Общая психопаталогия - Ясперс Карл Теодор - Страница 80

(в) Экспериментальное исследование умственных способностей

Как мы оцениваем умственные способности человека? Наша оценка всегда основывается на его реальном поведении, на том, как он ведет себя в ситуации тестирования, когда ему приходится решать поставленные перед ним задачи. Имея в виду узость тех рамок, в которых проходит жизнь большинства людей, можно сказать, что одной жизни мало, чтобы успеть реализовать весь свой умственный потенциал. Самыми важными источниками оценок остаются история жизни личности и проявления ее способностей. Но сами по себе они не могут нас удовлетворить. Нам хочется чувствовать, что наши суждения надежны, даже если они основаны на очень кратковременном исследовании. Собственно говоря, мы в любом случае можем продолжать исследование сколь угодно долго, но в клинической практике случайные наблюдения иногда позволяют проникнуть намного глубже, нежели самые что ни на есть тщательно подготовленные анализы. Наблюдения делаются в процессе обычного собеседования с врачом. Мы задаем определенные вопросы, ценность которых доказана долгим опытом; таковы вопросы на различение (например, на различение ошибки и лжи, знания и веры и т. д.), незнакомые арифметические задачи, вопросы о том, как больной оценивает свою ситуацию, как он судит о том, с чем ему приходилось встречаться в своей профессиональной деятельности или в личной жизни и т. д. Были разработаны также комплексные методы. Например, больному предлагается вставить в текст преднамеренно пропущенные слоги и слова (тест Эббинггауза [Ebbinghaus] на заполнение пробелов), или описать картины по памяти (тест Штерна [Stem] на запоминание и воспроизведение в памяти), или пересказать какую-либо историю и т. д. По возможности осуществляется количественная оценка результатов.

В настоящее время опыт исследований такого рода дает основание заключить, что для оценки способности в любой области необходим особый, специфичный для данной области тест. Например, тест на заполнение пробелов или на запоминание и воспроизведение в памяти не позволяет делать заключения о способностях, относящихся к другим сферам. Используя все множество доступных источников (таких, как история личности, собеседования, результаты экспериментальных исследований), мы. конечно, можем составить общее представление об умственных способностях человека, но мы не можем оценить их в применении ко всему многообразию возможных ситуаций. Не приходится надеяться на то, что тестирование умственных способностей в детском возрасте когда-нибудь станет достаточным основанием для суждений о профессиональной пригодности тестируемого лица (конечно, сказанное не имеет отношения к тестам на выполнение какой-нибудь относительно простой задачи или на то или иное единичное свойство психофизического аппарата). Очень часто неожиданный успех или неудача в последующей жизни заставляют кардинально изменить первоначальное

суждение. В некоторых крайних случаях удается указать на пределы возможностей для субъектов с очень слабо выраженными способностями: существует также практика экспериментального отбора среди множества лиц тех, кто наилучшим образом годится для выполнения определенной работы, — хотя при этом приходится считаться с почти неизбежными ошибками. Такой экспериментальный метод безусловно надежен. например, при отсеве дальтоников, но когда таким же образом осуществляется профессиональный отбор, возникает опасность, что как раз самые способные люди продемонстрируют результаты, на основании которых их придется признать непригодными.

Предпринимая количественное исследование умственных способностей индивида, необходимо рассматривать по отдельности максимум проявления его способностей в каждый данный момент времени и то, как в этих проявлениях соотносится корректное и некорректное, полезное и бесполезное, ценное и лишенное ценности (Блейлер). Бывает, что с последней точки зрения человек кажется не очень способным — при том. что с первой точки зрения его проявления выглядят очень хорошо; равно возможно и обратное соотношение.

Глава 3 Cоматическое сопровождение и соматические последствия как симптомы психической деятельности (соматопсихология)

Общая психопатология

Карл Ясперс

Существует большое число соматических, объективно устанавливаемых феноменов, возникающих помимо воли и осознанных намерений субъекта. Мы не можем отнести их к значащим объективным проявлениям способностей или понять как проявления душевной жизни. Они либо следуют за определенными событиями психической жизни, либо происходят одновременно с ними. Речь идет о чисто соматических данных, которые имеют или могут иметь определенное отношение к событиям психической жизни, не будучи их прямым отражением в физиогномике и мимике. По существу, это объективные факты соматической (то есть не психической) природы.

Предварительные замечания о соотношении физического и психического.

В любом человеке мы усматриваем единство тела и души как живую целостность. Отдельный человек, как единство, зля нас есть тело, которое либо одновременно есть душа, либо имеет душу. либо продуцирует душевные проявления. С другой стороны, это безусловное телесно-душевное единство само по себе не является распознаваемым объектом. Все. что мы видим, о чем мыслим, что постигаем, уже выделено из этого единства, односторонне, частично; и перед нами встает проблема обнаружения его действительной связи с целым. Следовательно, если мы будем относиться к психологическому или соматическому анализу с недоверием. любой разговор о телесно-душевном единстве будет не просто бесплоден, но и окажет парализующее воздействие на наше мышление. Единство тела и души истинно только как идея, предотвращающая абсолютизацию нашего анализа, способствующая развитию нашего отношения к выявленным данным как к относительному знанию и выдвигающая вопрос о том, как соотносится все со всем в соматической и психической жизни. Само это единство как объект познания остается смутным и непонятным либо недоступным: но мы должны мыслить о нем как о единственной идее, способной придать должную направленность нашему познанию жизни, которое всегда есть только познание частностей и способно на достижение лишь относительной уверенности о частностях.

(а) Дифференциация тела и души. То, что тело отличается от души, кажется совершенно ясным и очевидным, не требующим объяснения; но всегда остается вопрос: что есть тело и что есть душа?

Например: душа - это прямое внутреннее переживание (материал для феноменологии); все то, что дает начало осмысленным (значащим) или экспрессивным проявлениям: единство "Я", фундаментальная психическая субстанция и т. п.

Телом, в свою очередь, могут называться морфологический гештальт живого. видимые осмысленные движения, совокупность химических, физических, биологических процессов, локализация центров в мозгу и т. п.

Отождествляя целое с душой, мы не приходим к более ясному эмпирическому пониманию психической целостности; аналогично, мы ничего не приобретаем. называя "телом" всю ту трудно определимую совокупность, которая охватывает события, происходящие в физическом пространстве. Мы "нащупаем" эмпирический объект только при условии, что, исходя из целого, придем к достаточно четкой формулировке, которая не будет ни всецело телом, ни всецело душой.

Если даже нам удастся каким-то образом дифференцировать телесное и душевное, это не приведет к снятию проблемы их взаимоотношения. О плодотворных подходах к данной проблеме можно будет говорить только при условии. что она приобретет форму чего-то такого, что доступно объективному тестированию. Будучи поставлена в общей или принципиальной форме, она неизбежно приведет нас к абсурду. Рассмотрим эти два противоположных подхода.

(б) Связь между телом и душой как предмет исследования. Взаимоотношение физического (телесного, соматического) и психического (душевного) укоренено во множестве фактических данных, которые в общем плане, исходя из все еще не вполне отчетливого понимания тела и души, могут быть сформулированы следующим образом.