Русалка и гламурный пират (СИ) - Филимонова Лина - Страница 23

— Один?!

— А что? Отдохнешь, побудешь наедине с собой, поразмышляешь, заглянешь внутрь себя.

— Вот это мне как раз совсем не нужно.

— Что так?

Аркадий неопределенно хмыкнул, поднялся с шезлонга и побрел в сторону рулевой рубки.

Через пару минут яхта пришла в движение. Мы шли вдоль берега, довольно резво. Ветра не было, мотор мощный, ничто не мешало нам оказаться дома через какой-нибудь час. Наш феерический побег от реальности подходил к своему бесславному завершению.

Аркадий, развернувший свой шезлонг лицом к берегу, произнес:

— О, пацаны на Круче рапанов жарят.

Я вгляделась в крошечные фигурки на берегу, у крутого обрыва, сгрудившиеся вокруг тонкой струйки дыма.

— Или мидий, — отозвалась я.

Стоп. Круча. Рапаны. Откуда он все это знает? Кручей это место называют только аборигены, а приготовлением рапанов на костре занимается исключительно местное подрастающее поколение. Как эти слова попали в лексикон рафинированного столичного жителя, видевшего рапана разве что в ризотто?

Я открыла рот, чтобы выпалить пару наводящих вопросов, но молнией пронесшаяся в голове мысль заставила меня снова его захлопнуть. Не надо ни о чем спрашивать. Не надо пытаться узнать его получше. Мы навсегда расстанемся ровно через три дня. Я закрыла глаза, как будто это могло чем-то помочь.

— Что скажешь деду? — поинтересовался Аркадий через несколько минут.

— А тебе какая разница? — огрызнулась я.

— Грубишь.

— Да.

— Что-то не так?

— Все восхитительно.

Мне все еще не хотелось открывать глаза.

Я слышала, как скрипнул шезлонг Аркадия, потом почувствовала, как он опустился на палубу рядом со мной. Его рука накрыла мою ладонь. Мне одновременно хотелось и не хотелось ее стряхнуть.

— Надеюсь, у тебя не будет из-за меня неприятностей.

Я все же оставила свою руку там, где она была.

— Я большая девочка, справлюсь.

— Что-нибудь придумаешь?

— Нет! — я не смогла скрыть раздражение в голосе. — Не буду я ничего придумывать. Наломала дров — подставляй шею. Не так ли? Терпеть не могу врать и изворачиваться.

Я открыла глаза. Выражение лица Аркадия, совершенно не соответствующее нашей, хоть и слегка напряженной, но все же вполне безобидной беседе, потрясло меня до глубины души. Он выглядел каким-то пришибленным, даже жалким, как пес, которого выгнали из дома, дав пинка напоследок. От его обычной дерзкой самоуверенности не осталось и следа. Что с ним такое? Вроде бы я не говорила ничего настолько ядовитого…

Заметив мой взгляд, Аркадий мгновенно убрал с лица озадачившие меня эмоции. Я даже начала сомневаться, что действительно все это видела. Он улыбнулся, оскалив два ряда превосходных белоснежных зубов, и потянул меня за руку. Я немного посопротивлялась, но все же соскользнула с шезлонга, и мы стали барахтаться на палубе, как два беззаботных жизнерадостных щенка.

Я боялась, что придется держать ответ перед дедом, но вышло иначе. Он ни о чем меня не спрашивал. У меня было заготовлено несколько пафосных фраз о неприкосновенности личной жизни и прочих демократических свободах, но они не пригодились. А ведь я настраивалась, готовилась! В порыве раскаяния я даже сама пыталась завести разговор о своем неподобающем поведении, но дед не стал меня слушать. Сослался на встречу с друзьями и испарился. Он даже не ответил на вопрос, какая ему нужна была помощь накануне моего побега. Сказал, что это ерунда, и он уже все сделал.

Так что я осталась в одиночестве в своей квартире, почему-то ставшей тесной и слегка чужой. Я слонялась из угла в угол, не находя себе места. На моей коже все еще горели жаркие поцелуи Аркадия, в ушах звучал его голос, а перед глазами маячила белоснежная голливудская улыбка.

Последние тридцать часов, проведенные в очень тесном общении с Аркадием, были наполнены неожиданными открытиями. Большую часть времени я ощущала его как свое естественное продолжение, а он каждую секунду чувствовал, чего мне хочется, ну, или просто хотел того же самого. Интересно, так всегда бывает, когда относишься к сексу легко и ничего не ждешь от отношений? Не боишься показаться неловкой, не думаешь о том, как в этой позе выглядит твое неидеальное тело, не заботишься о впечатлении, которое производишь, а просто отдаешься своим желаниям… Может, именно ради этого становятся роковыми соблазнительницами и женщинами-вамп?

За свои двадцать пять лет я нечасто заводила близкие отношения с мужчинами, и всегда они были обременены сомнениями в том, с кем я на это решалась, и неуверенностью в себе. Оказывается, может быть по-другому. Мой последние серьезный роман, на который я возлагала неоправданно больше надежды, закончились таким феерическим провалом, что я поклялась себе больше никогда никому не позволять проникать в мое сердце. Я не собиралась становиться синим чулком, в моих планах были легкие, ни к чему не обязывающие и никого не ранящие отношения, но до встречи с Аркадием у меня такого ни разу не было. Как-то не складывалось, вернее, я не решалась. А вот теперь все получилось. Я настоящая вампирша. Использую мужчин в своих целях, а потом просто выбрасываю.

Мужчин? Я попыталась представить на месте Аркадия кого-нибудь другого. Пусть у этого гипотетического героя-любовника будут карие глаза и темные волосы. И, для пущего отличия, усы… Нет, не как у Гитлера! Усов вообще не нужно. Пусть будет небольшая такая бородка, чуть больше, чем легкая небритость. Сейчас это модно. О, она колется! Гладкая щека Аркадия нравится мне больше… Стоп. Чем я вообще занимаюсь? Что только не забредет в мою дурную голову! Надо отвлечься.

Я включила телевизор, открыла ноутбук и, для верности, зашла на страницу непрочитанных сообщений в телефоне. Но валяться на диване в обществе гаджетов мне пришлось недолго. Раздался звонок в дверь. Не представляю, кто это может быть, в наше время гости редко приходят без предварительного звонка. Разве что друзья деда. Но он как раз ушел на встречу с ними.

На пороге стояла моя любимая подруга Ника. Вот уж неожиданность!

— Ты чего не позвонила? — спросила я после коротких, но душевных приветственных объятий. — Что-то случилось? С Эдиком рассталась?

Ника молча прошла в гостиную, окинула взглядом место моей недавней дислокации и выдала:

— Ты знаешь, что электромагнитное излучение разрушает ауру?

— Ч-чего? — такого поворота я не ожидала.

— У тебя одновременно включены целых три вредных прибора!

Я несколько секунд молча таращилась на Нику. Неужели все зашло так далеко?

— Надо провести очищающую церемонию, — продолжала тем временем моя свихнувшаяся подруга, щелкая пультом от телевизора, закрывая ноутбук и засовывая телефон между диванных подушек.

— Ника, — смогла, наконец, выдавить я. — Что происходит?

— В тебя вселились бесы, — пояснила она. — Мне Эдик сказал. Нужно их из тебя изгнать.

Она наступала на меня, и ее глаза сверкали совершенно безумным огнем. Я растерялась и не могла придумать, как действовать в столь экстремальных обстоятельствах. Поэтому просто пятилась назад, пока не уперлась спиной в стену.

— Я принесла высушенные жабьи лапки, помет черного орла и кровь мыши-девственницы. Сейчас придет Эдик и его друзья, с которыми мы проводим выходные в секте, устраивая шабаши и оргии. Кстати, квартиру я на него уже переписала.

И тут до меня начало доходить. В тот же момент глаза Ники стали совершенно нормальными, и она расхохоталась.

— Так ты себе представляешь мою нынешнюю жизнь?

— Ну… — замялась я. — Не совсем.

— Тогда почему твой первый вопрос — не рассталась ли я с Эдиком?

— Просто ты так внезапно появилась на пороге…

— Оказалась в ваших краях, дай, думаю, зайду к любимой подруге. Вдруг она скучает одна. К тому же я обещала.

— Молодец, что зашла, — промямлила я.

Мне было немного стыдно. Я, и правда, считала Эдика исчадием ада, втягивающим мою подругу во что-то странное и подозрительное, но ничего плохого Нике о нем не говорила. Как она догадалась?