Салимов удел - Кинг Стивен - Страница 37
- Предыдущая
- 37/153
- Следующая
— Просто тут слишком долго было закрыто, — сказал он, освещая фонариком длинную пустую комнату. — Вот бы проветрить хорошенько.
— Или хорошенько пустить красного петуха, — отозвался Ройял. Ему это место не нравилось, оно чем-то отталкивало. — Давай. Попробуем не переломать ноги.
Они сгрузили коробки так быстро, как только смогли, осторожно спуская каждую на землю. Через полчаса Ройял со вздохом облегчения закрыл черный ход и защелкнул на двери один из новых висячих замков.
— Полдела сделано, — сказал он.
— Легкие полдела, — отозвался Хэнк. Он посмотрел наверх, на дом Марстена. В этот вечер свет в доме не горел, ставни были закрыты. — Не лежит у меня душа тащиться туда наверх, и я не боюсь сказать об этом. Коли и был тут когда дом с привидениями, так это он. Не иначе, у этих мужиков крыша поехала — то-то они и пытаются там жить. Один черт, странные они — любовь у них друг с дружкой, что ли…
— Как у этих, голубых, которые дома изнутри украшают, — согласился Ройял. — Может, они хотят попробовать дом за деньги показывать? Хороший бизнес.
— Ну, давай работать, коли подрядились.
Они бросили последний взгляд на запакованный буфет, прислоненный к боку «ПЕРЕВОЗОК», а потом Хэнк сдернул заднюю дверцу вниз. Та громко лязгнула. Он сел за руль, и они поехали вверх по Джойнтер-авеню на Брукс-роуд. Минутой позже впереди вырос темный, поскрипывающий дом Марстена, и Ройял почувствовал, как в животе червяком закопошилась первая ниточка настоящего испуга.
— Боженька ты мой, вот где страх-то, — пробормотал Хэнк. — Кому это припала охота тут жить?
— Не знаю. Не видишь, горит за ставнями свет?
— Не горит.
Казалось, дом клонится к грузовику, словно ждет не дождется их прибытия. Хэнк прогнал грузовик по подъездной дороге и вокруг дома. И он, и Ройял не слишком пристально вглядывались в то, что мог выхватить в буйной траве заднего двора прыгающий свет фар. Хэнк ощутил, как в сердце проникает напряжение страха, какого он не чувствовал даже в Наме, хотя боялся там почти постоянно. Тогдашний страх шел от рассудка: страшно было наступить на эпонж и увидеть, как нога вздувается наподобие ядовито-зеленого воздушного шара, страшно, что какой-нибудь парнишка в черной пижаме, имя которого без поллитры было просто не выговорить, может снести тебе голову из русского автомата. Страшно, что окажешься в одном патруле с каким-нибудь чокнутым Джейком, которому может приспичить, чтобы ты уничтожил всех поголовно в деревне, где уже неделю нету вьетконга. А этот страх был детским, призрачным. Он ни к чему конкретно не относился. Дом как дом — доски, пороги, гвозди и подоконники. Не было никакой — совершенно никакой — причины ощущать, что каждая трещинка выдыхает меловой аромат зла. Просто дурацкие выдумки, все от них. Привидения? После Вьетнама Хэнк в привидения не верил.
Ему пришлось дважды нащупывать передачу, чтобы дать задний ход, а потом грузовик рывками подкатил к ведущей в подвал пристройке. Заржавевшие двери были раскрыты, и в красном свечении задних фар фургона казалось, будто невысокие каменные ступени ведут в ад.
— Черт, ничего не просекаю, — сказал Хэнк. Он попытался улыбнуться, но вышла гримаса.
— И я тоже.
Придавленные страхом грузчики переглянулись в слабом свете приборного щитка. Но детство давно миновало. Они не могли вернуться, не сделав дело из-за неразумного страха — как потом объясняться при ярком свете дня? Работа должна быть сделана.
Хэнк вырубил мотор, они выбрались наружу и обошли грузовик. Ройял забрался наверх, высвободил стяжной болт и откатил дверку по направляющим.
Коробка стояла в кузове — приземистая, немая, все еще в налипших опилках.
— О Господи, не хочу я тащить ее туда, вниз! — сдавленно выговорил Хэнк Питерс, и его голос прозвучал почти как всхлип.
— Давай-давай, — сказал Ройял. — Давай отделаемся от этой штуки.
Они выволокли коробку на подъемник и под шипение утекающего воздуха начали опускать на землю. Когда коробка оказалась на уровне пояса, Хэнк отпустил рычаг, и они ухватились за нее.
— Легче… — ворчал Ройял, пятясь к ступенькам. — Легче давай… легче… — В красном свечении задних фар его лицо было напряженным и зажатым, как у человека с сердечным приступом.
Он пятился по лестнице, ступая на каждую ступеньку. Задравшись кверху, коробка опрокинулась ему на грудь, и Ройял почувствовал, как его, будто каменной плитой, придавила страшная тяжесть. Позже Ройял будет думать: да, коробка была тяжелой, но не настолько. Им с Хэнком приходилось таскать для Ларри Крокетта грузы и потяжелее — и вверх по лестницам, и вниз. Но в атмосфере этого дома присутствовало нечто, лишающее вас присутствия духа, и ни к чему хорошему это не вело.
Ступеньки оказались гадко-скользкими. Ройял дважды шатался на самой грани равновесия, страдальчески выкрикивая: «Эй! Ради Бога! Осторожней!»
Потом лестница кончилась, над головой навис потолок, да так низко, что буфет Ройял с Хэнком заносили, согнувшись, как две ведьмы-карги.
— Ставь сюда! — выдохнул Хэнк. — Дальше тащить не могу!
Опустив с глухим стуком буфет, они отступили в сторону и, обменявшись взглядом, поняли, что некая таинственная алхимия превратила страх едва ли не в ужас. Подвал вдруг показался полным таинственного шуршания. Крысы, может быть… или такое, о чем даже думать невыносимо. Они пустились наутек — Хэнк впереди, Ройял следом, — взбежали по ступенькам наверх, и Ройял, пошарив за спиной, захлопнул двери пристройки. Они вскарабкались в кабину «ПЕРЕВОЗОК». Хэнк завел машину и включил передачу, но Ройял вцепился ему в руку. В темноте его лицо показалось сплошными глазами — огромными, неподвижными.
— Хэнк, а замки мы так и не повесили.
Оба уставились на скрепленную мотком проволоки связку новых амбарных замков, которая лежала на приборном щитке грузовика. Хэнк сунул руку в карман и извлек кольцо с ключами — пять новеньких йельских ключиков. Один должен был подойти к замку на дверях черного хода магазина в городе, четыре — к замкам здесь, в доме. На каждом ключе висела аккуратная бирка.
— О Боже, — сказал он. — Слышь, а что, коли вернуться завтра утречком, пораньше…
- Предыдущая
- 37/153
- Следующая
