Тайны магического следствия - Дашко Дмитрий - Страница 36

Мой завтрак состоял из второй чашки кофе и двух слегка подгоревших пончиков, которые пахли машинным маслом. Желудок протестовал, но я заставил себя сжевать и проглотить это подобие еды. Подумав, купил еще шоколадный батончик, чтобы съесть его на ходу.

Свежий воздух бодрил лучше любого энергетика. Я не заметил, как отмахал с дюжину кварталов, раскладывая по полочкам все, что запомнил по смерти Кисани. В его убийстве поспешили обвинить местную молодежную банду. Почему-то никто не стал копать в другом направлении — ведь ночь арабиец провел в постели у проститутки по имени Сабрина. Уверен, что девицу допрашивали, причем весьма серьезно, но вот удалось ли выжать ее до конца?

Наверняка Сабрина — это не настоящее имя шлюхи, а рабочий псевдоним. Но и этого достаточно, чтобы найти к ней дорожку.

В каждом городе есть благополучные районы и не очень. Говоря о последних, я не имею в виду что-то вроде Гнойника — иной раз можно обойтись без магии, чтобы превратить жизнь людей в кошмар. Наркота, безработные, нищие, многочисленные банды, женщины легкого поведения — они за версту чувствуют подобные места и вьются вокруг них как бабочки вокруг фонаря. Кстати, ассоциация подобралась что надо — ведь мой путь лежал к кварталу красных фонарей.

Само собой, это неофициальное название.

По дороге я заглянул в магазин хозтоваров, где обзавелся весьма полезным, хоть и недорогим предметом — ручным фонариком с ультрафиолетовой лампой. Я сунул его во внутренний карман плаща, в котором он сразу потерялся.

Чем ближе был квартал красных фонарей, тем сильнее гасла прежняя решимость. Вероятность наткнуться на нежелательного знакомого тоже возрастала, для маскировки я надвинул поглубже на лоб шляпу и поднял воротник плаща.

Обычно квартал просыпается поздно, после обеда. Утром он похож на вымерший город, людей на улицах можно пересчитать по пальцам. Это дворники, доставщики продуктов, разнорабочие. Главная публика хлынет сюда, когда станет темно и зажгутся ночные фонари. Машин и тех всего ничего, разве что весело громыхают грузовички с бочками и бидонами.

С чего начать? Да хотя бы с того, чтобы найти дешевый отельчик с самым дешевым номером, отоспаться, а потом приступить к исследованию ночной жизни.

Взгляд упал на многообещающую вывеску гостиницы. «Вечерняя фиалка»… хм, может, не все так уж и плохо.

Колокольчики мелодично звякнули за моей спиной, но на портье, спящего за стойкой ресепшена, малиновый перезвон не произвел никакого впечатления. Он продолжал бессовестно дрыхнуть, уронив голову на маленькие тщедушные кулачки.

Пахло тут прескверно. Именно так пахнет бедность: чем-то протухшим, кислым. Взгляд упал на стоптанную ковровую дорожку. Вряд ли из нее хоть когда-то выбивали пыль. В лучшем случае подметали на скорую руку.

Стены были покрыты облупившейся краской, сквозь которую проступали сырые пятна. Кое-где их пытались замаскировать дерьмовыми репродукциями картин — преимущественно натюрмортами неимоверно кислотных цветов. Не удивлюсь, если это были работы какого-нибудь шизофреника.

Я подошел к стойке. Портье по-прежнему меня игнорировал.

Моя ладонь легла на звонок вызова. И только услышав неприятный зуммер, портье соизволил встрепенуться.

Он оторвал голову от стойки, потянулся и широко зевнул, открывая глазам вид на ряд пожелтевших от курения зубов. Сфокусировав взгляд на мне, нарочито улыбнулся.

— Доброе утро, — произнес я.

— Доброе утро. Чем могу помочь? — заспанным тоном осведомился он.

— Мне нужна комната.

— На сколько?

— Думаю, на сутки. Завтра утром выпишусь.

Он смерил меня цепким взглядом. Я не производил впечатления денежного клиента, но вряд ли сюда заглядывали толстосумы, так что итог осмотра оказался удовлетворительным. Его даже не смутило то, что я был без багажа.

— Есть два номера на третьем этаже: диван-кровать, кресло, платяной шкаф, душ, санузел. Если хотите — поставим радиоприемник, но это обойдется на пару монет дороже. И да — по ночам делайте звук потише. Здесь стенки фанерные — вас услышат на всех этажах сразу.

— Приемника не надо.

— Как насчет обедов? Мы сами не готовим, но поблизости есть неплохой ресторанчик. За небольшую плату доставим заказ прямо в номер.

— Я подумаю.

— Конечно-конечно, — заговорил он, боясь, что я в любой момент передумаю и развернусь. — Тогда оформляем?

— Валяйте.

Он открыл регистрационную книгу и вопросительно посмотрел на меня:

— Сначала небольшие формальности. Удостоверение личности, права или любой другой документ, пожалуйста. Вы уж простите: закон есть закон.

Я протянул заранее подготовленную мелкую банкноту.

— Тут все написано.

Он понимающе кивнул.

— Рад с вами познакомиться, мистер Джон Смит. Приезжайте к нам почаще.

— Тут как масть ляжет.

Записав меня, он покопался под стойкой и выдал ключи от триста пятого номера.

— Проводить?

— Не надо. Не заблужусь, — заверил я.

Парень не обиделся. Пожалуй, такое развитие событий устраивало его больше всего.

— Лифт не работает.

— А ступеньки на лестницах имеются?

Портье хмыкнул:

— Да вроде пока никто не подпиливал. Но вообще можно подумать на этот счет.

Думаю, после моего ухода он вернулся к занятию, от которого я его оторвал.

На третий этаж вела винтовая лестница с тяжелыми металлическими перилами. Далее мой путь лежал через узкий темный холл, в конце которого у окна стояла горничная в засаленном переднике. Она курила, стряхивая пепел на улицу. Увидев меня, деликатно улыбнулась. Я ответил ей легким кивком.

Отпереть номер удалось не с первой попытки. Замок то заедал, то прокручивался. Вдоволь наупражнявшись, я все же сумел проникнуть в апартаменты, повесив на ручку двери с внешней стороны табличку «Не беспокоить».

Повесив плащ на вешалку, стоявшую в коридорчике, вошел в номер. Он не вызвал у меня разочарования. Я знал, за что плачу.

Диван был разложен, поверх постелено коричневое покрывало с дырками в нескольких местах: то ли моль постаралась, то ли прожгли. На стенах следы от раздавленных клопов. Их даже не пытались толком отмыть.

Очевидно, номер давно пустовал, воздух оказался спертым и застоявшимся. Я подошел к окну, открыл фрамугу, чтобы проветрить и сразу же пожалел о решении: внизу стояли мусорные бачки, распространяя ни с чем не сравнимые миазмы. В них рылся человек в нищенском рубище с худым испитым лицом. Он почувствовал мой взгляд и поднял голову.

— Привет, — сказал я и закрыл окно.

Сняв мятый костюм, пропахшую потом рубашку, не менее потную майку и трусы, прошагал в душ. Минуты две из лейки текла чуть тепленькая ржавая вода. Когда она посветлела, я рискнул встать под душ.

Зато широкое махровое полотенце оказалось свежим и накрахмаленным, очевидно, недавно из прачечной. Обтеревшись досуха, я скинул покрывало с дивана-кровати и залез под одеяло.

Почти сразу меня сморил глубокий сон.

Проснулся я потому, что в холле загромыхало. Похоже, это горничная катила тележку. Поднес руку с часами поближе к глазам и убедился, что сейчас уже четыре вечера.

Пора вставать. Еще немного, и квартал оживет по-настоящему.

Я закутался в халат и, выйдя в холл, позвал горничную.

— Слушаю вас, мистер, — довольно дружелюбно произнесла она.

— Вы не могли бы почистить и погладить мои вещи.

Увидев в моей руке деньги, она радостно закивала.

— Не беспокойтесь, сделаю как надо.

В номере были графин с водой и стакан. Я растворил в воде шипучую таблетку от головной боли, купленную вместе с Бетти в аптеке, залпом выпил лекарство и прислушался к внутренним ощущениям. Мне приходилось бывать в куда лучшей форме, но и так сойдет.

Вернулась горничная с моей одеждой. Поблагодарив ее, я оделся. Горничная оказалась кудесницей. Теперь моя одежда выглядела идеальной и благоухала свежестью.

Меня ждали незабываемые приключения в квартале красных фонарей. Я был готов к греху и прямо-таки летел к нему на невидимых крыльях. Лишь бы это не вышло мне боком и помогло в расследовании убийства.