Чёрная Вдова, или Королева Смерти (СИ) - "АПОЛИЯ" - Страница 11

— Как?

— Это долгая история, — Нагайна протянула ему руку вновь, — Я покажу Вам.

Сглотнув, Аро взял ее руку и начал просматривать миллиарды воспоминаний. Вначале они со всей мощью обрушились на него, но он все-таки отыскал начало и стал смотреть историю жизни таинственной девушки. Вот она, маленькая, на руках у прекрасной женщины.

На руках у матери.

У Агаты.

Дальше Нагайна, уже чуть подросшая, бегает, обмотанная красным платком по пустыне, и всё расцветает от ее появления.

Странно и необъяснимо.

Вот она излечила птицу, которая сломала крыло.

А в следующем воспоминании Аро видит пятнадцатилетнюю Нагайну с малышом на руках, который кашляет и плачет.

Она целует его в лоб и, еле сдерживая слезы, шепчет:

— Брат, ты будешь сильным. Андир, держись, родной…

Дальше Владыка видит плачущую Нагайну и ее родителей. Девушка выкапывает могилу для своего умершего брата. Она, горько рыдая, заворачивает маленькое тельце в саван и опускает в выкопанную яму.

В следующем воспоминании Нагайна предстает перед Аро уже выросшей, такой, какая она сейчас. Она сидит на траве и перебирает в руках какой-то прутик. Тут она укололась, и из ее пальца потекла кровь черного цвета. Притягательный аромат заполнил легкие вампира даже через воспоминание, но, стараясь не задерживаться на этом, он продолжил просматривать мысли девушки. Капли крови превращались в змей, и она, увидев это, в ужасе побежала домой, где ей все рассказали родители. Голос Агаты — её матери, звучал монотонным набатом:

— Ведьма… Ты Смерть. От твоей прихоти зависит каждая жизнь на этой планете. Даже наша. Тебе придётся труднее чем нам — на нас не было такой ответственности. Гайя, выбора у тебя нет… И умереть ты тоже не можешь.

Этот приговор Нагайна помнила…помнит…и не забудет никогда. Именно в тот день всякое понимание о лёгкости жизни ушло бесследно, и её существование наполнилось бесконечными тренировками и телепортацией между странами, так как нужно было держать контроль абсолютно над всеми.

В следующем воспоминании Повелитель видит, как Нагайна развивает свои дары, и удивляется этой силе, о которой он странным образом не ведал раньше.

Нагайна меняется и внешне, становясь ещё более прекрасной, величественной. Руки её бледнеют, черты заостряются, голос приобретает мягкие низкие тона, глаза становятся ещё более выразительными. И эти глаза, которые раньше светились беззаботным светом детства, наполнились болью и печалью осознания одиночества, в которое Нагайна была невольно заточена своими способностями.

Аро внезапно окатила дрожь. Он увидел то, что повергло его в шок, то, что его разум принять был пока что не в силах. Звездное небо, и какой-то душераздирающий крик… дальше он видит собственное лицо, руку Нагайны на его лбе, уже прошедшую боль обращения, его еле слышные вопросы и ее ответ:

— Гайя…

Имя, которое он пронес через всю свою вечность, так и не вспомнив его.

И тут его осенило, почему не помнил боли обращения, почему голос Нагайны был для него таким знакомым, почему ее глаза были такими родными. Он сильнее сжал ее руку и продолжил просматривать ее воспоминания, тихо выдохнув после увиденного, стараясь…не выдать эмоций.

Вот она, в тронном зале Палаццо дей Приори, смотрит на очередную казнь вампира-нарушителя. А вот она стоит перед людьми, которые грабят античный храм. Она смотрит на них спокойно, умиротворенно, даже безучастно, но потом говорит:

— Через двадцать лет…

Умрете через двадцать лет.

Жить с осознанием своего конца.

Лучшее наказание.

И исчезает.

Дальше Аро проматывает многочисленные воспоминания и доходит до одного из самых ярких.

Встреча с Калленом в Вольтерре.

Непонятно почему, но Аро испытал неприятное чувство. Он был разражен тем, что Каллену досталась такая девушка как Нагайна. Одаренная, сильная, могущественная, непобедимая, в конце концов, она была невероятно прекрасна внешне, и все это досталось этому недовампиру-вегетарианцу.

Аро всегда был собственником.

Даже по отношению к тому, что ему не принадлежало.

При всем уважении к Карлайлу и при всем уважении к дару Эдварда, Аро совсем не любил самого Эдварда, и мужское собственничество на ровном месте давало о себе знать.

Владыка продолжил просматривать воспоминания, пытаясь отвлечься от посторонних мыслей, чтобы не выдать себя.

Эдвард же кипел от нетерпения и ярости — ему не нравилось то, что Аро так внимательно и участливо погружается в мысли девушки, ему не принадлежавшей.

Наконец, закончив просматривать воспоминания Нагайны, Аро выпустил ее руку из своих ладоней и отошел от нее на расстояние трех метров. Он посмотрел на всех присутствующих блестящими от увиденного глазами и сказал:

— Нагайна не обязана отчитываться перед нами, демонстрируя свои дары. Достаточно того, что я увидел это сам. Опасности Нагайна не представляет. И еще, — он выждал существенную паузу, — я предлагаю Нагайне побыть в Вольтерре, пожить в нашем замке, я считаю, что мы должны ее познакомить с нашим миром, и… она должна стать вампиром. Ты не против? — Аро посмотрел на Нагайну. Она вгляделась в его глаза, и от этого взгляда его пробрали мурашки.

В очередной раз.

и даже не выдала своего минутного замешательства.

Она не торопила с ответом, но потом уверенно сказала:

— Я не против. Я согласна, но у меня есть только один вопрос. Можно? — Аро кивнул головой, — Как долго я буду находиться в Вольтерре?

Аро улыбнулся и ответил:

— На твое усмотрение. Мы же все равно не сможем тебя удержать, если ты захочешь уйти. У меня вопрос к тебе, как долго ты будешь с нами? — он зловеще улыбнулся.

— Полгода, — уверенно ответила она, не раздумывая, — Вы не против?

— Совершенно нет…

Тут в их разговор вмешался Эдвард, который все это время полусидел, полулежал на мраморном полу тронного зала. Он до этого момента не мог прийти в себя после того, как Нагайна впечатала его в стену, но сейчас силы моментально вернулись к нему и он сказал:

— Нагайна, ты с ума сошла, это же опасно! Полгода находиться в Вольтерре! — Нагайна вцепилась в его руку мертвой хваткой и сказала, посмотрев на него в упор:

— Я знаю, что делаю, Эдвард. Я в этом с начала существования клана.

Только сейчас до всех присутствующих, кроме Аро, Карлайла и Эдварда, дошло, что Нагайна — ровесница правителей клана. Джейн расширила глаза от удивления, Деметрий, Алек и Феликс сглотнули, Маркус аж выпрямился, сидя на троне, а выражения лица Кая из жестоко-кровожадного переменилось на недоумённо-удивленное, что с ним редко бывает.

Но вслух, естественно, никто ничего не сказал.

Карлайл подошел к Нагайне, обнял её и прошептал, что нужно быть осторожной здесь. Эдвард, все еще не отпускающий руку Нагайны, был вынужден с ней попрощаться. Он хотел сжать ее в объятьях и поцеловать долго и страстно, мучительно-приятно, чтобы показать, как он её «ненавидит» за то, что она добровольно остаётся в королевском замке на шесть месяцев. Он не хотел ее отпускать ее, но аудитория не позволяла ему сделать этого. Он лишь коротко поцеловал ее в щеку, развернулся и ушел вместе с Карлайлом, даже не попрощавшись.

Когда они вышли, Аро хлопнул в ладоши и сказал Нагайне:

— Чувствуй себя как дома, — он тут же дал распоряжение Джейн, — Дорогая, отведи Нагайну в ее комнату. Всех остальных прошу покинуть зал. Братья, вы останьтесь, — Джейн повела за собой Нагайну, а Алек, Деметрий и Феликс моментально выскользнули из зала. Тут же послышался голос Кая:

— Аро, разъясни мне одну вещь, это поставленное тобой представление? Или как это возможно? Расскажи и поясни. Я такого никогда не видел.