Талларн (ЛП) - Френч Джон - Страница 58

Мегаболтеры открыли огонь, изрыгнув шквал снарядов из вращающихся стволов. Кусок долины просто исчез. Ревущее облако камней, пыли и осколков взметнулось над землёй. Гильзы дождём сыпались на корпус «Штормового владыки». «Хищники» боролись не больше секунды, град снарядов изрешетил их корпусы. Хренд увидел, как отметки трёх «Хищников» стали янтарными, потом красными. Он побежал к «Штормовому владыке». Хренд отключил свои аудио сенсоры, едва раздался первый выстрел, но всё ещё слышал мегаболтер. Выстрелы чудовищного орудия сотрясали его наполненный жидкостью гроб и череп подобно рёву железного дракона.

Он вскинул руки, приготовившись стрелять. На краю обзора он увидел, как два его «Венатора» маневрируют, пытаясь избежать встречи с ураганным обстрелом. У них не получится. Мегаболтер просто разрывал отряд Хренда на куски.

«Штормовой владыка» повернулся, траки заскребли по скале, перемалывая её в крошку. Орудие спонсона развернулось, прицеливаясь в Хренда. Он выстрелил…

Снаряды обрушились на его тело. Пламя застлало взор, он зашатался, атакующий импульс прервался. Попадания снарядов сотрясали его. Кровь просочилась в окружающий его тело амнион. Звон новых попаданий погрузил его мир в пронзительную тишину. Часть него, та которую выковали и натренировали для войны, чувствовала всё это и каталогизировала бесстрастно.

Главное орудие «Штормового владыки» не стреляло по нему, если бы это произошло, то он был бы уже мёртв. По нему вели огонь из тяжёлого болтера. Снаряды были мощными, но они не могли пробить его броню. Но всё же, они могли пригнуть его, поставить на колени, отключить сенсоры и ослепить. Они стреляли не для того, чтобы убить его, а просто задержать на время, необходимое для разворота основного орудия, которое превратит его в кучу металлолома, приправленного кровавой кашей. И этот момент приближался, становясь неизбежным с каждой секундой, которую он проводил без движения.

Подняв кулаки перед собой, он начал вставать, бронепластины предплечий сотрясались от попаданий. Сенсоры обзора были забиты отметками угроз и докладами о повреждениях. Обстрел прекратился. Он шагнул вперёд, обзор прочистился. «Штормовой владыка» поворачивал свои раскалённые докрасна вращающиеся стволы, переводя огонь со склона долины на него.

Он сделал ещё шаг, повреждённые сервоприводы жалобно завыли, когда он начал поднимать свои орудия. Он отдал приказ на пуск ракеты из отсека на корпусе. Ничего, только искрящееся пустое ощущение разорванной связи.

Машина с клинообразным корпусом выкатилась из огня позади «Штормового владыки». Корпус цвета шлифованного металла был запятнан ожогами. Хренд увидел лучи трёх лазерных прицелов, пробивающиеся сквозь забитый пеплом воздух.

– Повелитель, – раздался голос Джарвака по воксу и, будто слово было командой, «Сикаранец» открыл огонь из всех орудий.

Корма «Штормового владыки» взорвалась, выплюнув густой столб чёрного дыма. Огромный танк накренился, гусеницы крутились ещё мгновенье по инерции. По корме разливалось прометиевое пламя, танк, покачнувшись, замер. Он ещё не был мёртв, пока не был. Он открыл круговой огонь из всех орудий, будто ослеплённый воин пытающийся отогнать нападающих.

Хренд бежал, чувствуя, как разрастаются повреждения тела. Это было глупо, не оптимально, и далеко не рационально. Но он уже не смотрел на мир теми глазами. Он был железом внутри, и он мог чувствовать больше, чем когда-либо прежде, больше, чем при жизни. Он был оружием, а оружие могло жить только убийством.

Он врезался в лобовую броню «Штормового владыки», схватился за скошенную бронеплиту и поднял кулак. Раскалённое копьё ударило в пушку. Облако раскалённого металла вырвалось наружу. Оно повредило его, пластины брони покрылись выбоинами и пузырями. Он пробился внутрь корпуса израненного «Штормового владыки», ухватился за прогнувшийся металл и выстрелил из мелтагана.

Мир поглотила безмолвная белизна.

Холод нахлынул на Талдака. Аргонис почувствовал, как со щелчком захлопнулась его собственная челюсть, когда воздух стал похож на смолу. Железного Воина затрясло на месте, бледная дымка заструилась от его бронированного тела. Аргонису почудились проплывшие в испарении лица и распахнутые рты. Шлем Талдака сотрясался. Вонь палёных волос и мёда забила нос и рот Аргониса. Он сжал губы. Медленно, будто борясь с непомерным весом, руки Талдака начали подниматься. Пальцы Професиуса светились в местах касания шлема Железного Воина. Аргонис мог видеть очертания кости и кровеносные сосуды внутри руки астропата. Талдак начал поворачиваться, медленно тяжёлые пальцы потянулись к руке Професиуса, болтер поднимался вверх. Аргонис шагнул вперёд и схватил руки Талдака.

Это было всё равно, что взяться за молнию.

Он вырубился. Когда Аргонис пришёл в себя, то обнаружил, что стоит на коленях на платформе лифта. Рядом лежало неподвижное тело Талдака, от которого валил маслянистый дым.

Он стащил шлем, глубоко вдохнул и почувствовал привкус железа.

– Это было глупо, – обратилась к нему Сота-Нул. Она стояла, наклонившись над открытой панелью на платформе. Цепкие кабели струились из-под её одежд, исчезая в люке. Платформа рывком остановилась.

В трёх шагах от него стоял Професиус, абсолютно неподвижный, словно он вообще не двигался. Астропат в железной маске поднял свою вощёную дощечку в ответ на взгляд Аргониса. Увенчанный серебряной иглой палец замелькал по поверхности.

«он живет, – обводя чётко слова, после того как закончил, – он спит в колыбели жестокости и наслаждений, он проснётся и ничего не будет помнить».

«я останусь».

«я присмотрю за ним во снах».

Аргонис кивнул. Смесь облегчения и отвращения прокатилась по нему. Инстинктивно он нащупал ключ от маски Професиуса, вещица была на месте, висела на горжете.

Со стороны Сота-Нул раздалось шипение, в котором странным образом присутствовало удовлетворение, двери шахты открылись. Аргонис поднялся. Пространство за дверьми было тёмным, но он чувствовал напряжение в воздухе. Жужжание электрических каналов и механизмов давило на неприкрытые участки кожи лица. Он обнажил гладий, палец завис над штифтом активации.

– В твоём прогнозе была охрана, – сказал он.

– Наиболее вероятно, – ответила Сота-Нул, извлекая свои кабели из платформы и присоединяясь к нему, – они будут здесь.

– Если ты ошиблась, и тут будут легионеры…

– Не будет. Это не их вотчина. Даже Пертурабо уважает обычаи.

– Так это будут техножрецы, такие как ты?

– Не такие, как я. Слабаки, создания, стоящие ниже уровнем, дураки, которым выпало находиться на стороне наших союзников. Я – будущее, а они – всё ещё часть прошлого.

Аргонис понятия не имел, о чём она говорила, и был уверен в том, что желает и дальше оставаться в неведении относительно данного вопроса.

Он шагнул за дверь. Тьма простиралась во все стороны. Он замер, пока глаза приспосабливались к темноте, собирая остатки света. Прямо перед ним лежала узкая аллея, уходившая вдаль, под ней была пустота, далеко внизу виднелся пол. По обеим сторонам аллеи высились громадные силуэты. Изредка по ним пробегали искры, высвечивавшие металлические вставки и пучки проводов. Это были инфо-хранилища «Незримого лабиринта». Во времена, когда это место было убежищем, здесь хранились данные о войсках, снабжении, отправках, касавшихся сил крестового похода, которые группировались на планете для дальнейшей отправки к звёздам. Техножрецы Марса заложили ядро этих гигантских машин в первые десятилетия после приведения мира к согласию. С тех пор они выросли в размерах и высились в напряжённом мраке подобно горам.

Сота-Нул скользнула следом, шипя в предвкушении.

– Где…

– Такие новые, такие нетронутые, – проговорила Сота-Нул, – О, вы спали так долго, но понятия не имели, как надо спать, дети мои.

Она задрожала, одеяния зашуршали в заряженном воздухе.

Аргонис шёл следом, чувствуя пальцами тяжесть меча. По доспехам временами пробегали, извиваясь, заряды энергии. Он слышал глубокое пульсирующее гудение, вызывавшее вибрации в воздухе и аллее. Они продолжали идти.