Проект «Оборотень» - Земляной Андрей Борисович - Страница 38

• Предыдущая
• 38/38

Молча я метнулся к стене, из-за которой, по моему мнению, раздавался этот звук, и несколькими взмахами разрезал стену Жнецом.

Бетон брызнул из-под лезвия, словно вода, и большой кусок с грохотом рухнул мне под ноги, открывая черный провал. Небольшой мячик химического осветителя тоненько хрустнул в руках и озарился мягким зеленоватым заревом. Я стянул с него защитную оболочку и метнул в провал. Когда я осторожно заглянул в дыру, меня поджидал настоящий сюрприз. Прилипший к стене шарик высветил небольшую комнату и десяток пар огромных глаз на детских чумазых личиках. Дети лежали вповалку на каких-то рваных тюфяках и напряженно смотрели на меня.

Я хотел что-то сказать, но горло перехватило судорогой. Вместо этого я стянул с головы шлем и махнул рукой Марджан и Холару.

В четыре руки они мгновенно перетаскали детей в зал и стояли молча, ожидая моего решения.

Я просто обязан был, выполняя приказ командования, оставить здесь только трупы. И, естественно, не мог этого сделать. А решение было только одно.

Я расстелил на полу карту. Был относительно удачный вариант. За аппаратным залом находился аварийный лифт. Совсем рядом с реакторным отсеком. Из верхней точки, куда приходил лифт, можно было попасть на кольцевую галерею, и оттуда на открытую террасу. Так и сделаем.

Лифт находился на положенном ему месте и, судя по всему, был даже исправен. Только очень мал. В тот самый момент, когда мы грузили первую партию детей, в бронедверь зала «постучали». Звук был такой, словно в стену врезали тараном. Пока лифт ходил туда-сюда, Холар смотался посмотреть, что происходит.

– Еще пара десятков ударов, и они снесут дверь, – спокойно произнес он, когда вернулся.

– Успеем. – Я посмотрел на оставшихся детей.

Хмуро и заторможенно они стояли в ожидании лифта. Я улыбнулся, надеясь на какую-то реакцию, но ничего кроме боли, страха и полнейшей безысходности в их глазах не было.

Неторопливо лифт пошел вверх, увозя оставшихся ребятишек. А дверь тем временем явно доживала последние мгновения.

Не особенно надеясь на успех, я нажал тангенту передатчика. Марджан отозвалась мгновенно.

– Марджан. Мы не успеваем. Уводи детей как можно дальше. У вас пять минут. Ты поняла? Свяжись через своих магистров с кланом кошек. Расскажи им все…

– Да, – глухо отозвалась она.

– Наблюдатель Холар, – я обернулся к напарнику. Можем умереть здесь, а можем продлить агонию. Ты как?

– Лучше, конечно, помучиться, – ответил тот, показав неплохое знание классики русского кино, и неожиданно улыбнулся.

Мы рванули в реакторный отсек, словно зайцы, и почти успели. Но вновь подвела тугая заржавевшая дверь. Пока мы крутили баранку, дверь, которая вела в аппаратную, с грохотом рухнула.

– Открывай дверь! – крикнул я и сделал шаг вперед.

Первую волну нападающих я встретил «призрачным веером». Нежить, натыкавшаяся на поле магической защиты, визжала от боли и брызгала во все стороны кровавыми ошметками. Отскочили они достаточно быстро. Но не потому, что сдались. Отбрасывая в стороны выжившую нечисть, плотным клином в мою сторону двигалась девятка демонов во плоти. Гаки.

Жнец располосовал первого, по дуге срезал башку у второго и уже готов был, возвращаясь, располовинить третьего, когда леденящий холод пронзил всю левую часть моего тела. Его величество рефлекс заставил отбить что-то слева и, подхватив тяжелый нож, вогнать его во что-то тугое и хрустящее.

– Готово! – крикнул сзади Холар, и я, сорвав с подвески несколько гранат, метнул их в толпу, а сам, уже почти теряя сознание, качнулся в другую сторону.

На наше счастье, дверь открывалась наружу и хлынувшая за нами толпа просто придавила ее всей массой.

Пока Холар завинчивал штурвал, я, шипя от боли, словно рассерженная кошка, оказывал себе первую помощь. Рана оказалась достаточно серьезной. Тонкий коготь прошел сквозь ткань бронежилета, словно шило, и, пропоров легкое, едва не задел сердце.

Последнюю мину я потратил, с любовью заминировав дверь. Так же, как заминировал дверь лифта. Теперь действительно все мосты сожжены. Отсюда я видел только одну дорогу. На тот свет. Но весь этот зоопарк собирался прихватить с собой.

Реакторный отсек был вполне обычным. Небольшой реактор – примерно на пятьсот киловатт, мерно гудел под массивным кожухом.

Я доковылял к центру зала и сбросил рюкзак. Он был почти пуст, если не считать двадцатикилограммового цилиндра. Я установил бомбу вертикально, открутил колпачок и набрал на крохотной клавиатуре код. Потом вынул из-под жилета небольшую карточку на цепочке, сорвал ее с шеи и просунул в щель. Сразу же зеленый огонек сменил цвет на красный и трехминутный таймер начал отсчет.

– Ну, все. – Я примостился рядом, и, вынув из кармашка подвески сигарету, закурил. – Три минуты жизни.

Потом достал из другого кармашка небольшой пенальчик, выковырял из комка ваты свой любимый перстень и надел его на указательный палец правой руки. Будем считать, что перед смертью я выглядел красиво.

Виссои Холар, все это время набиравший какой-то код на своем браслете, удивленно обернулся.

– Ты собрался умирать?

– А ты что, решил жить вечно? – Я хотел засмеяться, но вместо смеха из горла вылетели лишь кровавые сгустки.

– Ты обязан умереть? – тревожно переспросил он. – Это какой-то ритуал?

– Да какой там на хрен ритуал. Ща тут рванет так, мало не покажется.

– А ты разве не собирался уйти через портал? – Он, кажется, искренне пытался меня понять и не мог.

– Да какой к черту портал. – Я обессиленно прикрыл глаза. – Нету у меня такой штуки.

– А твой перстень?

– Что мой перстень? – Я поднес руку к глазам. Камень как камень. Красивый такой…

– Ты что? – шепотом произнес Наблюдатель. – Тебе никто не сказал?

– Да говори ты! – Я чуть привстал, но боль вновь бросила меня вниз.

– У меня совсем мало времени, – затараторил Холар, – скоро мои врата откроются. А ты должен расколоть камень. Он очень прочный, совсем не такой, как ваш изумруд. Намного прочнее. Он отделит твое сознание от тела и перенесет его.

И не давая мне опомниться, продолжил:

– Помни только, что большая часть твоей памяти – записана на энергоканалах этого мира. Все это ты потеряешь безвозвратно. Но то, что в твоей голове, останется с тобой. Еще…

Что там еще хотел мне рассказать Наблюдатель Холар, я не узнал. Его просто не стало. Исчез.

Ну, дай тебе Творец удачи, Виссои Холар.

Я лег на живот, и, стащив перстень, положил его на бетонный пол и ударил рукоятью пистолета. Не вышло. Ударил сильнее, потом изо всех сил и даже со всей дури. Эффект ноль.

Я, похоже, его даже не поцарапал.

А тем временем таймер стал противно пикать, отсчитывая последние секунды перед взрывом.

В полнейшем отчаянии я, сконцентрировав всю энергию своего тела на костяшках пальцев, привстал на колени и врубил кулак в бетон.

Острая боль белой иглой пронзила мозг, но, уже отводя руку в сторону, я понял, что сделал это. Расколотое кольцо лежало в центре весело посверкивающей лужицы из раздробленного камня.

«Обманул, что ли?» – успел подумать я, когда, взлетев над полом наподобие фейерверка, облако зеленых искр накрыло меня с головой. И свет исчез.

• Предыдущая
• 38/38