Интеллектуальная позиция-2 - Внутренний Предиктор СССР (ВП СССР) Предиктор - Страница 38

· во-первых, встать на путь взимания дани с системы с применением против неё свойственных её же культуре жизненных навыков;

· во-вторых, встать на путь порождения альтернативной системы внутриобщественных отношений и иной культуры, которая с течением времени вытеснит из жизни прежнюю легитимную систему.

Если взимаемая с системы людьми и продукцией дань полностью “проедается”, то по существу это и есть преступность против законов системы первого вида — безыдейный бандитизм. Если же речь идет о построении альтернативной системы отношений путем распространения в системе информации, подрывающей в ней основы эксплуатации рабочего быдла “элитой” и её хозяевами, то скорость этого процесса во многом зависит от объема инвестиций в него ресурсов. В исторически реальном прошлом и в современных условиях личных и семейных ресурсов в “неэлитарных” группах населения не хватает для конкуренции с легитимной системой в сфере образования молодежи и пропаганды альтернативных идей общественной жизни: все основные ресурсы распределяются под банковским диктатом, а распространение информации и её использование во многом может быть заблокировано скупкой теми же банковскими мафиями авторских прав на основании законов легитимной системы.

Это обстоятельство приводит к тому, что процесс построения альтернативной системы также сопровождается взиманием дани с порочной системы всеми средствами, которые допускает нравственность тех, кто её поддерживает: от установления, вопреки их желанию, налогообложения субъектов, поддерживающих порочную систему, — до вторжения в процесс управления системой через “резервные возможности” человеческого организма и обращение к Высшему промыслу с призывом Божьего прямого подавления порочной системы, проявления чего воспринимаются окружающими в качестве чудес, свойственных “мистике” и магии, которые якобы не существуют по учению материализма [173].

Поскольку нравственность сторонников перехода к альтернативной системе общественных отношений в целом сформирована в ходе их жизни в порочной системе, то лояльным к порочной системе субъектам и хозяевам “системы” приходится прочувствовать на своей шкуре многе из того, что они полагают допустимым по отношению к окружающим и что они оформили в традиции и законы; то есть им приходится столкнуться с незаконным применением всех системных средств: от грубого насилия до виртуозной высшей магии. А становление нравственности, соответствующей нормам жизни альтернативной системы, таким образом реально свершается в процессе “идейного бандитизма” в отношении легитимной системы на основе свойственных ей пороков нравственности.

Морально-этическое обоснование права на взимание разного рода дани с легитимной порочной системы при построении альтернативной системы на первых порах деятельности тоже не вызывает особых проблем: Поскольку система построена так, что подавляет человеческое достоинство людей в результате чего индивиды в их множестве порождают стадное сумасшествие людей и становятся объектом эксплуатации со стороны над-”элитарных” и “элитарных” групп, узурпировавших внутрисистемную власть, то консультироваться с невольниками стадного сумасшествия свободновольному человеку причин нет. Нынешние невольники не способны ни к чему кроме того, чтобы их употребляли: мы же будем употреблять их с пользой для будущих поколений, подрывая устои порочной системы, а не во вред потомкам, поддерживая систему.

По существу это не означает провозглашения принципа вседозволенности, поскольку именно на принципе вседозволенности по отношению к тем, кто считается иерархически низшим, и построена легитимная система, которой С.Кургинян противопоставляет криминалитет. И прежде всего это относится к Западной демократии, претендующей стать новым мировым порядком. Сказанное предполагает как раз подавление вседозволенности всеми теми возможностями, которые имеются в распоряжении свободновольного человека: но граница между подавлением системной вседозволенности всеми доступными возможностями и творением собственной вседозволенности, превосходящей нормы существующей системы — тонка. И кроме того она определяется в каждом конкретном случае. Это порождает две проблемы:

· столкнувшись с косностью, трусостью, лживостью и продажностью толпы угнетенных, многие из тех, кто начал в качестве борцов с прежними угнетателями, закусив удила, заканчивают как еще более порочные угнетатели, чем их предшественники.

· на каком то этапе своей жизни бывший невольник, очнувшись в качестве свободновольного человека, далеко не сразу, не всегда и не всем способен простить то, что те не относились к нему как к равному себе по достоинству человеку в прошлом, пока он был лоялен по отношению к легитимной системе.

Но кроме того, для некоторой части криминалитета ссылки на “идейный бандитизм” в защиту угнетенных — просто средство для оправдания своей уголовщины в глазах окружающих и создания периферии, на которую можно опереться в безыдейном бандитизме ради наживы. А кроме того, порочная система из поколения в поколение порождает генетически ущербных, которые генетически склонны к тому, чтобы идти в жизни по пути распространения порока и приобщения к безыдейному порочному криминалитету окружающих. Эти тоже пополняют ряды криминалитета, о чем в наши дни широкому читателю в упрощенно вульгарной форме сообщают многочисленные произведения Г.Климова (“Протоколы советских мудрецов”, “Красная каббала”, “Князь мира сего” и др.).

Построение альтернативной системы внутриобщественных отношений людей, которая предопределенно вытеснит из жизни порочную легитимную систему, требует согласованной коллективной деятельности многих людей и их самодисциплины; и прежде всего требует освоения знаний, применение которых в повседневности ставит хозяев легитимной системы в положение невозможности осуществления свойственной им деятельности и стиля жизни.

То есть, это процесс длительный, материальными плодами которого возможно воспользоваться только после окончательного искоренения проявлений в жизни нынешней легитимной порочной системы общественных отношений. Это обстоятельство не удовлетворяет многих, кому не нравится их социальный статус в нынешней легитимной системе. Взимание незаконной дани с легитимной системы и полное проедание дани— это попроще и не требует ничего кроме развитых возможностей подавления сопротивления криминалитету, как системы в целом, так и её субъектов. И этот стиль поведения лежит в основе порождения безыдейной преступности ради наживы самой легитимной системой в качестве её системообразующего фактора в её нормальном, мирном режиме существования.

Тем не менее оба стиля преступного по отношению к системе коварного “Никто” поведения в обозримом историческом прошлом имели место одновременно и переплетались в силу психологических особенностей их происхождения. И хотя преобладала преступность безыдейного бандитизма ради наживы, но и “идейный бандитизм” имел место и не оставался без последствий: именно под его воздействием за две тысячи лет нынешняя система прошла путь от обнаженного рабства на основе грубой физической силы до “явной индивидуальной свободы Западной демократии”, за которой скрывается система финансового ростовщического рабовладения и монопольного доступа к образованию (и особенно к управленчески значимым его видам, какие знания исключены из общеобразовательного курса школы и большинства вузовских курсов [174]).

Этот общественный прогресс — по существу деградация системы библейского рабовладения именно под воздействием “идейного бандитизма”, а не вследствие нравственного и этического преображения правящей “элиты” и коварного “Никто” в нынешней цивилизации: спесивую самонадеянную “элиту” гораздо проще похоронить, чем образумить. Этот общественный прогресс протекал, если говорить в привычной большинству терминологии диалектического материализма, как смена общественно-экономических формаций, в том числе и в ходе революций, которые хозяевам системы (коварному “Никто”) приходилось взнуздывать по ходу (так было с революциями в России в начале ХХ века), а также в ходе вынужденных инсценировок революций, упреждавших реальные революции (приход фашизма в Германии к власти — наиболее результативная по своим последствиям инсценировка революции со стороны коварного “Никто”; а последние из инсценировок в России — ГКЧП и расстрел Белого Дома).