Городу нужен хранящий (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна - Страница 39

— Понятно, — сказала девушка.

Это надо же, еще и самокритичный. Сплошное достоинство, а не парень. А она тут ушами хлопает. Вот узнает об этом какая-то ушлая девица и точно уведет.

Воображение ярко нарисовало, как знойная брюнетка уводит в дальние дали Хията. А он, как послушный телок идет следом, и даже против веревки на шее не возражает. А может, эту веревку не замечает. Потому что вид у него мечтательный. И книга интересная в руках. И попой брюнетка зазывно виляет. Зараза.

— Хият, я тебе нравлюсь? — в лоб спросила Дорана, пока не передумала и тут же поспешно объяснила. — Ты мне помогаешь и вообще…

— Ты мне тоже помогаешь, — улыбнулся парень и присел рядом на корточки.

Заглянул в лицо. Пристально, девушке даже захотелось отвернуться.

— Знаешь, — сказал задумчиво. — Твой брат первый человек, который ударил меня за то, чего я не делал.

Дорана хмыкнула и задумчиво сказала:

— Обидно…

— Да. Я сначала даже не понял, за что он меня ударил. Потом, когда понял, почувствовал себя не очень умным. Потом подумал, и решил, что оно бы того стоило.

— Что стоило? — зачарованно спросила Дорана.

Хият вздохнул, наклонился и поцеловал.

Девушка замерла, словно он был пугливой птицей, которая сразу же улетит, стоит ей пошевелиться. Если честно, она ничего в этот момент не понимала. Вообще.

Это значит, что нравится? Или что ему настолько обидно?

Глупость какая.

— Ты меня боишься? — спросил Хият, сев рядом.

— Нет, — как-то неуверенно сказала девушка. — Я тебя не понимаю.

— Я и сам себя временами не понимаю. Знаю, что так будет правильно, а вот почему правильно, непонятно, — обрадовал ее водник и улыбнулся. — Но ты мне нравишься. Ты так весело смущаешься, особенно когда хочешь показать, что ничего тебя не смущает. И с тобой спокойно. И приятно. И… Нет, это я говорить не буду, а то ты меня ударишь.

Дорана вздохнула и прижалась плечом к его плечу.

— Что будем делать? — спросила, глядя на книжную полку.

— Можно сбежать через окно и пойти к морю. За скалы. Есть там одно место, хорошее место, в которое, не зная, не попадешь. Там красиво. И там очень ярко чувствуется вода. Думаю, тебе понравится. А потом посмотрим.

Дорана кивнула, так и не сообразив, чем этот побег считать. На свидание вроде бы не так приглашают. Хотя кто его, Хията, знает.

Очень странный водник.

— Здесь придется нырять, — сказал Хият и Дорана тяжко вздохнула.

На данный момент ей самой было уже непонятно, на что именно она рассчитывала, сбежав из библиотеки. Но на что бы ни рассчитывала, повел себя Хият все равно непредсказуемо. И ее саму повел к тем самым зеленым черепахам, которыми он ругается.

Нет, сначала они тихо и мирно шли по городу. Потом почему-то ползли по какому-то лазу, игнорируя истерически лающего пса. Не успела девушка встать на ноги и отряхнуть колени, как Хията понесло в чей-то заросший сад. За садом обнаружились каменные обломки и похожие на развалины гигантского строения скалы.

Парень вполне уверено прошел между каменными обломками, помог Доране протиснуться в довольно узкую щель то ли между скалами, то ли в скале. Подтвердил, что слышно именно шум прибоя и свернул направо. Так они и дошли до того, что девушка приняла за большую лужу и куда предстояло нырять.

— Хият, зачем? — спросила Дорана, наблюдая за тем, как он разувается.

— Иначе туда не попадешь, — загадочно улыбнулся парень. — Не беспокойся, плыть недалеко. Можно даже не плыть, просто схватиться за край и затянуть себя. Ладай всегда так делает, а потом выныривает, как лягушка.

Девушка вздохнула и сняла обувь. Если уж огневик там нырял, то ей опасаться нечего. Вроде бы.

Вода в луже была теплая и приятная. Если бы не обнаружившаяся глубина, девушка бы там села как в ванной и просто сидела, пока не надоест. А что? Тихо, спокойно, никто не бродит, никакие дети не кричат и море убаюкивающее бьется об скалы.

— Надо было взять купальник, — пробормотала Дорана, наблюдая за тем, как Хият плавает.

Ни штаны, ни рубашка ему в этом деле ни капельки не мешали.

— Вот здесь, — сказал парень, коснувшись ладонью темно-коричневой скалы, похожей на перекошенный вправо клык.

И нырнул.

Обратно он так и не вынырнул, хотя Дорана ждала довольно долго.

Девушка опять вздохнула. Зачем-то разгладила штанину на колене и полезла в воду. Сидеть рядом с лужей, пусть и глубокой, болтая в ней ладонью было как-то глупо. Особенно, сидеть в компании двух пар обуви. Мужская пара вообще радовала. То ли Дорана утопила кого-то и теперь ждет, не всплывет ли труп раньше времени. То ли украла обувь и теперь не знает, что с ней делать.

К скале Дорана доплыла довольно быстро. Немного там побултыхалась и неожиданно для себя попала ногой в пустоту там, где ожидала нащупать камень. Немного подумав, девушка решила нырять.

Под водой оказался еще один лаз. Шире, чем тот, в котором Дорану сегодня уже облаяла собака. И к счастью, короче. Она даже засомневаться не успела, как скала закончилась и можно было вынырнуть, обнаружив себя в другой луже, гораздо скромнее размерами.

Место действительно оказалось красивым. Этакая каменная чаша, в которую море время от времени доливало воду. Она с шорохом срывалась со скалы напротив девушки, просачивалась между камнями, собиралась в небольшие озерца и ручейками утекала к лежащему на боку светлому камню, где и исчезала. Дорана даже к этому камню сходила, настолько интересно было, что там случается с водой. Оказалось, прямо перед камнем есть узкая щель, из которой тянуло холодом. Наверняка там какое-то подземелье.

Пока Дорана наблюдала за водой, изучала чашу и заглядывала в лужи, Хият сидел, запрокинув голову, и жмурился на солнце, как довольный кот.

— Жалко, что здесь нет песка, — сказала девушка, сев рядом.

— Жестко? — участливо спросил парень.

— Непривычно.

— Ага, — сказал он и тряхнул головой. — То, что непривычно — хорошо. Легче будет уловить.

— Что уловить?

— Зов воды. Я говорил, его здесь очень хорошо слышно. Настолько, что Ладаю долгое время было здесь очень неуютно. Он ведь огневик. А мне наоборот хорошо. Моя внутренняя стихия успокаивается, энергии набираюсь, да и вообще… Спокойно мне здесь, словно это самое безопасное для меня место во всем мире. Когда меня в детстве обижали, я приходил сюда думать и многое понимал.

— А нашел ты это место как?

— Мне Таладат показал. А ему один его друг, судя по всему — мой отец.

— О, — только и смогла сказать Дорана.

— Я его никогда не видел, — сказал Хият, что-то уловив в этом возгласе. — Даже портретов не видел. Дэла говорит, что у меня глаза такого же цвета, как и у него, и вообще я сильно на него похож. Только расцветка другая. Он был бледнее, чем я, и волосы у него были почти черными.

— Я видела портрет, — призналась Дорана, которая пока Хият не сказал, никакого сходства с тем портретом не видела. — Там выражение лица такое… у тебя такого не бывает. К человеку с того портрета я бы подойти боялась.

— Какое выражение лица?

— Отрешенное. У тебя тоже отрешенное чаще всего, но у него по-другому. Как бы объяснить? У тебя отрешенное, потому что ты витаешь в дальних далях. Тебя можно расшевелить, за нос дернуть…

— Пинка отвесить, — добродушно подсказал Хият.

Девушка фыркнула, но согласилась:

— Наверное. А вот глядя на тот портрет, я очень ярко представляла, как бы обходила умершего хранящего по широкой дуге и на цыпочках. Потому что такого человека лучше не трогать. Он как ледяной принц, дотронешься, и сама замерзнешь.

Хият почему-то кивнул. Потом улыбнулся.

— Нужно и мне посмотреть.

— Посмотри, — милостиво разрешила Дорана. — Я вообще не понимаю, как ты мог его не увидеть раньше. В музей всех школьников водят.