Поэты 1790–1810-х годов - Тучков Сергей - Страница 73
- Предыдущая
- 73/165
- Следующая
Изменить размер шрифта:
73
149–153. ПРИТЧИ
1. ВОРОНА И СЫР
Однажды после пира
Ворона унесла остаток малый сыра,
С добычею в губах не медля на кусток
Ореховый присела.
Лисица к сыру подоспела
И лесть, как водится, запела
(Насильно взять нельзя): «Я чаю, голосок
Приятен у тебя и нежен и высок».
Ворона глупая от радости мечтала,
Что Каталани стала[157],
И пасть разинула — упал кусок[158],
Который подхватя, коварная лисица
Сказала напрямки: «Не верь хвале, сестрица.
Ворону хвалит мир,
Когда у ней случится сыр».
2. ЛЯГУШКА И БЫК
Лягушка на́ поле увидела быка,
Влюбилася в его широкие бока.
Такая толщина для ней была угодна,
И мыслит, что она ей так же сродна.
Какой же был успех?
Пыхтела, дулася и лезла вон из кожи.
Лягушка треснула и породила смех.
С моей лягушкой схожи
Дворяне, что живут богато, как князья,
И обнищав, кричат: «Повеселился я!»
3. ЭМПЕДОКЛ И ТУФЛИ [159]
Был Эмпедокл мудрец,
Который век искал, огня где образец.
Он у подошвы гор пылающих скитался,
Начало пламени отыскивать пытался,
И наконец
Был у Везувия прикован для напасти.
Одно ли сердце, — ум свои имеет страсти.
Увидя изредка огня текущий блеск,
Мудрец, услыша клокот, треск,
Чрезмерно рад, но Эмпедоклу мало:
Глотая черный дым, знать хочет, где начало.
Природы таинства в углу самих небес
Упрятал далеко Зевес[160]
И любопытство нам оставил.
Кичливый Эмпедокл с сердцов
Сам бросился огня в неизмеримый ров.
Для всех, не исключая Цицерона[161],
Лавровая мила корона.
Про Эмпедокла я осмелюся сказать:
Когда в огонь скакать,
На что и туфли покидать?
Без добродетели нет истинныя славы,
Лишь непорочные и сердце здесь и нравы
Нам могут памятник похвальный созидать.
4. ОСЕЛ И РЯБИНА
Скопились некогда средь лета облака,
Не видно солнца боле,
Пустым осталось поле,
Лиет с небес река;
Тогда бежит медведь в берлогу,
Кроты сидят в норах,
А птички на кустах;
Тогда пошел в дорогу
Осел один.
Хотя Осел не умный господин,
Но боль он чувствует, как всякая скотина;
Ослу, как и лисе, холодный дождь
Наносит дрожь.
Стояла на поле, где шел Осел, Рябина;
Осел с приветством к ней: «Голубушка моя!
По милости твоей не буду зябнуть я,
Как епанча, листы твои меня покроют,
Ослу приятну жизнь среди дождя устроят;
Я вижу птички там,—
Так для чего не быть ослам?»
Ослиной головой мотает
И крепко лапами за дерево хватает;
Ползет —
И дерево грызет.
Цепляется ногами,
Но длинными ушами
За ветку зацепив, Осел
Мой сел,
И на Рябине он висел.
Всё стало дело:
Ослино тело
Наверх нейдет
И отпуска с Рябины ждет.
Кой-как Осел спустился,
Но влезть на ма́кушку он снова суетился:
«Коли не удалось мне так разгрызть орех,
Я новым опытом найду успех
И поступлю не так, как прежде;
На легкость я мою в надежде
На дерево скакну», — и вмиг
Ослица прыг,
Летит на дерево с размаху.
Рябина потряслась, — Ослу последний час;
Упал — находит раз;
Теперь ослиного ищите праху!
5. ДВА ГОЛУБЯ
Два голубя друзьями были;
Не разлучаяся, любили
И ворковать,
И поклевать,
И на ручей слетать
Для утоленья жажды.
Один постарее, другой
Был молодой,
Весну прелестную лишь видел он однажды;
Вдруг захотел гулять и крылья расправлял.
Головкой старичок качая, ворковал:
«Легко ль с тобою мне расстаться!
Скажи, зачем лететь? Здесь тот же солнца свет;
Не скучно ли скитаться
Между опасностей и бед?
Там горькие и воды
И непогоды,
Там злые коршуны — зачинщики войны;
Недавно, слышал я, ворона прокричала,
Напасти предвещала;
Вот лето кончилось, все жатвы собраны,
Зефиров подожди — наперсников весны».
Пустился младший в толк: «И будки и прилавки
Увидеть наши я хочу;
Затем лечу,
Чтоб сверить, как живут французские козявки;
Хочу житье-бытье всех голубей узнать;
Что худо — пренебречь, что лучше — перенять;
Поверь, что ничего не пропущу без справки;
Я молод и в поре,
Хочу полезным быть, голубчиков прославить,
Тебя рассказами от скуки позабавить;
Я голубь, а не крот, — мне стыдно жить в норе».
Пришлося расставаться,
Слезами обливаться;
И младший голубок собрался, полетел,
Куда хотел.
Но вот несчастие: вдруг хлынул дождь рекою,
И новый Кок
Иззяб, измок.
Лишь минула гроза, он на пшеницу скок
И там попал в силки ногою;
Кой-как распутался и потащил с собой
Петличку от силка. С одной
Простясь бедою,
Столкнулся невзначай
Опять с другою:
Пырь коршуну в глаза. Орел на тот случай
За коршуном стал гнаться;
А голубь между тем с уликой беглеца,
Когда два сильные сцепились молодца,
Изволит убираться.
В деревне хочет он на кровлю опускаться.
Ребенок камушек схватил,
Пустил,
Пошла стрела в свою дорогу
И голубю попала прямо в ногу.
Летит домой,
Где друга-старика стыдливо он ласкает,
О путешествиях и рта не разевает[162].
73
- Предыдущая
- 73/165
- Следующая
Перейти на страницу:
