Царство женщин. Сердце Аризеля (СИ) - "Йель" - Страница 47

Я решил её игнорировать, ненавидел, когда поучали. Даже если это была Адигора, особенно если это была она.

На противоположной стороне улицы располагалась лавка, заполненная «часами», как их назвал Арчи. Множество безостановочно тикающих аппаратов, совершенно бестолковых с виду, похожих на глаза слепцов. Они пялились на нас, раздражая беспрерывным движением стрелок. Показывали без пяти минут шесть.

― Нутром чую грядущие неприятности, ― изрекла Адигора пророчески и, наконец, замолчала.

Когда длинная стрелка коснулась цифры «12», к двери таверны подошёл горбатый мужчина, нагруженный тяжёлым мешком. Он шумно и прерывисто дышал, отдуваясь, снял груз с костлявых плеч и осторожно положил на землю, прислонив его к коленям. Куском рваной тряпки стёр пот с лысины и испещрённого морщинами лба. Одет вполне опрятно, но просто, в поношенных, местами стёртых до дыр, сапогах, бесспорно раб стоял сейчас рядом с нами, но не проявлял и капли любопытства по отношению к двум незнакомцам. Не взглянул ни разу в нашу сторону и не пытался заговорить.

Дверь таверны распахнулась, ударившись ручкой о деревянную стену. Наружу выбрался Олли Мот и с видом родовитого аристократа оглядел ожидающих его персону людей. Он опоздал на целых десять минут и, наверняка, сделал это намеренно.

Приблизившись к рабу, треснул его по спине с такой силой, что получившийся звук ударил по ушам.

― Немедленно подними мешок с земли, никчёмная тварь, ― прошипел Олли Мот. ― Дождёшься, что избавлю от необходимости стричь ногти на пальцах ног и латать носки сапог тоже больше не понадобится.

Раб с усилием поднял увесистую поклажу и повесил на ноющую от боли спину. Я постарался изобразить равнодушие к жестокому обращению, чтобы лучше вписываться в играемую роль, но мне это не слишком удалось, в отличие от Адигоры, оставшейся всё такой же бесстрастной.

― Мы готовы идти, ― сообщил Олли Мот и возглавил процессию, вышагивая впереди с бравадой Императора.

― Когда мы получим деньги? ― поинтересовался я, нагоняя его.

С мерзкой ухмылочкой Олли Мот вручил мне холщовый мешочек, перетянутой бечёвкой:

― Тут девяносто, ещё столько же будет после сделки, ― я успел взять медяки, когда прозвучала вторая половина фразы, ― мой храбрый коротышка.

Даже не знаю, что разозлило меня сильнее, то, что этот тип считал нас своей временной собственностью или насмешки над моим ростом. Живя в Светлом крае, я никогда не ощущал себя хуже других из-за того, как выглядел, но теперь вдруг узнал какого это. Всё-таки большинству здешних мужчин я был где-то по грудь. Это рост Адигоры можно было считать выше среднего по имперским меркам.

Мы добрались до самого обыкновенного деревянного склада. Раб едва поспевал, задыхаясь, спотыкался на ходу, но Олли Моту не было до этого дела, и он и не думал сбавлять скорость. Остановившись, пару раз стукнул по двери, та сразу же распахнулась.

Темноту помещения, лишённого окон, развеивали зажжённые масляные лампы. Склад выглядел совсем пустым, лишь стол, да пара стульев посередине. Бутылка с вином и пара стальных кубков.

За столом восседал длинноволосый и бородатый мужчина, облачённый в добротную пластинчатую броню, по его правой руке от плеча до кисти струился бежевый шёлковый плащ. Рядом с левой ладонью на столе лежал шлем. В неосвещённой части склада виднелось едва заметное шевеление. Там затаилась охрана дожидающегося нас воина.

Завидев мужчину, Олли Мот радушно развёл руками:

― Сколько лет, сколько зим.

― Не стоит вспоминать, ― жёстко прервал его воин.

Пожав плечами, Олли Мот плюхнулся на свободный стул, положив ногу на ногу. Мы с Адигорой встали позади, пока раб отдувался в углу склада. Дверь за нами с лязгом заперли на тяжёлый засов.

Воин оглядел двух «островитян» суровым и тяжёлым взглядом.

― Только такой проныра как ты, Мот, мог найти пару наёмников после вступления в силу нового закона, ― заметил он, разливая по кружкам кроваво-красный напиток.

― Я просто жуткий везунчик. Не смотри, что перед тобой обрезок и коротышка, бежевый рыцарь. Эти двое сегодня днём раскидали несколько твоих ребят в «Безголовой курице».

Я услышал неразборчивый говор в темноте. Но поворот головы бежевого рыцаря в ту сторону заставил болтунов затихнуть.

― Перейдём к делу, я занятой человек, Мот.

― Разумеется, ― Олли Мот рукой поманил раба, тот, спешно перебирая ногами, притащил мешок и опустил рядом со своим хозяином.

Не сделав ни глотка из кубка, Олли Мот отодвинул его в сторону и вынул содержимое мешка. Им оказались стальные доспехи. Даже в полумраке было заметно, что перед нами бракованное изделие. Кривые наручи, панцирь с трещиной посередине.

― Твои умельцы мигом залатают, ― разливался Олли Мот, сладко улыбаясь. ― Зато какая выгодная сделка. Всяко дешевле, чем закупаться у кузнецов, что накручивают цены втрое. А разницы почти никакой, ― он повторил для убедительности. ― Никакой разницы.

Бежевый рыцарь внимательно рассматривал панцирь. А я начинал понимать, что тут происходило, и в какое тёмное дело мы оказались втянуты. Данная сделка наносила ущерб непосредственно самой Империи, преступление против государства не меньше. Теперь я оказался готов признать правоту Адигоры, жаль, было уже поздно идти на попятную.

― Хорошо, ― согласился бежевый рыцарь, откидываясь на спинку стула. ― Когда я могу получить всё?

― Просто назови место, куда привезти. Ну, и деньги вперёд, конечно.

Бежевый рыцарь мотнул головой в сторону, и от темноты отделился солдат с парой мешков монет. Он положил их перед рыцарем и снова поспешно слился с тенью. Заказчик подтолкнул мешочки к Олли Моту. Ловкие пальцы мошенника быстро справились с бечёвками, на столешницу высыпалась пара серебряных монет ― несущественная доля от общей кучи. Увидев их, я понял, что не просто продешевил, но оказался обманут. А, учитывая ещё незаконность сделки, за нашу работу стоило требовать гораздо более высокой платы.

― Так приятно иметь с вами дело, ― удовлетворённо протянул Олли Мот.

― Предлагаю за это выпить, ― бежевый рыцарь поднял кубок. ― За удачную сделку.

― За удачную сделку.

От нечего делать я следил за шеей воина, кадык двигался с каждым глотком. Олли Мот едва пригубил напиток, как изо рта бежевого рыцаря пошла пена, а тело сковала страшная судорога. Швырнув кубок в сторону, словно даже его стенки были пропитаны ядом, мошенник вскочил и бросился к двери, но выход уже перегородили взявшиеся из ниоткуда солдаты.

― Схватить всех! ― велел ясный голос, чей владелец укрылся от меня в тени.

Мы оказались в окружении уже второй раз за сегодня, но стоило отдать Адигоре должное, она не бросила на меня укоризненный взгляд и ни в чём не обвинила, а отработанным движением схватилась за лун. И лишь спросила:

― Живыми или мёртвыми?

― Предпочтительно живыми.

Она кивнула и метнула стальной круг в ближайшего противника, отрезав длинный до самого пояса высокий хвост, страшно его этим разъярив, пригнулась, уворачиваясь от лезвия меча, и ранила солдата в левую икру пойманным на лету луном. Всё случилось в считанные мгновения. Потрясающее мастерство!

Закончив любоваться умениями Адигоры, я с разбегу запрыгнул на стул, оттолкнувшись, очутился на столе.

В пылу схватки кто-то уронил масляную лампу, она ударилась о стену склада, первая вспышка разгорающегося пламени рассеяла густой мрак. Помещение оказалось очень просторным и вместило в себя пару десятков солдат. Около восьми были на стороне уже мёртвого бежевого рыцаря, а остальные служили голосу, отдавшему приказ о нападении.

Бедняга раб вжался в стену, чтобы не попасть под лезвие жаждущего неважно чьей крови меча. А Олли Мот уже успел сдаться и громко жаловался на грубость верёвки, которой стягивали его запястья. Сдаться без боя... может и нам стоило, раз наш наниматель так поступил? Но сердце требовало иного. Настоящие воины просто так не сдавались, не преклоняли колен.

И с воинственным кричем я сбил противника в прыжке, приземляясь на его гладкий стальной щит, покрывший грудь, соскользнул на пол, лишая шипастой булавы второго, просто разрезая ненадёжное по своим свойствам орудие напополам.