну, что?»

— Мистер Чилтон просил меня быть его женой.

Монтэгю облегчённо вздохнул. Лицо его просияло. Все заботы позади, сестрица устроена и будет женой достойного человека, чего ещё желать?

Но, теперь, когда напряжение и волнение за Кэтрин оставили его, Монтэгю погрустнел. Его ждал Лондон. А что ждало его в Лондоне?… Ну, ничего. Прошедшие полгода многому научили его, многое изменили в нём, Монтэгю смотрел в будущее уже далеко не так безнадёжно и зло, как по выходе из университета. Его ожесточение прошло, он научился видеть причины своих бед в себе самом, научился судить себя. Это, господа, дорогого стоит. Воистину, чрезмерные притязания — вот источник наших горестей и обид. Стоит ему иссякнуть — мы успокаиваемся и обретаем… если не счастье, то хотя бы его иллюзию. Ему, что, не хватает денег? Да он ни разу не потратил больше пятисот фунтов в год! А меньше шлялся бы по лупанарам — может, и трехсот хватало бы. Дурная гордыня, высокомерие и тщеславие, не желающее мириться с подчинённым положением — вот чем на протяжении почти десятилетия он сам отравлял себе жизнь. Щенячья дурь это всё. Блудливое ничтожество — вот спокойно вынесенный им самому себе приговор. Слава милосердию Божьему, что плоды его грехов пожинает он сам, а чистой душе — его милашке Кэт — выпал, кажется, счастливый жребий. После званого обеда у них в доме срочно нужно поехать в имение, решить с отцом и братом дела. Свадебный контракт, приданое — сколько времени это займет? А потом — Лондон. Монтэгю задумался. Или всё-таки, принять предложение Кемптона? От себя-то не убежишь… Размышляя об этом, Джулиан не заметил, как внимательно смотрела на него мисс Кора Иствуд.

Взгляд её был серьёзен и пристален.

По дороге в деревню брат и сестра были веселы и болтливы. Кэт была счастлива, Джулиан радовался за неё.

— А правда, если свинья перебежит свадебной процессии дорогу, новобрачным предстоит несчастливая жизнь?

Джулиан не знал о такой примете, но откуда же взяться свинье в городе-то? В деревне — пожалуй, может, откуда-нибудь и выскочит.

— А помнишь, как миссис Варин посадила клубни каких-то редких тюльпанов на клумбе у ворот, а из закута выскочила толстая свинья Зануда и все их пожрала?

Джулиан помнил. Как ни помнить? Он сам и выпустил Зануду. Правда, о тюльпанах он не думал, просто свинка так горестно хрюкала в сарае, что он решил дать ей возможность прогуляться по саду. Да она, вообще-то, на желуди у дальнего дуба кинулась, а эти тюльпаны так, попробовала просто. Там, под дубом в конце сада её и отловили скотник и кухарка. Смеху было! Ему тогда не влетело. Все решили, что Зануда выбралась сама, подняв пятаком щеколду.

А однажды под вечер Джулиан до смерти напугал гувернантку сестры, забравшись на крышу и свесив оттуда на тонких веревочках вырезанное из старой простыни привидение, которое под её истошные крики нагло танцевало на карнизе перед её окном целых пять минут.

— Так это был ты? — Кэтрин помнила, как до смерти перепуганная миссис Варин долго рассказывала всем о призраке в Монтэгюкастл и даже написала об этом родным в Солсбери!

Джулиан весело кивнул, заметив, что эта проделка не идёт, однако, ни в какое сравнение с тем наизабавнейшим случаем с чёрным котом Ромуальдом, который он устроил незадолго до отъезда в Кембридж. Он отпечатал лапки Ромуальда на размягченном воске, сделал из папье-маше копии и оставлял грязные кошачьи следы по всем столам и подоконникам. Несчастного кота заперли, — но следы продолжали появляться! Причём — на потолке и стенах! Миссис Варин, особа весьма суеверная, заговорила о дьяволе, отец недоумевал, братец читал молитвы…

Дьявол исчез из дома только с его отъездом.

Вспоминая эту и подобные детские проделки и шалости, они развлекались до самого имения. Кэт не была здесь год, приезжая из пансиона на каникулы, а Джулиан отсутствовал семь лет, и сейчас они озирали дом, где выросли.

Экипаж остановился у ворот Монтэгюкастл, Кэт выпрыгнула навстречу отцу, показавшемуся в дверном проёме. Джулиан мысленно ахнул. В испуге остановилась и Кэтрин. Отец выглядел развалиной. Джулиан с ужасом вглядывался в седые, спутанные космы волос, в пугающие коричневые пятна, залегшие под глазами и в провалах морщин.

— Папочка, — Кэт кинулась к отцу, — что случилось?

Отец, молча повернувшись, сгорбясь и чуть прихрамывая, вошёл в холл. Брат и сестра в испуге переглянулись и пошли следом. Сэр Этьен поднялся на второй этаж по центральной лестнице, свернул в коридор и подошёл к двери, за которой раньше, насколько помнил Джулиан, были апартаменты Томаса. Кэт шла за отцом, и он пропустил её впереди себя. Они прошли через обширную гостиную, и вошли в спальню. Джулиан вспомнил, что отец писал ему о болезни Тома, и сейчас, видя отца в столь ужасном состоянии, впервые подумал, что брат может быть болен серьезней, чем он предполагал. Но чем можно заболеть в двадцать шесть лет? От размышлений Монтэгю отвлекли сразу два обстоятельства. Кэт отскочила прямо на его ногу, а её вскрик пронзил его уши. Он же сам, разглядев на постели брата, от которого остался только обтянутый пергаментной кожей скелет, на лице которого жили страшно увеличившиеся глаза, почувствовал, что по спине заструился пот. Потом пот стал ощутим по вискам и взмокли ладони. Том попытался улыбнуться им и полушёпотом поприветствовал их. Умненькая Кэт уже сумела взять себя в руки и защебетала что-то ласковое. Сжав зубы, Джулиан тоже поприветствовал брата. Отец сказал, что утомлять больного не нужно, и они вышли.