Пацифида (СИ) - Андрианова Инга - Страница 2

- Кошмар! - Не выдержала мать.

- Какая пошлость! - Поддержал ее отец. - Мы заплатили целое состояние, чтобы смотреть, как ютятся бомжи!

Я с любопытством разглядывала спящих, испытывая целый коктейль ощущений: от брезгливой жалости до откровенной симпатии. В голове рождались сюжеты, один интереснее другого, и в каждом из них герой поднимался на верхний этаж и обретал свою частицу счастья.

- Где лестница на верхний этаж? - Раздраженный голос отца прервал очередной сюжетный ход, и смуглый азиат с измученным лицом ткнул пальцем в противоположный конец коридора.

- Да что они себе позволяют! - Взорвался отец. - Какая дикая архитектура!

- И правда, - вступила мать, - почему у них лестницы в разных концах коридора?

Я не хотела вступать в разговор, но вспомнила все, что говорил метрдотель и неохотно начала:

- Нам только что объяснили: мы должны познакомиться с интерьером отеля, ничему не удивляться, не делать преждевременных выводов и радоваться жизни. Вы что, не слушали?

Отец нахмурил лоб, мать обернулась, странно посмотрела мне в глаза, прищурилась, чудно скривила рот, и тут мне стало ясно: родители "не в теме".

Обсуждение закончилось, не начавшись, и я вернулась к прежнему занятию: развитию сюжетной линии высокого скуластого парня, завязывавшего шнурки на убитых временем кроссовках. Похоже, я всерьез увлеклась этим занятием и выпала из реальности, потому что не заметила, как парень покончил с кроссовками, поднял голову и с любопытством уставился на меня. Какое-то время мы молча таращились друг на друга, парень с откровенным любопытством, я слеповато-отстраненно.

Вдруг парень широко улыбнулся и подмигнул мне левым глазом. Я вздрогнула, сморгнула оторопь и приоткрыла рот. Отец, наблюдавший эту немую сцену, резко дернул меня за рукав:

- Будем стоять тут до ночи или пойдем искать номер?

********************

Третий этаж порадовал немногим: пространство здесь было разделено на условные закутки, в которых ютился небогатый люд, и все же тут теплилась зона комфорта: ширмочки, шторки на окнах, прикроватные тумбочки, шкафчики для одежды и даже кабинки для душа.

На этот раз не получилось разглядеть детали: постояльцы активно пользовали ширмы, чтобы лишний раз себя не обнаруживать, не демонстрировать свой странный полупансион.

На весь этаж я насчитала десять полноценных номеров за издевательски стеклянными дверьми, но все же номеров! Мне показалось, что и этот недостаток постояльцы сносили стоически, довольствуясь неслыханными скидками и возможностью при случае произнести сакральное:

- Я останавливался в Пацифиде.

Все, чем запомнился третий этаж - семейной парой, потерявшей ключ от чемодана да двумя старушками, спорившими, скорее, по привычке, злобно, ровно и без воодушевления. Тема их спора осталась для меня загадкой, поскольку говорили они обо всем: о детях, внуках, соседях с одинаковым пренебрежением и одинаковой брезгливой ноткой. То, что это был спор, сомнений не оставалось: старушки выражались категорично, друг дружку перебивали, каждую фразу начинали с частицы "нет".

Уже поднимаясь на новый этаж, я продолжала задавать себе вопрос:

- Из чего же состоит их мир?

И сама же себе отвечала:

- Все просто: ненависть к оставшимся минутам, презрение ко всем, кому еще хоть что-то предстоит, усталость и холодный равнодушный взгляд, в котором не теплится ни огонька, лишь тьма, застившая усталый мозг да пожелание "идите к черту!".

***********************

Четвертый этаж являл собой классику жанра: длинный ряд номеров шаблонного розлива. Типичные шумы и звуки, стандартный трехзвездный интерьер, тележка горничной, заполненная склянками и текстилем всех форм и размеров. О рейтинге отеля напоминала лишь томная музыка, струящаяся из невидимых динамиков, урны цвета слоновой кости, явно прибывшие из другого измерения, безмолвные статуи да Ликуалы в дорогущих кадках. Все обитатели куда-то подевались: то ли отправились на завтрак, то ли на фоне предыдущих этажей попрятались по номерам, радуясь уровню собственной жизни, и только из-за двери с номером 412 слышался дружный детский смех и бодрые родительские голоса:

- Войска, наконец, накормлены?

- Полагаю, да. Можем собираться на Яддит-Го!

В ответ счастливое "Уррааа!", топот ног и вновь знакомый баритон:

- Форма одежды?

- Спортивная. Сегодня мы в группе поддержки у Шнейдеров!

Что за поход на Яддит-го и чем он так вдохновил детвору, мы разобраться не успели, потому что отец обнаружил новый указатель и стрелку, которая велела двигаться к ближайшему фойе. Под стрелкой располагалась тренога с нарядным плакатом, на котором был изображен какой-то омерзительный слизняк с длиннющим хвостом и щупальцами по всей морде. В каждой из двух когтистых лап он держал по кубку. Далее следовало объявление готическим шрифтом:

Сегодня в полдень на Яддит-го состоится финал кубка Гатаноа!

Всем финалистам явиться за полчаса до старта!

При себе иметь спортивную форму, веру в себя и хорошее настроение!

Утешительный кубок будет разыгран сразу же по окончании основных состязаний.

Приз - дополнительный Зот-Оммог!

Удачи участникам и болельщикам!

Администрация отеля

- Мы, кажется, попали в страну идиотов! - Произнес отец безапелляционным тоном. - В жизни не читал такой бредятины! Нам сюда!

Он ткнул пальцем в сторону фойе, пересек его нервным шагом и, не оглядываясь, начал подниматься по ступенькам.

***********************

Пятый этаж плыл сказочным фрегатом, подобием Эдема на волнах. Журчание фонтанов, тонкий аромат и ангельская музыка окутали и унесли в поток. Здесь все мерцало и лилось, разливаясь патокой по сердцу, приводя душевный строй в идиллию, а мысли в равновесие.

Отделка стен лоснилась позолотой, шаги тонули в нежном ворсе, а канделябры на стенах, качаясь и подмигивая в странном ритме, завершали иллюзию дремотной сказки. В приоткрытую дверь мы рассмотрели убранство одного из номеров, и пришли в еще больший трепет: два кресла с длинным королевским изголовьем обращены к балкону. Меж кресел инкрустированный столик с изящной кофейной чашкой. Чуть в стороне пурпурного оттенка оттоманка с ассиметричной золоченой спинкой. Пол рядом с оттоманкой заботливо укрыт коровьей шкурой, с удивительной выделкой в крупную клетку. Кусок стены затянут в гобелен, мерцающий сапфировым тиснением. Вся атмосфера дышит роскошью, самодовольством и покоем. Из самой глубины апартаментов донесся плеск воды, и хорошо поставленный баритон пропел "Nei Miei Superbi Gaudi", следом дернулась штора, надулась порцией свежего ветра, в ответ ей вздрогнули, ожили листья пальмы, скромно стоявшей у окна, затрепетали, зашептались, словно аудитория после звонка. В единый миг комната наполнилась жизнью: заиграли солнечные блики, тень от листвы заметалась по полу, сложилась в причудливый калейдоскоп и поплыла эскадрой отражений.

За нашими спинами скрипнула дверь, по коридору пробежал сквозняк, замер, принюхался, втянул полной грудью и бесцеремонно захлопнул полюбившийся нам интерьер. Мы вздрогнули и оглянулись. Из номера с табличкой "К"Наа" показались две дамы в немыслимых футуристических шляпах, похожих на космические корабли одной из галактических парковок. Все в этих дамах было совершенно: элегантные платья, изысканные украшения, осанка и грация, с которой они несли свои головные уборы. Уверенность сквозила в каждом их жесте, и на секунду мне показалось, что пространство вокруг наполнилось светом. Дамы проплыли мимо нас, увлеченно беседуя, а мы еще долго смотрели им вслед: отец в спесивом восхищении, я с воодушевлением, а матушка с подавленной болезненной улыбкой.

Еще с минуту мы стояли посреди коридора, оглушенные и дезориентированные, вдыхали тонкий аромат, как след инопланетного вторжения. Отец как всегда пришел в себя первым: