Жмурик или Спящий красавец по-корейски (СИ) - Кувайкова Анна Александровна - Страница 48

Священная обязанность увезти нас с Эльзой, как ни странно, выпала почему-то Шуту. Лёшка, правда, ни словом, ни делом не выдал, что мы с ним знакомы. Но не упустил случая радостно пройтись по потрёпанному внешнему виду товарищей, заинтересованно осведомившись, где ж им света не хватило, раз решили фонарями подсветить? Да ещё на собственном лице?

Хорошо ещё, эта ехидна слиняла быстрее, чем на его реплику кто-то среагировать успел. Подхватил нас под руки и увёл в сторону машины, сокрушаясь на тему невезучести, неуклюжести… В общем, прошёлся по всему списку недостатков бравой компании. Чем и заслужил довольную улыбку Эльзы и ещё бормотание под нос, что этого милого мальчика она трогать не будет, он — хороший.

Я на это только икнула, показав «хорошему» мальчику кулак. А тот только улыбнулся и громко посетовал о том, что нельзя, нельзя не лечить утром начальство от похмелья. Жить-то хочется!

— Ничего, Лёш, — Эльза коварно улыбнулась, устраиваясь на заднем сиденье машины. — В случае чего, мы за тебя обязательно отомстим!

— Утешили, — притворно расстроился Алексей, выезжая на дорогу и направляясь в сторону города. Иногда кидая на меня обеспокоенные, внимательные взгляды и мимоходом касаясь пальцами моей руки. — Вы прям сама доброта, Эльза.

— Стараюсь, — скромно улыбнулась подруга и широко зевнула, прикрывая ладошкой рот и устало вздохнула, неосознанно положив ладони на живот в защитном жесте.

Вышло естественно и так гармонично, что мы с Шутом только переглянулись понимающе, глядя на это дело. А Лёшка только фыркнул тихо, искоса на меня поглядывая. Показывая, что беспокоился, волновался и радуется тому факту, что со мной хотя бы внешне всё хорошо.

Такое внимание приятно грело мою чёрствую душу, вызывая мягкую, ласковую улыбку. Каким бы невыносимым Шут не был, как друг он просто бесценен. И я искренне рада тому факту, что сдавать злополучный экзамен ему выпало именно в мою смену.

Когда б я ещё такое чудо повстречать успела?

Первой домой доставили меня. Лёшка ещё и дверь открыл, галантно выдергивая меня из машины и ставя на ноги. Попутно засунув в карман пуховика небольшой свёрток, подмигнув заговорщицки. Я на это только глаза к небу возвела, ткнув его кулаком в плечо, и поспешила к подъезду. Домой хотелось до одури, хотя я и не понимаю почему…

Но догадываюсь, что дело в одной занимательной личности, которая меня там с некоторых пор ждёт. Улыбка на моём лице появилась против воли и, перепрыгивая через две ступеньки, я мечтательно зажмурилась, предвкушая спокойный, мирный вечер в приятной компании.

Только, как я уже говорила, хочешь насмешить бога — расскажи о своих планах, ага! Я о планах не говорила, я даже не загадывала ничего толком. Но звёзды точно начитались одной занятной книжицы, а в жизни наступила невероятно чёрная полоса. Потому как, открыв дверь в собственную квартиру и ввалившись в коридор, я ждала чего угодно.

Но не того, что меня сграбастают в объятия и прижмут к стенке, опаляя кожу жарким дыханием! Я от неожиданности и не сообразила сразу, что происходит. А когда в себя пришла, возмущённо зашипела, глядя на взъерошенного Жмурика:

— Какого?! Зомби ты мой ненаглядный… Я понимаю, соскучился, человеческого общения захотелось, тепла там женского… Но это…А в лоб?!

В ответ меня осторожно поставили на пол. Вот только отойти не дали, обхватив ладонями щёки и пристально вглядываясь в моё лицо, словно пытаясь там что-то увидеть. И ведь увидел, раз наклонился ниже и прекратил любые возмущение излюбленным способом всех мужчин в мире.

Он просто и незатейливо заткнул меня поцелуем. Да так, что я сначала растерялась, позволив чужим рукам расстегнуть пуховик и обнять за талию. Не попыталась вырваться, когда не сильно укусили за нижнюю губу, вынуждая ответить. И закрыла глаза, поддаваясь порыву и отвечая на этот внезапный, страстный, почти грубый поцелуй, заставляющий вскипать кровь в жилах и заполошно биться сердце.

Сильный, напористый поцелуй. Бережные, нежные объятия. Невесомые прикосновения, самыми кончиками пальцев к запястью, к плечам и шее, поглаживая обнажённые участки кожи. Лёгкая, игривая агрессия, когда ласково покусывают губы…

И жадно забирают дыхание, выпивая душу и силы. А я и не сопротивлялась, чувствуя себя безгранично счастливой, нужной, необходимой…

Просто важной для кого-то.

Воздух заканчивался, от чего горели лёгкие. И Жмур отстранился, давая возможность себе и мне сделать жадный, судорожный вдох. Провёл пальцами по моим припухшим губам и прислонился лбом к моему лбу, дыша глубоко и часто. Он, конечно же, молчал. И я молчала в ответ, зарываясь машинально пальцами в его волосы на затылке, обнимая за шею и пытаясь не думать о том, как же это…

Как же это невероятно, когда тебя так переполняют чувства и эмоции. Я уже почти отвыкла от них, пропадая всё время на работе. Мертвецам-то они не нужны.

— И что это было? — тихо спросила, облизнув машинально губы. Отстраняться не спешила, пытаться выбраться из объятий тоже. Мне давно не было так хорошо, если уж быть совсем честной.

Жмур невнятно что-то пробормотал, уткнувшись лицом мне в шею. Я только охнула, ощутив его зубы на коже, и откинула голову назад, противореча сама себе, подставляясь под ласку. И мне, почему-то вдруг стало совершенно наплевать на собственные принципы, врачебную этику и прочее-прочее-прочее…

Какая к чёрту этика, когда тебя так хотят? Очевидно и неприкрыто? Я может и не эксперт в отношениях, но все признаки были просто на лицо. И на другие части тела, да.

Но я была бы не я, если б не додумалась ляпнуть:

— Что, решил развлечься, да?

Обидный и болезненный шлепок по заднице был полной неожиданностью. Как и угрюмый взгляд Жмура, отстранившегося и вновь обхватившего моё лицо ладонями. Он глядел на меня с такой нежностью, мучительной страстью и жадностью, что у меня дыхание перехватило. А уж когда он наклонился вперёд, прижавшись лбом к моему лбу, и прикрыл глаза, нежно улыбаясь, я и вовсе перестала хоть что-то понимать.

Кроме разве что одного. Похоже… Ему нужна я. Не для развлечений, иначе он бы так активно не возмущался по поводу моего предположения. И не на один раз, иначе не стал бы останавливаться, верно? Я же была не против, хотя на утро обязательно пожалела бы о сделанном и смылась на работу. И не появилась бы дома, пока не поняла бы, что делать дальше и как себя вести.

— Что тебе от меня надо, Жмур? — всё же тихо поинтересовалась, погладив его по щеке и наблюдая за тем, как Жмур прикрыл глаза, поддавшись на незамысловатую ласку.

Он в ответ коснулся ладонью сначала своей груди, потом прижал меня ещё крепче, вновь уткнувшись лбом в плечо. И пробормотал что-то на корейском. Вот только я почему-то смогла понять его даже без перевода. Потому что все его действия, все его жесты были весьма однозначны и не могли быть истолкованы иначе.

Я. Жмуру была нужна я сама. И что мне делать с этим знанием я не совершенно не представляю.

Как будто почувствовав, что я догадалась, Жмур меня отпустил, напоследок невесомо коснувшись губами моего лба. И взяв за руку, повёл в комнату, попутно помогая избавиться от одежды. Он уже привычно натянул на меня домашнюю пижаму, укутав в одеяло и устроившись со мной на диване в обнимку.

Вот тогда-то я и отмерла, тихо хмыкнув и пробормотав себе под нос:

— Ну, так меня с днём рождения ещё никто не поздравлял, да… — повернувшись в его руках, я удобно устроилась на мужском плече, с чистой совестью закинув свободные конечности на него. — Зараза ты, Жмур. Подразнил, поманил сладким… И в кусты! У тебя совесть вообще есть? Или она ушла в бессрочный отпуск, вместе со здравым смыслом! Я ж ведь и того… Отомстить могу!

Судя по ответному взгляду и лёгкой, насмешливой улыбке, бывший труп эту самую месть не только представил, но уже и предвкушал, одарив меня мягкой, чувственной улыбкой и прижав к себе крепче. И фыркнул, уткнувшись носом мне в макушку, рисуя кончиками пальцев узоры на моём предплечье. Как бы намекая, что месть должна быть вдумчивой, продолжительной и планомерной…