Альбом первый. Отступники (СИ) - "Гедеон" - Страница 54

- Паша, - представился он. - Не думал, что у тебя и в жизни шевелюра такого... необычного колера, прям как у Кисы Воробьянинова.

Причёска моя до сих пор заставляла деда ласково звать меня "попугайчиком", а бабушку горько вздыхать, сетуя на дикие нравы молодёжи. Как по мне, так ярко-синие волосы с несколькими разноцветными прядями были вполне приличным и даже консервативным вариантом, особенно если сравнивать с шевелюрами большей части моих знакомых.

- Витя, - представился басист и тут же примерил привычную уже для меня роль неуча. - А что за Киса такая?

- Такой, - поправил Паша-Чип. - Один из главных героев книги "Двенадцать стульев". Так, заходите давайте, а то там на столе всё стынет. Вы как через Машук ползком перемахивали, право слово...

Мы с Витьком зашли в пропахшую медикаментозным, характерным для больниц, запахом квартиру и огляделись. Если не считать африканских масок вперемешку с явно милитаристскими штуковинами на стенах и полках и огромного количества снимков в рамках (по-моему, там были даже древние плоские, двухмерные чёрно-белые фотоснимки), обстановка была самая обыкновенная. Ну, почти - две стены в зале занимала самая настоящая библиотека с самыми настоящими бумажными книгами.

- Прогулялись пешком, - я бухнула рюкзак на пол и аккуратно примостила зачехлённую гитару к стене. - Кстати, мне всегда казалось, что тебе не меньше полтинника. И что ростом ты поменьше.

- Это с какого перепугу? - опешил Паша и медленно, с явным усилием переставляя ноги, зашагал к кухне. - Мне тридцать шесть всего, так что попрошу не причислять меня к стану раритетных персонажей! Так, и коридор не надо загромождать - айда к столу, мой нахлебник уже всё приготовил. Хоть какая-то польза от этих придурков электронных...

За столом, как водится, знакомство продолжилось, и уже к десерту тонкий ледок неловкости первых минут общения треснул. Чип в разговоре оставался ровно таким же, как и в Барлионе. Единственным неудобством был глазной имплант, невольно притягивающий взгляд и заставляющий меня чувствовать себя неловко от мысли, что я время от времени начинаю таращиться на него. Ну и тоскливый взгляд Паши в процессе поглощения какой-то пюреобразной массы через трубочку вызывал чувство лёгкого стеснения от собственной возможности нормально есть. А вот Витька, похоже, ничто не пронимало: сидел себе и безмятежно поглощал предложенный завтрак. Вероятно, свою роль сыграл принятый в поезде коньяк, но Зверь никогда не отличался особенной впечатлительностью, так что сказать наверняка было невозможно.

Общей темой разговора логично стала Барлиона, как единственное объединяющее всех присутствующих.

- И всё равно я этот пучок редиски найду и употреблю без масла, - поделился своими мечтами добраться до ненавистного Ухогорлореза Паша.

- Эт да, - солидарно кивнул Витёк, - за такое надо морду рихтовать по самые ноги.

- Сказали два великих воителя, не добравшиеся даже до десятого уровня, - я искренне развеселилась от таких разговоров.

- И чего? У меня вон братан без всяких уровней этих самых ПКшеров крошит, как повар начинку для пирогов, - возразил Паша. - Теперь не знает, куда от заказов деться.

- Это как? - во взгляде Зверя появился недобрый огонёк. Вот уж у кого за непродолжительное время игры уже появился длинный чёрный список.

- А он свою реальную практику в игре применил, - охотно объяснил Паша. - Ловушки всякие. Заманивает на них, и всё, готово - супостат спёкся.

- Зачёт! - восхитился Витюха. - А научить может?

- Да запросто, - заверил Паша. - Как раз подскочить должен - капсулу притарабанить.

- Вить, - встряла я, - давай смотреть правде в глаза: где ты, а где ловушки и заманивание? У тебя терпения не хватает даже оскорбление до конца дослушать, а тут выжидание, подготовка. Опять впаяешь промеж ушей, без всяких там хитростей.

- Может, и впаяю, - не стал спорить Зверь, - но попробовать-то можно. На басуху-то терпения хватило, может и тут хватит.

- У тебя с басухой нежная любовь, - возразила я и тут же осеклась. - Хотя... С ПКшниками это тоже любовь, пусть не обоюдная, пусть своеобразная, пусть противоестественная...

- Ща я точно кому-то промеж ушей залеплю, - мрачно пошутил Витёк, но от идеи освоить ловушечное кунг-фу явно не отказался.

- Вот только без рукоприкладства в расположении, - махнул здоровой рукой Паша. - Вы как первогодки, право слово... Хотя, дети - вы дети и есть.

- Молчи уж, старче, - фыркнула я в ответ. - Ты вообще в Барлионе брякнул как-то, что тридцать лет в горах летаешь, так что я искренне считала, что тебе за пятьдесят.

- Я? - удивился Чип, затем ненадолго задумался, а потом рассмеялся.

- Это из песни слова, - пояснил он. - Монолог вертолёта. Вот, - Паша щелкнул пальцами, подавая команду имитатору запустить компьютер.

- "Я - Ми-восемь", воспроизвести,- приказал он.

Судя по звучанию, песня была древняя, записанная с помощью далёкой от совершенства техники, и повествование, как я позже поняла, велось от лица вертолёта. И там действительно звучали сбившие меня с толку строки.

- Да, это я лопухнулась, - признала я, когда песня закончилась. - Ну да фиг с ним, с возрастом, как говаривала моя бабушка, мне из тебя суп не варить.

- Как будто ты умеешь варить суп, - как всегда прямодушно хохотнул Витёк.

- А зачем мне уметь, когда есть автоповар? - привычно отмахнулась я.

- Херня ваш автоповар, - тут же влез Чип. - Никогда ни один даже самый совершенный автоповар не сможет приготовить так, как человек. Если бы эти куски пластика спинтронные могли сравниться с живым поваром - да-а-авно бы уже во всех ресторанах вкалывали роботы, а не человек. Но, как видите, живой разум всегда побеждает тупую железяку! Ибо ну не может эта хрень работать по принципу "жменя такого-то и пол-щепотки такого-то"!

- Ну, во всяком случае пока эти железяки справляются лучше меня, - вступилась я за незаслуженно охаянную бытовую технику.

- Ничего, не можешь - научим, не хочешь - заставим, - "утешил" меня Паша под одобрительное ржание Витька. Спелись, блин...

Капсула прибыла примерно через пару часов, сопровождаемая жизнерадостным воякой в зелёном мундире с кучей непонятных мне нашивок и эмблем. Вновь прибывший аккуратно приобнял Пашу, наградил меня и Зверя подозрительным взглядом, а потом возмущённо заявил:

- Паш, прикинь, гопы вконец оборзели - меня щемить пытались!

- И чё-как? - лениво поинтересовался Паша.

Судя по всему, подобная ситуация для данного экземпляра вида "хомо милитарис" была обыденной, иначе реакция была бы более эмоциональной. И это было бы вполне объяснимо, будь новое действующее лицо Пашиных габаритов, но нет. Выглядел он совершенно обыкновенно, не выделяясь ни высоким ростом, ни богатырским телосложением, ни гипертрофированной мускулатурой героя боевика. Среднего роста, худощавый, длинноносый, он больше походил на актера, играющего роль одного из мушкетёров в новой киноверсии бессмертного романа Дюма, если бы не взгляд. Даже когда солдафон улыбался и гримасничал, взгляд оставался тяжёлым и недобрым, будто он не смотрел на меня, а выцеливал.

- Помогают моему имитатору наводить порядок в расположении! - как ни в чём не бывало браво отрапортовал доставивший капсулу вояка.

- Вот всё б тебе маленьких обижать, - вздохнул Паша. - Жрать будешь?

- И от пары стопариков беленькой тоже не откажусь! - не стал ломаться его приятель. - А это что у тебя, - мотнул он головой в нашу сторону. - Филиал Груши?

- А это, Котофеич, - веско заявил Паша, - Кира и Витя. Так что оставь свои понты за дверью, тут все свои. Не обижайтесь на него, ребят, - повернулся он к нам. - Это разведос, у них всё не как у людей.

- Молчи, железный ангел! - ухмыльнулся обозванный "Котофеичем". - И завидуй молча. Саня, - это уже адресовалось нам.

Руки он, впрочем, не протянул и во взгляде его чувствовалась вежливо скрытая неприязнь.