Как не везет попаданкам! - Медведева Алена Викторовна - Страница 51

Я с титаническим усилием заставляю себя не смотреть, не шарить в страхе взглядом по фигурам в белоснежных одеждах в поисках Доха. Учтивый поклон, обмен пристальными взглядами, и — о счастье! — боковым зрением я замечаю его.

Жив!

Тук-тук-тук…

Огромное тело моего воина испещрено кровавыми отметинами. При виде этого зрелища в душе поднимается волна жгучей ненависти. Кто бы знал, каких усилий мне стоит сдерживать себя и не кинуться с воем на правительницу, выцарапав ей глаза!

Взгляд Доха непроницаем, он тоже не позволяет себе смотреть в моем направлении. Я же внезапно понимаю, что снова дышу. Ощущаю себя живой!

— Сестры! — Громкий голос взошедшей на помост правительницы разносится над ареной, временно приглушая разноголосый шум. — Все мы сегодня собрались здесь ради великой цели. Наша Богиня многие века направляет нас, делая сильнее и счастливее. Мы служили ей, получая взамен ее невероятное покровительство! Но сегодня особенный день. Мне было дано знамение: именно сегодня начнется изменение этого мира! Наша Богиня получит величайшую жертву, — правительница величественным жестом указала на опутанного цепями Доха, которого в этот самый момент воительницы вытолкнули к самому краю арены. — Ненавистный колдун, который не одно столетие мешал нам подарить Талл этот мир, попал в ловушку. Его участь — стать жертвой для Талл, отдав ей все свои силы. Да свершится чудо! Да явится к нам сама великая Богиня!

Я, невозмутимо выслушав речь правительницы (о моей роли в происходящем она, разумеется, не сочла нужным упомянуть), обнажила меч и шагнула к пленнику.

— На арену! — четко приказала мужу, коснувшись его плеча острым металлом.

Он с покорным видом шагнул к лестнице. Пока мы спускались, я успела обежать взором широкие плечи, мощную спину и обнаженные ноги, отмечая множество кровоподтеков и царапин, оставленных женскими ногтями. Жалкая повязка на бедрах — вот и все, чем прикрыли пленника.

— Она пытала тебя? — не сдержалась я, понимая, что за мощными плечами моего воина никто не разглядит движения губ.

— Нет, — глухо откликнулся он, заставляя меня представить нечто худшее. — Ей нужен был ребенок. Именно с этой целью белокожая оставила меня на ночь.

Что-о-о?! Я мысленно завопила, как баньши.

Не будь я одержима жаждой сокрушить все это зло, немедленно развернулась бы назад, чтобы вцепиться в ее лицо. Так сильны были ревность и гнев.

— И у нее получилось?!

Короткий смешок в ответ.

— Нет, Лидия. Никто другой, кроме тебя, не способен затронуть ни мое тело, ни мою душу. Хотя она старалась… — Я гневно зашипела. — Поэтому правительница очень разгневана и жаждет моей крови. Она приложила немало усилий.

Скрипнув зубами, плашмя треснула Доха мечом по предплечью. Нашел время меня дразнить! Толпа озверевших мужененавистниц на трибуне встретила этот жест взрывом восторженных воплей.

«Все же мужчины и женщины созданы друг для друга природой. По отдельности мы какие-то… неправильные», — в какой уже раз уверилась я, поежившись от всеобщего внимания.

Воительницы на трибунах арены явно жаждали зрелищ. Немедленно!

Впрочем, вспышка ревности пошла мне на пользу, мгновенно настроив на конструктивный лад.

— Держись, — едва слышно шепнула я и ударом ноги толкнула Доха вперед, вынудив едва ли не скатиться с последних ступенек.

У самого их основания он немного картинно, на мой взгляд, в бессилии рухнул на колени.

Как бы угрожающе замахнувшись клинком, я осторожно провела лезвием по его плечу. Капли крови выступили на поверхности кожи, я подхватила их ладонью. И поднесла ко рту, языком изобразив, что слизнула их. Трибуны замерли, даже правительница подалась вперед.

— Сегодня нашу Богиню ждет пир! — во всю силу легких заорала я.

Рывком дернув пленника за руку, заставила с трудом подняться и под угрозой расправы захромать к алтарю.

— Паяц, — сквозь зубы прошипела я Доху. — Лучше приготовься!

— Я готов в любой момент, — шепнул он в ответ, рухнув в пыль, словно бы совсем без сил.

Не без доли искреннего раздражения пнув его ногой, тихо ругнулась:

— Мне что, волочь тебя на плече?

Очередной взмах меча, еще одна кровавая царапина на спине (а ее, бедную, и так разукрасили отметины от женских ногтей) — и варвар с трудом, привстав прежде на колени и словно бы отчаянно сопротивляясь каждому шагу, двинулся вперед.

— Воля Талл сильнее любого колдовства! — снова рявкнула я. — Богиня желает силы презренного колдуна!

Трибуны взорвались ликующими криками.

Едва мы подошли к алтарю, как я резко толкнула мужчину, чтобы он упал навзничь на каменную поверхность. Тут же на арену выскочили жрицы в алом облачении. В руках они несли цепи. Под одобрительные вопли толпы жестокосердные сковали руки и ноги Доха, намертво зафиксировав его на алтаре. Этого я не предвидела.

— Отойдите! — зашипела я, отгоняя их дальше.

Все жрицы были вооружены мечами и арбалетами. Очевидно, правительница или не доверяла мне, или желала расправиться со мной вслед за пленником.

А что? Объявит, что Талл нужна и моя кровь. Немедленно. Чертова баба!

— Начинай, — шепнула я, отчаянно надеясь, что никаких больше сюрпризов в последний момент не случится.

Применить магию Дох сможет и в оковах. Сейчас Талл, не имея достаточно сил для охраны цитадели, не сможет помешать ему.

Вскинув вверх меч с очевидным намерением отсечь варвару голову, как это должно выглядеть со стороны, начала плавно опускать оружие. Вот-вот должен грянуть гром и…

Гром действительно грянул! Но совсем не там, где я ожидала. Момент, когда меня обдало ледяным холодом, я почувствовала мгновенно. Как и осознала тот факт, что больше не чувствую этого тела и своей руки. А она — я видела это — продолжала неумолимое движение вниз, туда, где острейший клинок встретится с беззащитной плотью.

Злая воля, довлеющая надо мной, выжидала момент. Силы Богини не иссякли полностью, ей хватило мощи вновь овладеть сознанием тариль, подчинив его своей воле.

А я? Меня словно вытолкнуло в небытие, поместив в океан холода. Я сейчас ощущала только прохладу. А еще страх. Ужас от одной мысли о том, что Дох сейчас полностью сосредоточен на своей части плана и ему потребуются все силы, чтобы преодолеть слабеющую защитную магию цитадели. И воплотить мою опасную задумку.

Очевидно, это понимала и Талл, коварно атаковав в тот момент, когда он наиболее уязвим. Руки воина скованы, а вся мощь его магии направлена на иную цель. Один удар меча — и все изменится! Мы не только утратим шанс одолеть Богиню зла, мы еще и совершим так необходимое ей жертвоприношение!

Все это мгновенно пронеслось в моей голове. Время словно замерло. Я видела стремительно приближающийся, как в замедленной съемке, к горлу любимого клинок. И ничего не могла сделать, лишенная возможности управлять этим чуждым телом!

Дох смежил веки, сосредоточенно что-то шепча. Он доверился мне, рискнув всем, когда согласился вернуться в цитадель врага. Он пошел за мной, не сомневаясь в моей любви и поддержке. И сейчас он даже не представляет, что над ним занесла меч совсем не жена…

«Я не могу предать его! Не сейчас! Это мое тело! И оно послушается меня!» — упрямо прогоняя парализующий страх, приказывала я себе.

Глаза застилал кровавый туман. Я чувствовала себя парализованной, силящейся заставить тело двигаться. В какой-то момент мне показалось, что я держу огромную тяжесть, едва ли не глыбу, размером с гору.

Удержать ее было немыслимо. Но я, миг за мигом, надрываясь и думая лишь о том, что надо тянуть в сторону… тянуть изо всех сил… тянуть, даже погибая от этой надрывной тяжести… старалась.

Удар! Клинок достиг цели.

Я не могла увидеть, но я почувствовала, вздрогнув, как металл соприкоснулся с преградой, рассекая ее, словно масло. Я стояла, не имея сил ни слышать, ни видеть… Все перекрыл стук обезумевшей крови. Мне казалось, что я плачу кровавыми слезами. Так страшно мне не было еще никогда. И такого чувства обреченности я еще не знала.