Банальные стереотипы (СИ) - Горова Вера - Страница 33

Прилив сил от гонки покинул моё тело, поэтому я добиралась до гостинцы дольше обычного. На каждом углу, в каждой лавке горожане обсуждали скоротечный визит эльфов. Кажется, они уже придумали легенду о девушке-сироте, которая поставила условие влюбленному в неё принцу, приплыть за ней на корабле с золотыми парусами. Учитывая кровожадность буйствующих здесь пиратов, только романтики могли выдумать нечто подобное. Хотя хорошая сказка, мне нравится. Звучит лучше, чем: «за своенравной невестой, которая даже не попрощалась с подругами, приплыл потерявший терпение принц». Три проведенных бок о бок года оказались пустым звуком для дочери вечно молодого народа.

По прибытии я увидела лишь склонившуюся над вещевым мешком эльфийки Огнессу. Распущенные длинные волосы закрывали её лицо, признаться, мне совершенно не хотелось его видеть. Суровень тоже не брезговал мародёрством, хотя мне не следует сравнивать уход из команды и гибель.

— Напоследок она сказала посмотреть подарок на день рождения, — нарушила тишину Огнесса и подняла голову. На её щеках блестели слёзы. О боги, Фэри, заставить плакать садистку — у меня нет слов.

— Что она приготовила? — по правде говоря, ответ меня не интересовал: я говорила для того, чтобы заполнить образовавшуюся пустоту между нами.

Что бы ни приготовила Фэри, она ушла, и этого не изменить. Апатия стала медленно поглощать меня.

— Волшебное перо с запиской «Истинному верховному магу», — беспомощный всхлип нашего гордого гения ранил меня, хуже меча — я не привыкла видеть её слабой.

— Хороший подарок. В прошлый раз был хлыст.

— Она и тебе с Ирией оставила.

Эти слова выдернули меня из болота безразличия. Мне кинули кожаный мешочек, который я неуклюже поймала.

— Защитный амулет. С изображением мордочки хомячка, — озвучила увиденное я. К горлу подступил ком. — А Ирии что?

— Рукопись «Фразочки настоящей героини», в единственном экземпляре, с подписью автора. Уверена, ей понравится.

Так не могло продолжаться, с меня хватит этой незнакомой мне Огнессы, которая с горечью рассуждает, кому что понравится. Она садистка, а они не считаются с чужим мнением, оно их вообще не волнует!

— Огнесса! — я вскочила с твёрдой уверенностью сравнять горы и переплыть моря, если это будет необходимо, чтобы вернуть третьего члена команды. Что-то было не так в её отъезде, я это чувствовала. — А если её похитили?

— Нет, она поднялась на корабль по своей воле. Её, несомненно, поторопили, но Фэри не дала мне намёка, что нуждается в помощи: она просто пошла за друидом, притормозила на самом верху трапа и извинилась, что не смогла подарить подарок лично.

— Друидом? Не с женихом? — во мне затеплилась надежда.

— Нет-нет, это правильное решение, венценосным особам не следует забывать о мерах предосторожности, — остудила мой пыл рассудительная магесса. — Я тоже думала, что найду записку, но здесь ничего нет, кроме сменного белья и оставшегося оружия.

— Но ведь так не прощаются! И вещи не оставляют, только если она не хотела, чтобы мы их вернули!

Моё блестящее по простоте логики умозаключение встретили скептично:

— Я же говорю: ни слова, ни взгляда, ни подозрительных изменений в ауре. За то время, что она провела с нами, я изучила её. Та ещё задачка, но когда мастер масок с неподдельным интересом изучает тебя, тебе даётся ответный шанс изучить его. Фэри было тяжело с нами прощаться, поэтому она попросила сделать это быстро. Это как вызвать карету перед концом бала, чтобы не придумывать причины отказа скучным поклонникам.

Объяснение было слишком сложным для дочери наёмника, ведь я не посещала этих мероприятий. Но на недостаток сообразительности жаловаться не приходилось:

— Как я понимаю, у нас нет официального и неофициального поводов отправиться к эльфам.

— Нет, — признала Огнесса.

Она в последний раз провела пальцами по оперению инкрустированного золотом пера и бережно положила в деревянную коробочку. На этом осмысленные действия закончились, потому что она бездумно уставилась в одну точку.

Подозреваю, что перед тем выполнить просьбу подруги, она отослала Ирию по поручению, чтобы скрыть свою слабость от чужих глаз. Но она не справилась с эмоциональным ударом, и теперь её образ расчётливого гения-садиста под угрозой раскрытия.

Нужно что-то предпринять! Наша троица с первой встречи сущестовавала согласно правилу «двое властвующих, один подчинённый». Между нами не было дружеского тепла, свойственного другим командам, но и не было внезапных предательств, ради внезапно возобладавших личных интересов. Сегодня будут нарушены оба негласных правила.

Помолившись всем известным мне богам удачи, я подошла к горюющему магу и… несмело обняла. Вышло неуклюже, потому что это были первые в моей жизни объятья. Ими я хотела выразить свою поддержку, напомнить, что Огнесса не одна, что рядом до сих пор есть люди, на которых можно положиться. Результат превзошёл ожидания: меня обняли в ответ, вместо того, чтобы послать заклинание пытки или хотя бы пресловутый огненный шар.

— У меня есть план, — шёпотом сообщила я.

Это была чистая правда: мазок за мазком в моей голове проявилась картина наших дальнейших действий.

Когда вернулась Ирия со свежеиспечённым тортом и бутылкой вина, узнаю старую школу антавийской садистки, она встретила сильных, волевых женщин, деловито готовящихся к празднованию замужества подруги.

— Я принесла то, что вы просили, — Ирия положила заказ на столик и замерла в ожидании дальнейших указаний. По её тихому голосу и поникшим плечам, я поняла, что не только на нас сказался уход Фэри.

— Вот, держи, — я протянула ей рукопись.

Принцесса поджала губы и шмыгнула носом, когда прочла титульный лист. Мне не понравилась эта реакция, сейчас была уместна совершенно другая, так как настрой команды кардинально изменился.

— Дорогие мои, «маргаритки», — торжественно начала я, с первого раза сорвав пробку с бутылки — могу, когда хочу и немного колдую, — сегодня у нас есть редкий повод для радости! — со стороны Ирии, которая то и дело косилась в сторону рукописи, донёсся всхлип. — Наш член команды, первая принцесса второго по значимости эльфийского королевства Аранфэриэл, для друзей просто Фэри, отплыла домой, готовиться к такому знаменательному событию в жизни каждой девушки, как свадьба. Так порадуемся за неё! До дна!

Мне редко доводилось пить вина, но даже я поняла, что Самоцвет не поскупилась и выбрала лучшее, что здесь можно найти в портовом городке.

— Однако наша искренняя радость за её личную жизнь, омрачена одним недостойным подруги поступком, — Огнесса поправила очки в знак согласия, а Ирия побледнела, наверняка, в душе дивясь моей прямоте, — этот поступок можно счесть грехом.

— Леди Мила, вы преувеличиваете: да она не попрощалась с нами, но ведь это не грех… — не выдержала и перебила ученица беглянки.

— Нет, дело не в этом, принцесса. Дело в том, что она не пригласила на свою свадьбу! Двух подруг и собственную ученицу!

Я дала слушателям обдумать мысль. Признаю, что просто блефую и толкую события, как мне угодно. Тем временем взгляд Ирии изменился: вместо пепелища горя, в ней зажёгся огонь справедливости. Огнесса тоже заметила эти изменения, и качнула чашей, признавая, что первая часть плана завершилась успехом.

— Фэри нарушила наше первое правило: «Выходя замуж, пригласи остальных»! — новое масло в огонь справедливости.

— А у вас есть устав?

Пламя ловко затушили, и я грозно нахмурила брови. Сметливая принцесса умолкла, и в качестве прощения ей была доверена нарезка торта с молчаливым согласием на захват лучшего куска.

Это правило придумала Огнесса буквально перед приходом Ирии. Таким образом она заложила ещё один кирпич в фундамент команды. «Маргаритки» будут существовать! С Фэри или без неё, и таково не только моё желание: Огнесса призналась, что месяцами оттягивала возвращение в Антаву.

— Ирия, — принцесса отвлеклась от поглощения торта, — знаю до истечения отпущенного твоим отцом срока осталось семь дней, — теперь в её широко распахнутых глазах, отобразился страх. Страх быть оставленной на обочине увлекательной истории, — но нам нужна твоя помощь, иначе нас лишать статуса «команды». Ты нам нужна, Ирия, не в качестве подопечной или ученицы, а в качестве полноценного участника! — чтобы усилить внушение я возложила ладони на её плечи.