A.D. Сектор (СИ) - Поляков Эдуард Павлович - Страница 37

Мало ли какая галлюцинация ударит после ведьминых грибочков, или пьяный угар заставит направить на собеседника ствол или вытащить нож. Кровавой бани хватает и за территорией хаба, а здесь все должно быть как в детском саду на утреннике: все улыбаются и развлекаются. И только воспитатели, в роли которых выступают люди Старшего, хмуро смотрят, как залетные тратят деньги, закидываются наркотой и щупают местных путан.

Скрипя зубами, Семён вытащил пачку и сунул её в немытую руку Гуцула и, развернувшись, поспешил прочь.

Кстати, про путан, про них здесь вообще отдельный разговор. Жажда наживы Старшего оказалась выше человеческих норм и мужских понятий. Неписи из юпитерских сдавали неписям-гостям хаба на ночь неписей, которым волей не посчастливилось стать заложниками и рабами.

Женщины — от сорокалетних до еще совсем девочек, даже младше Лизы, чья грудь лишь слегка угадывалась под одеждой. Молодые парни, которых сочли слишком слабыми или красивыми, чтобы сдохнуть на арене. Все они были разными, в глазах одних читалась запутанность, в глазах других страх, в третьих стойко установилось безразличие.

И глаза последних, были самыми страшными. Их лица украшены следами от садистов-посетителей, а взгляд, кажется, даже просил, чтобы кто-то милосердный оборвал их страдания. Это не игра! Так не могут выглядеть глаза у НПС!

И самое главное, среди них он нашел Егора! Взгляд у парня был безумный, садистам Старшего хватило суток чтобы сломать парня и опустить, забрав самое главное — уважение к самому себе. Если бы перед ним сейчас положили пистолет с одной пулей, Сектор не сомневался, тот бы пустил её о себе в глотку, запустив фейерверк из мозгов и крови в воздух в честь прекращения своих мук.

Семен было двинулся к зданию на которое приземлился, Там, в куче хлама, лежал автомат и была прекрасная точка для того, чтобы выпустить в юпитерцев и гостей хаба прибывших на этот праздник порока, всё что у него было. И оборвать жизнь Егора короткой очередью из АКМК.

У него получилось самое сложное: проникнуть на территорию завода незамеченным, но он упустил свой шанс попавшись на глаза Гуцула. Более того, ему пришлось отдать еще и почти все блистеры с аскорбинками, теперь ему нечем выкупить свободу друзей.

Выход нашелся! Идея как освободить хотя бы одного лежала на поверхности, заставило его развернуться и пойти в обратном направлении, к небольшому помосту с проститутками-невольниками. Подошёл к распорядителю, в роли которого была та самая женщина, которая разносила еду в его первый визит на Юпитер.

— Женщину, девочку, мальчика? — Произнесла мамка заученные фразы с дежурной улыбкой и взглядом, летящем сквозь Семёна.

— Мальчика. — Сглотнув, произнес Сектор.

Волнение. Он практически забыл, что это такое еще с подростковых лет. Волнение наполняло его кровь адреналином, заставляя мозги и мышцы работать на максимуме. Но это было ещё не всё, руки и колени затряслись, словно у нашкодившего юнца и к горлу подкатил неприятный комок. Черт возьми, он впервые снимал проститутку, не говоря уже о том, что ею был парень.

— Аскорбинка — час, три за ночь. Еще одна за комнату. — Не заметив его волнения, всё таким же дежурным тоном произнесла женщина.

— Семён дрожащими руками вытащил блистер и оторвал четыре капсулы. — Мамка заметила его дрожащие руки и трактовала это по-своему.

— Да не переживай ты, у нас и мальчики и девочки покладистые. И не надо стесняться своих желаний. — Впервые вижу, что её голос утратил нотки безразличия и, кажется, в самом деле стал понимающим.

Семён кивнул.

— А можно ему мешок на голову одеть. — Сектор запоздало испугался, что Егор может его узнать.

— Можно, — кивнула женщина, — и не тушуйся ты так. Поверь, я всякого нагляделась и твои слабости всего лишь невинная детская прихоть. Третья комната, — она кивком указала на ряд пронумерованных вагончиков, к которым по асфальту тянулся заметный след, судя по которому, их притащили совсем недавно, — я его сейчас приведу, только мешок найду. Клиент всегда прав.

Дверь открылась, и в вагончик вошел Егор которого вела мамка.

— А вот и мы. Сразу предупрежу: мальчика не бить, товарный вид не портить и дрянью всякой не накачивать. Иначе завтра встанешь вместе с ним на панель. Вот и всё, я ушла.

С этими словами она закрыла за собой хлипкую дверь вагончика и оставила Семёна наедине со стоящим посреди комнаты Егором с мешком на голове, из-под ткани которого раздавались тихие всхлипы.

— Сейчас просто слушай. Откроешь рот и нам хана, понял? — Семён не успел ещё договорить, как Егор часто закивал. — Сейчас ты медленно снимаешь мешок и чтобы ты ни увидел, ты молчишь, ясно? — парень снова часто закивал.

Парень медленно начал снимать с головы тряпичный мешок с мелкими дорожками от слёз на грязной светлой ткани. Сняв его полностью, Егор увидел, кто перед ним сидит и, не сказав ни слова, рухнул на колени, закрыв лицо руками и зарыдав.

Взрослый мужик просто плакал как ребёнок, которого за провинность отходили по заднице. Пришлось встать и отвесить ему отрезвляющую пощечину, не хватало еще, чтобы на его стоны прибежала мамка в компании пары громил.

— Слушай сюда, я пришел, чтобы вытащить тебя, понял? Молчишь и делаешь всё, как я говорю. Открываешь рот, только когда я разрешу, и если дашь хоть намек, не сомневайся, я брошу тебя здесь или пристрелю. Будешь до конца жизни девочкой работать. Уяснил?

Парень снова часто закивал, чем напомнил китайского болванчика, которых обычно ставили на приборную панель в машинах. Егор освобожден, дотащить его до Тритона и один есть. Остались Батыр и Тунгус, которого игра за немногословность окрестила Тамадой. Тонкий сарказм больше присущий человеку смогла воспроизвести машина, которая, по сути, кусок кремния в пластиковой оболочке.

Яркий экран наладонника осветил лицо в полумраке вагончика. Профессор, Егор у меня. Третий вагончик, слева от ворот. — короткое сообщение Данилычу на которое пришёл почти мгновенно ответ: Хорошо.

Минут через десять в дверь постучали. Профессор зашел, щурясь от сумрака после ярко освещенной улицы. Увидев силуэт Егора, который сидел на избранном кресле, обнимая собственные колени и уставившись в стену, Данилыч снял очки.

Егор и в самом деле выглядел скверно. Не в физическом плане, кроме пары синяков парень был здоров, чего не скажешь про его психологическое состояние. Юпитерским хватило суток, чтобы из наглого парня сделать затравленную собачонку. Было даже противно думать, что ему довелось пережить, но подсознание, словно специально вырисовывало в голове страшные картины.

— Ты молодчина, ВивиСектор. Теперь мы можем выезжать из этого ада. — Профессор затараторил, стараясь поднять на ноги Егора, который мысленно был где-то далеко.

— Придержи коней, профессор.

— Что не так? — Профессор, то ли самом деле не понимал, что не устраивает Семёна, то ли старательно изображал идиота, которым явно не был.

— Мы только Егора вытащили, остались еще Батыр и Тунгус. Или ты забыл?

Сектор напрягся, по выражению лица профессора было видно, что все он прекрасно помнит, но его мало тревожит судьба двух игроков. Профессор одел очки и наклонился к Егору, но только лишь за тем, чтобы вытащить из-под куртки Вектор.

Уже во второй раз Профессор направил на Семёна оружие.

— Профессор, я тебе кадык вырву. — Ровным голосом произнес Сектор, готовясь выхватить кривой нож, висящий за спиной на поясе.

— Извини, Сектор. Мне правда неприятен этот поступок.

После этих слов дверь едва не соскочила с петель от удара. Семён обернулся и увидел Старшего, тот хлопал в ладоши и сверкал золотыми коронками в широкой улыбке. Профессор, чью задницу он спас, решил обменять Семена на Егора.

Больше ждать не стоило, и Семён выхватил клинок, чтобы иметь хоть какой-то аргумент против здоровяка и Профессора со стволом. Попутно, другая рука нырнула в карман и выхватив два иньектора из трех, Семён зубами сорвал колпачки и всадил маленькие иглы в шею.