Орхидея на лезвии катаны (СИ) - Тимина Светлана "Extazyflame" - Страница 120

Я видел эту потрясающую женщину без возраста второй раз в своей жизни, и каждый раз не мог не задавать себе привычных вопросов: что могло связывать эту снежную королеву с Анубисом и каким образом она стала личным ангелом Юльки. По закону жанра эти две женщины должны были если не разорвать друг друга на куски, то хотя бы остаться каждая по свою сторону вежливой неприязни. Еще один ребус, ломающий шаблоны, который мне не понять никогда.

Это сложно представить, но Полякова улыбается, обсуждая с Владой последние модные тенденции. Она может быть человечной и дружелюбной, как и референт, которая замыкается в моем присутствии. Это не страх, всего лишь ледяное презрение и осуждение. Раньше я хотел ее за это ударить, сейчас с апатией мазохиста принимаю эти ядовитые стрелы ненависти в свою спину.

Кабинет опустел с исчезновением моей девочки, а я не могу понять, что исчезло всего лишь несколько предметов. Серебристая рамка с фотографией счастливой семьи. Статуэтка египетского бога Анубиса. Слепая бронзовая Фемида на пике сенсорной депривации – я никогда не понимал, что она делает у нее на столе, подобные статуэтки чаще всего можно встретить на столах юристов и нотариусов. Может, еще какие-то мелочи, незаметные вооруженным взглядом, а так все осталось по-прежнему. Полный бар элитного алкоголя. Светлые шелковые шторы. Идеально глянцевая поверхность переговорного стола, аккуратно сложенные стопки бумаг и каталогов. Отсюда могли бы вынести всю мебель, снять ковровые покрытия и даже демонтировать оконные рамы, и я бы этого не заметил, если бы моя девочка была рядом. Сам город замер и перестал дышать с ее исчезновением, и впервые за все время он стал моим личным проклятием, тяжким грузом, а не подарком свыше.

Валерия не поворачивается и не прекращает свой разговор с Владой, ограничившись лишь быстрым, лишенным эмоций взглядом по моей фигуре. Так оценивают стоимость костюма или сочетание цветов, ее невозмутимость бьет прямо в сердце, поверх незарубцевавшихся шрамов. Оно никогда не перестанет биться от потери крови. Тот самый случай, когда бессмертие становится проклятием.

- Валерия, - я не помню ее отчества, но не вполне уверен, что смог бы его произнести, даже если бы знал. Стараюсь не замечать, как на губах Влады стынет презрительная улыбка. Экс-супруга Алекса в совершенстве владеет своими эмоциями, холодная вежливость превыше всего.

- Господин мэр. – В ее голосе никакого подтекста и акцента на первом слове.

Влада поспешно передает ей небольшую сумку «Луи Виттон», предположительно, с Юлиными вещами, а я стараюсь этого не замечать, потому что кристаллы обмораживающего инея опять нацелились на горло, чтобы сжать его спазмом прорвавшегося отчаяния. Эти иглы царапают по сердцу, когда роскошная блондинка теряет ко мне интерес, давая понять, что ее доза внимания иссякла и продолжать дальнейший разговор не имеет смысла.

- Я очень рад вас видеть… - хочется стукнуть себя по лбу за набор штампов. Пытаюсь взять себя в руки и выдержать равнодушный тон соответственно собственному статусу. – Не откажетесь выпить кофе и поговорить? Прошу в мой кабинет. – Мне плевать, что ее брови насмешливо сдвигаются вверх, я не намерен оставлять никакого выбора.

- У меня десять минут, - теплая улыбка адресована Владе, мне же достается ее холодная копия. Плевать. Валерия вплывает в кабинет с видом хозяйки положения. Стоит мне велеть референту приготовить кофе и закрыть дверь, вежливость этой величественной королевы сменяется циничным сарказмом.

- Я бы просила перейти на «ты». В этом заведении подобное обращение заставляет меня чувствовать себя полноправным членом общества, от которого я очень далека. И да, я не собираюсь тебе помогать. Я не намерена выслушивать угрозы в адрес Юлии. Как и пояснять тебе мотивы ее поступков. Судя по всему, ты сделал достаточно, чтобы она уехала и продала свою часть. Да, любимый коньяк моего покойного мужа, должен знать.

Не успеваю опомниться, послушно наполняю два бокала «мертелем» приличной выдержки, перед тем как вернуться к столу. Валерия равнодушно оглядывает планировку кабинета.

- Восемь минут, - лишенная человеческого тепла улыбка. – Если есть что сказать, говори.

- Хорошо, - заискивать и умолять не мои методы, как и угрожать. Опускаюсь в кресло. – Где она?

- Наверняка тебя уже проинформировали, каким рейсом и куда она вылетела. Ты хочешь, чтобы я дала тебе эти координаты? Тебе мало?

Разговора не получится. Я просто достаю флешку с записью и щелчком пальцев направляю к адресату, наблюдая, как она скользит по глянцевой поверхности стола.

- Просто посмотри, что там. Ты многое поймешь. Мало кто знает, что Александр перед смертью оставил кое-что для меня. Также считаю нужным поставить тебя в известность, что я выкупил ее часть из фонда вчера вечером. Несколько юридических формальностей, и она навсегда от меня избавится.

- Дмитрий, если там не домашнее видео взрослого жанра с участием моего покойного мужа, я могу подсказать тебе, что такое USB-разъем и как им пользоваться. Я даже готова задержаться, чтобы посмотреть, что тебе сказал Александр. Судя по твоему поведению и отношению к Юлечке, - подобно древним скифам, положить молодую жену в гроб подле покойного мужа?

Я дожидаюсь, когда Влада принесет кофе, буквально кожей ощущаю, как ей хочется опрокинуть эспрессо прямо на светло-серый костюм лимитированной линии «Армани». Разворачиваю монитор к Валерии. Мне без надобности смотреть эту запись, не проходило ни дня, чтобы я ее не пересматривал, расцарапывая собственную душу и разрываясь на части между прошлым и настоящим.

Я напрасно жду, когда ее светлые глаза потемнеют от сдерживаемых эмоций. Ладно, не от потрясения, хотя бы от тоски по погибшему бывшему мужу, я знаю, какие теплые дружеские отношения, помимо деловых, их связывали с ним раньше. Но Валерия на высоте. Длинные тонкие пальцы не дрожат, когда она пьет кофе медленными глотками, иногда возвращаясь к бокалу коньяка. На губах осталась спокойная улыбка, не сбивается равномерное дыхание, ни один жест не выдает волнения или возмущения. Она досматривает эту запись до конца. Проходит несколько минут, а я жду ее слов, как вердикта.

- Занимательно, - она слегка ведет плечом. – Нестандартно. Я не могу понять одного. Где, на какой минуте было сказано, что ты должен сломать жизнь этой девочки?

- Я никогда этого не хотел. Ну, теперь ты дашь мне если не адрес ее подруги, то хотя бы ее номер телефона? Я могу связаться с ее родными в Феодосии и получить эту информацию, но я бы не хотел прибегать к подобным мерам.

- Да, два подряд международных скандала могут не лучшим образом сказаться на репутации мэра, правда? Если жену покойного вице-консула тебе простили, преследование гражданки США может не пройти незамеченным.

- Валерия, я не знаю, какие доказательства того, что я больше никогда не причиню Юле вреда, тебе нужны. Просто поверь моему слову.

Она отставляет пустой бокал в сторону. Ее улыбка не меняется.

- И речи быть не может, Дмитрий. Счастливо оставаться.

Спустя два дня

Звуки праздника все же проникают в мой кабинет через плотно закрытые окна. Детский смех, веселая музыка и бодрый голос приглашенного клоуна. Совместить мероприятие в честь приезда Ульяны с детским праздником было не такой уж плохой идеей, Данил в полном восторге.

- Прекрати плакать, никто не умирает, - Ульяна отставляет в сторону бокал и театрально машет ладонями себе в лицо, а я не замечаю, что повторяю слово в слово слова Юли. – Никто тебе никогда не запретит видеться с ним. Все хорошо.

- Я конченая дура! – вначале я не хотел верить в ее слезы, но, похоже, в этот раз все по-настоящему. – Я больше не уеду надолго… Я вообще думаю перебраться в Харьков… поближе к вам…

- Я буду этому только рад. Ну все, вытирай слезы. Капли от красноты дать? Данилку напугаешь. – Мои пальцы сжимают визитку с надписью, выполненной тонким курсивом. Елена Крамер. На английском языке ее имя пишется как Helen. Валерия изменила свое решение примерно несколько часов назад. Передо мной на столе лежат готовые документы на клуб, капля в море, которой не хватит для того, чтобы я был окончательно прощен.