Мастер рун - Михайлов Михаил Михайлович - Страница 47

Через три часа похода, через полчаса, как добыл на «охоте» змею, Костя сделал остановку. Снял часть доспехов, оставшись только в кирасе и сабатонах, умылся. Потом освежевал змею, стянул с той шкуру чулком, выпотрошил и нарезал мясо широкими и тонкими полосками. Из мешка вытащил плиту – бронзовую пластину сорок сантиметров на сорок с редкой решёткой из тонкой проволоки в пяти сантиметрах над её поверхностью, активировал на неё руны. Когда металл разогрелся, положил на решётку мясо. Каждой полоске хватило пяти минут, чтобы прожарится. Аромат был просто потрясающий! На всякий случай, Костя сделал несколько глотков эликсира против отравлений, перед тем, как впиться зубами в мясо. Остатков соли хватило, чтобы сделать пищу менее пресной.

Наевшись и отдохнув, Костя оделся и зашагал дальше. А ближе к вечеру встретился с местным хозяином джунглей. Впереди вдруг всё затрещало, захлюпало, с писком бросились навстречу Косте мелкие зверьки, которых в великом множестве водилось в зарослях и которые постоянно попали в зубы кросоловам-големам. Увидев землянина, зверьки порскнули в разные стороны, забираясь по побегам и лианам на деревья.

– Назад, – скомандовал Костя. В окружающих зарослях видимости было меньше пяти метров, а отойдя назад перед ним, будет достаточно широкая тропа, прорубленная и протоптанная големами. Если Нечто впереди не изменит направление, то выскочит точно на неё.

Так оно и вышло. Огромная тварь, похожая на гориллу, но ростом свыше трёх метров и передвигающаяся только на ногах выбралась из сплетения лиан в пятнадцати метрах впереди Кости. Огромная, сплюснутая, как тарелка, голова с выдвинутой вперёд пастью и парой клыков на верхней челюсти, по-вампирьи выступающих изо рта. Шеи нет, на спине внушительный горб, поднимающийся почти до середины головы. Руки короткие, или, может быть, таковыми показались землянину из-за невообразимо широкой груди существа. Ноги кривые, такие ещё называют кавалерийскими. Всё тело покрыто тёмно-коричневой шерстью, свалявшейся в длинные сосульки.

Увидев Костю, тварь замерла на секунду, потом громко заревела. Сорвав целую стену лиан, существо открыло древесный ствол и быстро начало рвать кору лапами над головою насколько смогло дотянуться ввысь. Может, демонстрировала свою силу и внушительность при виде высоких големов (например, медведи на Земле делали затёсы на деревьях на свое территории, и чем выше доставали их когти, тем мощнее и сильнее был хозяин делянки), может, таким способом вызывала на поединок. Костя следовать предложенным правилам не стал.

– Пли! Руби!

Гарпун ударил тварь в подмышку, так неосмотрительно открытую гориллой. Острый наконечник, зачарованный на прочность и усиление удара погрузился в чужую плоть больше чем наполовину. И тут заработала катушка на плече Первого, сбивая тварь с ног и волоча по земле. К тяжело раненой и ошарашенной горилле метнулся Второй, замахнулся секирой и вбил шип в голову, выдернул и вновь ударил, потом развернул оружие режущей кромкой и нанёс несколько ударов по спину, в хребет.

Смертельно раненая тварь жила ещё долго. Изрубленный, с почти отрубленной головой и руками, гигант из джунглей всё порывался встать и наказать обидчиков. Затих только через пятнадцать минут, превратившись в гору изрубленной плоти.

Шкура у гориллы была такая толстая и прочная, что с обычным оружием справиться с ней не представлялось возможным. У Костиного отца имелась внушительная коллекция охотничьего и реплик боевого оружия. К примеру, кинжал «Охотничий» из дамасской стали и с бритвенной заточкой хранился в ножнах из толстой и специально выделанной кожи. Так вот, на этих ножнах кинжал оставлял неглубокие царапины даже при заметном усилии.

Шкура же у гориллы по прочности превосходила материал ножен. Плюс, свалявшаяся почти в войлок шерсть добавляла очков, так сказать, брони.

Ничего полезного на тушке Костя не нашёл: шкуру снимать долго, мясо вонючее. Так и бросил её в джунглях на пропитание мелким лесным хищникам.

Место для привала готовил тщательно и долго. Големы больше часа вырубали заросли и срывали лианы, вытаптывали площадку. Весь мусор Второй оттаскивал далеко в сторону. В центре образовавшейся поляны Костя поставил палатку, по краям поляны разлил зелье, отпугивающее зверьё и поставил два сторожевых амулета. Рядом с палаткой всю почву обработал алхимическим составом от муравьёв, москитов, всяческих личинок и жучков. Крысоловов отправил патрулировать поляну.

Сон прерывался пять раз: то големы открывали дружную стрельбу по только им виденной цели, то сверху с деревьев на палатку падали жители джунглей, тут же дохнущих на зубах у крысоловов. С утра рядом с палаткой лежали полдюжины мелких, не больше семидесяти сантиметров, худых змей и два огромных паука. Последние запросто могли обхватить своими мохнатыми темно-коричневыми лапками курицу.

Поджарив трёх змеек и напившись, Костя тронулся в путь. Второй день оказался намного труднее и богаче на неприятные встречи. Ещё дважды сталкивался с гориллами, которых, как магнитом, тянуло на шум, производимый големами. Твари были мельче первого экземпляра, но доставили хлопот больше. После второй встречи Косте даже пришлось ремонтировать кожух-барабан на правой руке Второго, смятого ударом гиганта.

Сильно доставали обезяноподобные зверьки, крутящихся на втором-третьем ярусе деревьев. Они забрасывали Костю и големов обломками веток, плодами и своими экскрементами. После того, как големы расстреляли с десяток гадящих тварей, те стали держаться подальше.

Кроме живых препятствий в джунглях хватало и всевозможных природных, растительных баррикад. Стали часто попадаться целые горы гниющих лиан, листвы и веток, поваленных деревьев, траншеи и ямы, заполненные тухлой водою, в которой плавали мёртвые насекомые и трупики мелких зверьков. Косте приходилось несколько раз разворачиваться и искать новую дорогу, настолько в непроходимые места заходил.

Вторая ночёвка прошла по отработанному сценарию, но гораздо тревожнее. Косте пришлось под утро пострелять из арбалета. Стая крупных, размером с волков созданий, подкралась к стоянке и напала на крысоловов. На шум тут же открыли стрельбу Первый и Второй и тут же стали целью для ночных хищников. То, что големы явно несъедобны – это тварей не волновало. Подвижные, ловкие создания кружили вокруг металлических великанов, делая частые броски, после которых на телах големов появлялись свежие царапины. Стоило Косте выбраться из палатки, как его чуть не сожрали. Без доспехов он стал бы лёгкой добычей.

Костя успел юркнуть обратно в палатку и задёрнуть полог, в который тут же с той стороны ударилась чужая морда и попыталась прогрызть ткань. В раскрытую пасть прямо сквозь материю Костя ударил кинжалом, наполовину погрузив клинок в чужую плоть. Захрипев, зверь отскочил назад. Но тут же ещё одно тяжелое тело ударило в заднюю стенку, по тенту заскребли когти, ткань опасно затрещала. Взяв в руке заряженный арбалет, с которым почти в обнимку спал, Костя спустил тетиву. Тяжёлым болтом тварь отбросило далеко, только раздался визг, полный боли и злости на кусачую добычу.

Сделав несколько прорех в палатке, Костя следил за обстановкой и пытался изредка подстрелить хищников. Но из пяти болтов только одним удалось попасть в ляжку зверю, его, потерявшего прыткость и скорость, тут же пристрелил Первый. После этого Костя изменил тактику. Крысолову, чуть более вёрткие, чем ночные нападающие, ловили момент и вцеплялись намертво в задние лапы тварей, превращаясь в гири. Стреноженных хищников быстро и легко расстреливали Первый и Второй. Утром Костя насчитал четырнадцать мёртвых тел.

Только на третий день Костя вышел к посёлку. Тому, открытого Вермаром или другому – неизвестно.

От имевшегося боезапаса осталась треть, Второй прихрамывал на левую ногу из-за повреждённого в схватке с очередной гориллой коленом. Починить повреждение в джунглях Костя не мог. Мало того, по причине частой стрельбы сильно забились свинцом нарезы в стволах, из-за чего упала точность. Почистить же стволы было нечем, как-то до этого подобная проблема не вставала. И на тренировочных стрельбах Костя не обратил внимания. Да и откуда ему было знать? Современное нарезное стрелковое оружие давно уже избавилось от этой болезни.