Банальные стереотипы (СИ) - Горова Вера - Страница 9

— Огнесса, тебя называют «незаменимым специалистом», которого Церковь Падающего Неба не может потерять!

— У меня много талантов, — сухо ответила она.

И, правда, нашу магессу можно было неплохо устроить в пыточной — выбивать признания у отступников. По крайней мере, снаряжение у нее свое, опыта много, лицензию мага имеет, так что проблем с законами церкви не возникнет.

— А Фэри ищет… — я наугад взяла письмо из другой стопки и остолбенела, прочитав первые строки и подпись, — … ищут наемники «Дикого когтя» в составе шести человек!

Одно письмо не показатель, я прочла и другие, но любвеобильная эльфийка вместо состоятельных и влиятельных людей, пачками влюбляла в себя авантюристов и людей искусства. Мозаика сложилась в моей голове, осталось выбить чистосердечные признания, чтобы подтвердить мои догадки.

— То есть все это время я не одна оставляла после себя шлейф из разбитых сердец?

— В общем-то… да, — не стала отпираться Фэри.

— Как? Почему вы мне сказали? Я же как дура чувствовала себя виноватой после каждого переезда!

— Хотела чувствовать и чувствовала. Вспомни, мы хоть раз тебя упрекнули?

— Всегда! Вы мне моих принцев припоминаете каждый день!

— Мои принцы — как звучит, — подмигнула безучастной подруге Фэри, — Если бы мы действительно были недовольны переездами из-за твоих любовных похождений, то могли бы выразить свое негодование в более жесткой форме, не так ли?

Действительно, как мне это в голову раньше не пришло? Одна конфетку у ребенка отнимет и не поморщится, другая, когда берет в руки самый тупой и ржавый кухонный ножик в захудалой таверне отбивает у умных людей всякое желание ссориться — мы любим места ближе к теплу, и иногда «уговариваем» пересесть таких же любителей. И вот эти две машины для убийств за три года не могли задать мне хорошей взбучки?

— Насчет «почему не сказали». Порой ты за своими проблемами не видишь, что происходит у остальных, так что вини за незнание этого факта только себя. Что приемлемо для одиночки — неприемлемо для лидера, — присоединилась к осуждению Огнесса, и ее слова полностью задавили мою словесную атаку. Мне никогда их не устыдить.

— И в этой ситуации меня больше всего бесит, что ваших писем больше. Одно утешает: у моих бумага качественнее, — пробормотала я себе под нос, повернувшись к хрустящему жаренными куриными окорочками королю — откуда он их только взял? — Простите за наше неподобающее поведение, мы немного увлеклись.

— А я рассчитывал на женскую драку, — огорчился король и запил окорочка вином. — Лучшее зрелище за последний год, не считая случая, когда один рыцарь напился до чертиков и перепутал дверь, а еще этаж и башню. У него теперь шрам на лице от каблука дамской туфли и боязнь женщин.

Так вот зачем этот вызов, демонстрация писем и трата драгоценного королевского времени — ему было попросту скучно! Очередное наглядное подтверждение, что короли испытывают те же чувства, что и мы.

— Мы благодарны за вашу великодушие, Ваше Величество. Дозвольте один маленький вопрос.

— Дозволяю.

— И все же почему вы о нас не написали? Ладно, купцы и премьер-министры, но принцам почему? Добрососедские отношения и все-такое.

— Из этого вороха писем я уяснил лишь одно: ко мне направилась прелюбопытнейшая компания героев, с которыми не соскучишься и которые доводят дело до конца. Меня удивляет тот факт, что вы ни разу не воспользовались королевским вниманием, — он выжидательно уставился на меня, явно желая услышать ответ на незаданный вопрос.

— К подаркам судьбы стоит относиться с должной осторожностью. Сегодня ты привлекаешь принца, а завтра тебе зачитывают приговор на помосте за «неголубые крови» и применение любовных чар. Простите меня за откровенность.

— Хм, — одобрительно хмыкнул король. — Вы очаровали мою дочь, Ирию, она давно мечтала познакомиться с сильными и независимыми женщинами, а более независимых в наших краях отродясь не наблюдалось.

— Простите меня за вольность, но вашей дочери стоит больше беспокоиться за свою безопасность. Она чуть не влезла в разгар финального сражения, хорошо, что Огнесса вовремя остановила ее.

— Моя дочь… — только что лучившейся юношеским задором и силой король, как-то осунулся и состарился. — Это еще одна причина, из-за которой ваши поклонники не нагнали вас здесь. Она мечтает о путешествиях, о великих событиях, которые она увидит собственными глазами.

— После замужества у нее это пройдет, — с видом знатока закивала я.

— Думаете, я не пытался? — отец ретивой дочери поглядел нас затравленными глазами. — Я хочу попросить вас взять ее ненадолго в команду.

— Исключено! — вот только изнеженной принцессы нам не хватало. — Опасность следует за нами по пятам, и мы не можем отвлекаться на защиту особы королевской крови!

— Я настаиваю, — король кивнул на письма, снова идя на наглый шантаж.

— Хорошо, — сдалась я. — Но деликатесы, пуховые перины и еженедельные светские приемы я не гарантирую.

— Чуть не забыл: только из любви к дочери и внуку, я не отрубил вам голову. Надеюсь, вы оправдаете мое доверие! — напутствовал нас старый хитрец, когда мы выходили из кабинета.

Упоминанием внука лично мне отрезали все пути отступления: если я брошу Ирию, за мою голову назначат награду: как-никак, я «совратила» невинного отрока десяти лет — услышала бы о таком грехе, не зная подробностей, сама бы отрубила голову.

Итак, в моем окружении теперь присутствуют: начитавшаяся книжек принцесса, гениальная магесса с садистскими наклонностями и таинственная эльфийская аристократка, бросившая вызов стереотипам. И рядом с ними я — безродная сирота и липучка для принцев. Охо-хо, подалась бы в монахини, да отец найдет и мало не покажется.

И как мне дальше жить?

Глава 2

— Итак, на сегодняшнем собрании мы обсуждаем только один вопрос: что нам делать с Катастрофой, она же принцесса Ирия? — торжественно спросила я, выжидательно уставившись на подруг. Впервые на моей памяти все члены команды были максимально заинтересованы в поиске выхода из сложившейся ситуации.

— А может ее «того»? — осторожно предложила Фэри, вглядываясь в пляшущие тени на стенах. Совещание проводилось поздно ночью, в снятом нами домике на отшибе, поэтому мы смогли себе позволить зажечь только одну лучину — отшиб-отшибом, а недовольные соседи и тут найдутся. К тому же у нас был очень деликатный разговор. А благодаря неосторожному языку эльфийки — криминальный.

— Чего «того»?

— Чего мы обычно «того».

— По мужикам что ли? — я окончательно запуталась в шифровках эльфийки.

— Да прибьем ее! — взорвалась Фэри, но быстро опомнилась и прикрыла рот руками.

— Ты что курила? — подозрительно прищурилась я: эти эльфы настолько сошли с ума по своей овощной диете, что не только едят разнообразные листочки, но и с удовольствием курят их с самыми непредсказуемыми результатами. — Откуда такая жестокость?

— Ну, надо же хоть кому-то в нашей команде иметь жестокость, ведь у дочери ужасного и кровожадного наемника Суровня ее нет.

Я пораженно уставилась на нее, до глубины души ошарашенная словами подруги. Наемники и жестокость — вы представляете? Какого же о нас, тьфу ты, о них, люди плохого мнения. Да эти существа и палец о палец не ударят, если им не заплатили. Чтобы так просто приговорить к смерти практически незнакомого человека, который ничего особого нам пока еще не сделал, бесплатно, за свой счет, — ха, наемники так никогда не поступают. А вот если в оплаченной работе быть кровожадным и жестоким — это уже другое дело, это практически не считается — работа же, не собственная блажь.

— Политического скандала хочешь? Ты-то поданная эльфийского королевства, с тебя и взятки-гладки, а за нас с Огнессой примутся всерьез! К тому же я не понимаю твоего столь негативного отношения к принцессе.

— Головная боль, — лаконично охарактеризовала рыжеволосую Ирию Фэри. Странно, до выяснения королевского статуса нашей заказчицы они неплохо ладили.