Смысл и назначение истории (сборник) - Ясперс Карл Теодор - Страница 18

Представление о доистории не дает сколько-нибудь удовлетворяющего нас позитивного знания. Очевидные факты свидетельствуют о том, что доисторическая эпоха существовала. Однако на вопрос о сущности человеческого бытия, о нас самих знание доистории не дает удовлетворительного ответа.

3. Совершенно иной характер носит путь в доисторию, когда, отправляясь от начала исторического развития и доходя до позднейших времен вплоть до наших дней, мы стремимся определить, что осталось в нас от доистории в процессе бессознательной передачи свойств человека от поколения к поколению. Здесь в творческом визионерстве делается попытка проникнуть в сущность изначальных основополагающих сторон человеческой природы. Затем результаты этих попыток используют в качестве гипотез и, оперируя ими, прослеживают, в какой мере они способствуют пониманию фактической передачи опыта и фактических событий доистории. Но сущность этого проникновения состоит в том, чтобы выявить вечные, не подвластные времени черты, поэтому даже при отсутствии эмпирических доказательств какое-то значение они сохраняют. Наилучшим примером такого понимания служат прозрения И. Я. Бахофена*. Он учит нас видеть. Это совсем не скудное представление о прошлом. Но и не достоверные доказательства, открывающие перед нами фактический мир доистории. Видения Бахофена создают лишь обширную сферу возможных образов и содержаний жизни, зримых и значительных, установленных не на основании археологических данных или позитивистских конструкций, а посредством сопереживания и созерцания данных историей типов поведения, нравов и обычаев, символов и характера мышления людей.

Попытки применить все эти аспекты анализа к доистории свидетельствуют о том, какие безграничные возможности открывает понимание этой эпохи: здесь произошло нечто такое, что посредством формирования человека заранее как бы предрешило весь последующий ход истории.

При исследовании костных останков человека следует, по-видимому, иметь в виду два обстоятельства:

1. Костные останки, найденные на Яве, в Китае, Африке и Европе — в Америке они по сей день не обнаружены, — не следует располагать в реальной генеалогической последовательности, которая отражала бы эволюцию человека: все упорядочения такого рода — лишь идеальные теоретические построения, оперирующие тем, что само по себе еще не обладает для нас внутренней связью (по принципу, согласно которому это многообразие может быть мыслимо и понято только в процессе возникновения и развития).

2. Во всех этих находках, в том числе относящихся и к наиболее древним геологическим пластам, обнаруживаются черепа, мозг которых по своему весу близок к среднему весу мозга современного человека и более чем в два раза превосходит величину мозга так называемых человекообразных обезьян. Следовательно, биологически это уже люди. Отдельные признаки — отсутствие подбородка, надглазные валики, плоский лоб — не всеобщи. Ни в одном из этих случаев мы не можем определить, что следует отнести к расе, что к особой, а что к основной линии эволюции, к предкам современного человека, и мы не знаем, какова реальная генеалогическая связь гоминидов с людьми нашего времени.

Все эти обстоятельства препятствуют построению единого эволюционного ряда. Только геологические слои, в которых совершаются находки, позволяют установить последовательность во времени, которая лишь отчасти совпадает с выводами, сделанными на основании характера находок.

Грубая схема такова: дилювием называется последняя фаза истории Земли с ее ледниковыми и межледниковыми периодами. Аллювием — годы, которые следуют за последним ледниковым периодом; их продолжительность еще не достигла продолжительности последнего межледникового периода и составляет, вероятно, 15 000 лет. Дилювий охватывает, по-видимому, миллион лет.

Находки показали, что человек существовал в последние ледниковые и межледниковые периоды дилювия. Однако только в последний ледниковый период — следовательно, около 20 000 лет тому назад — появляется человек кроманьонской расы, близкий нам по антропологическому типу. В конце последнего ледникового периода он создает поразительные изображения в пещерах Испании и Франции. На основании примитивно обработанных каменных орудий говорят о периоде палеолита.

Начало неолита (время шлифовки камня) датируется восемью или пятью тысячами лет до н. э. К неолитическому периоду относятся еще древнейшие фазы культур Египта, Двуречья, Китая и долины Инда.

Однако здесь речь идет отнюдь не о едином прямолинейном развитии, о некоем поступательном продвижении, а о различных параллельных или следующих друг за другом культурах; при этом определенные линии технического прогресса, например в обработке камня, медленно распространяясь посредством передачи навыков, проходят через эти культуры.

Хронологически следует различать абсолютную доисторию — до возникновения великих культур древности около 4000 до н. э. — и относительную доисторию, современную развитию этих известных по документам культур, которая шла отчасти в непосредственной близости от них и под их влиянием, отчасти же вдали от них и почти не соприкасаясь с ними; в одном случае это — доистория будущих культурных народов, таких, как народы германо-романского и славянского мира, в другом — продолжающаяся доистория сохранившихся до наших дней первобытных народов.

Необозримые дали времени, когда человек уже существовал, в основе своей остаются для нас тайной. Это время молчания истории, хотя именно тогда должно было произойти то, что наиболее существенно для нас.

Первое становление человека — глубочайшая тайна, до сих пор совершенно нам недоступная, непонятная. Такие обороты речи, как «постепенно», «переход», лишь маскируют ее. Можно, конечно, фантазировать по поводу возникновения человека, однако эти фантазии очень быстро оказываются несостоятельными: представление о человеке всегда уже есть в момент, к которому относят его становление.

К тому же нам не известен даже окончательный, удовлетворительный ответ на вопрос: что такое человек? Исчерпывающий ответ на него мы дать не можем. Мы, собственно говоря, не знаем, что такое человек, и это также относится к сущности нашего человеческого бытия. Ясное представление о становлении человека в доистории и истории означает также ясное представление о сущности человеческого бытия.

К доистории относятся два момента — биологическое развитие человека и его происходившее в доистории историческое развитие, которое, несмотря на отсутствие письменности, тем не менее создавало передачу навыков. То и другое следует разделять как реальность и как объект исследования различного типа.

Биологическое развитие создает наследуемые свойства, историческое развитие — только передачу опыта. То, что наследуется, носит постоянный характер. То, что передается, может быть в кратчайший промежуток времени уничтожено и забыто. Биологическая реальность постигается в образе, в функции и в психофизических свойствах человеческого организма; реальность передачи — в речи, поведении, труде.

В процессе становления человека в течение многих тысячелетий фиксировались, по-видимому, в качестве наследуемых биологических свойств существующие теперь основные черты человека. В историческое время, напротив, человек биологически, по-видимому, не менялся. А. Портман* полагает, что «нет ни малейших признаков того, что в рамках научно контролируемой исторической эпохи изменялись бы задатки новорожденных». Способы рассмотрения и соответствующие им реальности — биологическая и историческая — не совпадают. Создается впечатление, будто одно, историческое, развитие человека, которое формирует человека, продолжает другое, биологическое. То, что мы называем историей, по-видимому, не имеет ничего общего с биологическим развитием.

Между тем в человеческой природе биологические и исторические черты на самом деле неразрывно связаны. Как только мы производим разделение понятий, возникает ряд вопросов. К каким биологическим последствиям может привести историческое развитие? Какие биологические реальности могут послужить причиной тех или иных возможностей истории?