Герои и злодеи (СИ) - "Schneewolf" - Страница 97

— Да всё равно! Ты не понимаешь, это просто сильнее меня! Бывают же у людей слабости, я вот не умею хранить секреты. И ничего не поделать. Это просто как стихия — невозможно бороться. Человек же не может противостоять шторму, — Теон активно жестикулировал, пытаясь оправдать свой длинный язык.

Рамси покрутил ладонью у виска.

— Ты соображаешь, что несёшь?! — он подумал, что Теон с ума сошёл, и просто отвернулся, намереваясь дальше заниматься своими делами.

Пока Теон нёс околесицу, он собирался исправить пару строк в своём письме, и только схватился за новую ручку, как тот заявил что-то совсем уж невообразимое.

— Я тебя предупредил — теперь моя совесть чиста. Мне просто надо с кем-то поделиться. Я пойду, — поставил его перед фактом он, и с тяжёлым вздохом повернул ручку двери. Теон мужественно сражался с собственным пороком до последнего.

Рамси моментально вскочил с места и подлетел к нему. Теон только приоткрыл дверь, и не успел и шагу ступить, как тот оттолкнул его в сторону, так что он полетел на пол. Когда он поднялся, Рамси стоял перед дверью, угрюмо взирая на него.

— Я не смогу молчать вечно, — счёл нужным сообщить Теон, не рискуя при этом к нему приближаться.

— У тебя два варианта: молчать добровольно или принудительно, в двух метрах под землёй, — Рамси озвучил оба и уставился на него немигающим взором. Он стоял, загораживая дверь и закрывая ему путь к выходу.

Хотелось верить, что он говорит не всерьёз, но Теон больше не мог противиться своим желаниям. Его непреодолимо тянуло развязать язык.

— Не сегодня, так завтра. Ничего не могу поделать, — виновато произнёс он. Теон сел на кровать и закатал рукав рубашки: благодаря Рамси он не слабо приложился об пол и рассадил локоть. Царапины уже набухли алыми бусинками. Он хотел было, высказать что-нибудь едкое по этому поводу, но взглянув на Рамси, передумал. А драться с ним и вовсе не было смысла, так можно лишь усугубить своё положение, да заработать пару лишних синяков.

Рамси всё так же сторожил дверь. Он закрыл на секунду глаза и глубоко вздохнул, борясь с желанием впечатать Теона головой в стену. Он подошёл к нему и наклонился, схватив одной рукой за рубашку, во второй же он до сих пор сжимал ручку, которой собирался дописать своё любовное послание.

— Ты! Будешь! Молчать! — раздельно проговорил он.

Теону стало совсем не по себе, кажется, сегодня он довёл Рамси до белого каления. Он боязливо обежал взглядом по его лицу и рукам.

— Убери, пожалуйста, ручку. Я боюсь, что ты мне её в глаз воткнёшь, — негромко попросил он.

Рамси нахмурился и посмотрел на свои руки. А после отпустил его и отшвырнул ручку в сторону. На данный момент у него пропало всякое вдохновение для сочинения письма. Он чувствовал себя взбешённым, как никогда. Если бы Теон не был его другом, то ему давно бы уже не поздоровилось.

— Схожу к медсестре. Я из-за тебя локоть расшиб, — Теон только хотел подняться с кровати, но грозный окрик Рамси заставил его упасть обратно.

— Нет!

— Хорошо, пойду хоть водой промою, — несколько ошалело взглянув на него, Теон предпринял вторую попытку.

— Не пойдёшь, — грубо остановил его Рамси и оттолкнул с дороги.

— У меня кровь идёт, — попробовал надавить на жалость Теон. Он плюхнулся на кровать и вжался в стену, не решаясь больше двинуться с места. Он пожалел, что ему хватило совести оповестить Рамси о своём решении, и теперь боялся сделать лишний шаг без его разрешения.

Рамси схватил его за предплечье и потащил к выходу из комнаты. Как только они оказались в коридоре, он его отпустил и отошёл в сторону, пригвождая к стене тяжёлым взглядом. Теон мимолётно отметил, что когда Рамси злится, то его глаза приобретают более тёмный — стальной оттенок серого. Он рассеяно огляделся по сторонам и не увидел рядом не одной живой души. Впрочем, ничего удивительного, ведь пробил двенадцатый час.

— Можно я схожу в медпункт? — неуверенно спросил Теон, избегая смотреть ему в лицо.

Рамси прикрыл на секунду глаза и кивнул. Он сопровождал его всю дорогу. А когда они вместе вернулись в комнату, Теон и вовсе боялся взглянуть в его сторону. Когда Рамси молчит, это не предвещает ничего хорошего.

Теон неторопливо расстелил постель, думая о своём невесёлом положении, и собрался ложиться спать. Рамси пристально следил за всеми его манипуляциями из своего угла комнаты, застыв, словно замороженный.

— Тебе больно?

Теон слегка оторопел, когда его голос раздался в тишине. Он закончил взбивать подушку и обернулся.

— А ты сам-то как думаешь? — он не понимал к чему этот нелепый вопрос.

— Да? — вопросительно посмотрел на него Рамси.

— Сейчас уже не очень. А когда упал, то здорово треснулся — прямо искры из глаз, — пояснил Теон. Он не знал, что хотел услышать его эмоционально-неуравновешенный друг, но решил ответить подробно, чтобы его не злить. К тому же, он прекрасно осознавал, что сам его довёл. Хотя это, конечно, не повод швырять его на пол. Тем не менее, это всё же послужило искрой, которая спровоцировала его гнев, словно зажженная спичка, ненароком оброненная в кучу сухих листьев.

— Я в первом классе с качелей неудачно спрыгнул. И расшиб себе локоть, очень сильно. Крови было много. И белый джемпер замарал. Потом от матери влетело, — поделился Рамси, слегка нахмурив брови. Это являлось не самым приятным воспоминанием из его детства.

Теон не понимал к чему он это рассказал, и не знал должен ли как-то отреагировать. Пока он раздумывал над ответом, Рамси заговорил сам.

— Мне было больно очень. И … я не хотел, чтобы ты ударился.

— Э… хорошо, — Теон расценил это как извинения или, возможно, сочувствие. Он не всегда был уверен, что Рамси имел в виду. — Прости, что разозлил тебя. Я это сделал не намеренно, просто мне действительно трудно хранить секреты, — он лёг в постель и закрыл глаза, надеясь, что Рамси не будет долго шастать по комнате и скоро выключит свет.

— Я придумал, что тебе делать, — Рамси сел за стол и принялся дописывать своё письмо при свете настольной лампы.

Теон повернул к нему голову, ожидая продолжения.

— Запиши свои секреты в дневник, — предложил он. — Как будто, ты рассказал кому-то, но при этом не проболтался.

— Дневник? Только девчонки пишут в дневнике, — засомневался Теон. Его эта идея вовсе не зажгла.

— У тебя немного вариантов, — Рамси швырнул ему в лицо пустую тетрадь, намекая на то, что не стоит пренебрегать его добрым советом.

Теон успел поймать её на полпути.

— Хорошо, я попробую, — неохотно согласился он.

Рамси протянул ему ручку, а Теон уселся на кровати и задумчиво почесал в затылке. А затем принялся усердно расписывать в тетради чужие тайны. Рамси понаблюдал за ним немного, а после вернулся к своему письму.

За то время, пока Теон описывал тайную любовь Рамси к его сестре и вставлял колкие комментарии в адрес обоих, он невольно вспомнил ещё парочку секретов, о которых не успел разболтать ранее. Его настигло вдохновение, и ручка так и летала по бумаге. Почти час он изливал свою душу дневнику, а когда закончил и захлопнул тетрадь, почувствовал небывалый подъём сил. У него словно камень с души упал.

— Что полегчало? — усмехнулся Рамси.

— Не то слово! Я тут ещё пару секретов вспомнил, — Теон в порыве творческого экстаза чуть ли не подпрыгнул на кровати, пролистывая свои записи.

— Надеюсь не обо мне?

— Ну… не все о тебе.

— К чёрту! Не хочу знать, — Рамси решил, что бы Теон не выдумал — пусть это останется в его дневнике. Самое главное, что проблема решена, и его болтливый язык находится под замком. Даже не пришлось его бить. И он мог быть относительно спокоен по поводу того, что его тайна так и останется тайной. Рамси закончил письмо и вновь обратился к другу:

— Как ты узнал?

Он надеялся, что Аша уж точно не догадается о его чувствах. Он считал свою схему идеально проработанной, и не понимал, что же пошло не так. Он покупал на почте лишь безликие конверты. Послания и цветы передавал соседский мальчишка, которому он приплачивал. Ему же иногда он отправлял указания. Рамси не думал, что парень проболтался, он казался довольно смышленым восьмилеткой, и деньги точно не были лишними для него. К тому же, он ему пригрозил, что если тот кому-то растреплет или прочитает письма, то он непременно об этом узнает. И тогда мальчишке несдобровать: он пообещал, что оторвёт ему голову и пришлёт его родителям в посылке. Короче говоря, Рамси был уверен в своём курьере.