Отрекшаяся (ЛП) - Макклеллан Брайан - Страница 3

Она узнала толстого мужчину. Он убил Филли. Пронзил ему грудь шпагой и оставил лежать прямо на улице около тюрьмы.

Это произошло меньше двух недель назад. У нее до сих пор стояло перед глазами, как Филли лежит там, истекая кровью, и тянет руку к Норрин, словно умоляя ее вернуться за ним. Он велел ей бежать, после того как обманул Гончих и освободил ее. Сказал, что отвлечет их.

Спрятавшись в высокой траве в сотне ярдов, она смотрела, как он умирает.

Наверное, он думал, что его посадят в тюрьму на несколько лет. Может, отрубят руку. Глупый Филли. Он всегда думал сердцем, а не головой. Он помог сбежать пороховому магу. Быстрая смерть была для него милосердием.

Шмыганье Эрики вернуло Норрин к действительности. Она озадаченно посмотрела на аристократку — Отрекшуюся. Все благородные такие неженки? Норрин привыкла к крови и трупам. Па был лесником. Кровь на его штанах и куртке принадлежала животным, но кровь лисы или бобра ничем не отличается от человеческой. Эрика выглядела потрясенной из-за того, что произошло.

Норрин подумала было взять ее за руку. Так делал па, когда Норрин боялась. Но ма говорила, что аристократы не любят, чтобы к ним прикасались простолюдины.

— Я Норрин.

— Эрика, — еле слышно ответила аристократка, хотя уже представилась раньше. Она оторвалась от мертвых Гончих и опустилась на колени рядом с Норрин. — Не бойся.

— Я и не боюсь, — сказала Норрин, хотя на самом деле боялась.

Конечно же она боялась. Она сделала все, что могла, чтобы сбить их со следа. Одной лишь силой мысли взорвала бочонок пороха недалеко от их лагеря — возбуждение все еще наполняло ее тело, — а затем вернулась по собственным следам, чтобы запутать погоню. Оторвалась от собак, двигаясь вверх по реке на юг, потом еще раз повернула назад. Она избегала дорог, городов и даже уединенных ферм. Но каким-то образом Гончие все равно ее выследили.

«Думай как зверь», — всегда говорил па, когда учил ее быть лесником. Учил, как выслеживать дичь, ставить ловушки на бобров, перехитрить лис. Даже как избежать встречи с пещерными львами, которые иногда спускались с гор.

Этого оказалось недостаточно. А теперь эта аристократка убила двух охотников на магов и предложила помочь ей добраться на север, в Адро, где, как обещал Филли, пороховые маги не были вне закона.

Сантиоль достала из мундиров мужчин кошельки, бросила их в грязь и отошла от тел.

— Будет выглядеть как ограбление, — сказала она. — Преступники сбежали, когда поняли, на кого напали. Кстати, хороший выстрел. Лучше бы на дюйм выше, но все равно хороший.

— Я засомневалась, — ответила Эрика.

— В первый раз со всеми бывает. Будь по-другому, значит, с вами что-то не так.

Сантиоль едва замечала Норрин, отчего та нервничала. Похоже, старшей женщине не по душе идея помогать пороховому магу. С другой стороны, а кому это понравится? С малых лет Норрин учили, что пороховые маги — зло. Только память об убийстве Филли не позволяла ей сдаться.

Норрин рассматривала Эрику. Той могло быть лет двадцать или двадцать пять, но Норрин не слишком хорошо умела определять возраст. Милое личико с чистой кожей, слегка вздернутым носиком и голубыми глазами. Русые волосы. Можно ли ей доверять? У нее клеймо, и Норрин слышала ее имя раньше. Отрекшаяся наследница герцогства Леора.

Может, это ловушка. Па всегда говорил, что люди гораздо коварнее животных, потому что их коварство жестоко, тогда как звери всегда честны, даже если хитрят.

Норрин потянулась вперед чутьем. У Сантиоль был порох. Полный пороховой рожок, а также несколько готовых пороховых зарядов для мушкета и пистолета. Норрин могла бы поджечь их силой мысли, убить обеих женщин и сбежать в горы. Если это ловушка, то поступить так безопаснее, чем идти с ними.

Норрин почувствовала кое-что еще. Тоже порох. Но не у Сантиоль.

У Эрики.

Не много. Не больше, чем на пару зарядов. Но она носит с собой порох. Это несколько взбудоражило Норрин. Похоже, Эрика уже нарушила свою клятву, чего не допустили бы никакие Гончие, случись им оказаться на пути. Может быть, ей можно верить.

Размышления Норрин прервал голос Эрики:

— Давай подумаем, как переправить тебя в Адро.

Эрика оставила Сантиоль и Норрин в лесу примерно в часе езды от поместья, а сама поехала дальше, зная, что к тому времени, как она вернется, слуги уже будут убираться в столовой.

Но это волновало ее меньше всего. На лужайку легла тень, солнце почти скрылось за деревьями. Эрика ехала по гравийной дорожке к огромному особняку и беспокоилась о том, что кто-нибудь мог заметить их вместе с девочкой.

Достаточно одного случайно оброненного слова. Крестьянин ли упомянет, что видел Эрику и Сантиоль с ребенком, или приехавший в гости родственник заметит отсутствие Сантиоль — и вся затея провалится. Нельзя, чтобы хоть кто-то узнал, что ребенок здесь, — трудная задача в доме, полном сплетничающих слуг. Эрика не могла позволить себе ошибиться.

Она оставила мерина одному из конюхов и вошла через парадную дверь, отвечая на приветствия слуг и улыбаясь в ответ на брюзжание дворецкого.

Эрика проскользнула мимо дедушкиного кабинета, чувствуя, как по шее ползет ручеек пота, и начала подниматься по лестнице в главном зале. Сантиоль приведет девочку в поместье по одной из дорожек для верховых прогулок, накормит и устроит на ночь в заброшенном стойле. Норрин останется там до утра. К этому времени Эрика придумает причину для поездки к родителям в Адро.

— Эрика, это ты?

Она замерла на середине лестницы и тихонько выругалась.

— Да, дедушка.

Эрика вернулась к двери кабинета.

Старик сидел в своем любимом кресле, подняв ноги на пуфик. В камине горел огонь. Дедушка положил книгу страницами на живот и посмотрел на внучку поверх очков для чтения.

— Ты пропустила ужин.

— Прости, дедушка.

— Бабушка устроит тебе разнос.

— Я знаю. Прости.

— Ладно, ладно, — отмахнулся он. — Она чересчур заботливая. Думаешь, откуда это у твоей матери? А где Сантиоль?

— Ухаживает за лошадьми.

— А конюхи нам зачем?

— Ты же знаешь, какая она.

— О? И какая же?

— Просто, ну, беспокоится по поводу всего, — промямлила Эрика.

Дед внимательно посмотрел на нее:

— Что-то не так?

Эрика выдавила улыбку:

— Вовсе нет, дедушка.

— Вы что-нибудь привезли?

Она покачала головой:

— Сантиоль заставила меня стрелять по белкам.

— По этим негодницам так просто не попасть. Ну да ничего. В следующий раз попадешь. Как по мне, можешь стрелять по ним из окна. Проклятые твари все время забираются в мой сад. — Он поднял книгу и стал искать место, на котором остановился. — Иди умойся и загляни на кухню поужинать. Дафни разогреет тебе что-нибудь.

Эрика взбежала по лестнице, обрадовавшись, что дальнейших вопросов не последовало, и намереваясь избегать встречи с бабушкой по меньшей мере час-два. Она приняла ванну и переоделась, потом спустилась вниз, чтобы кухарка ее покормила. Нежное мясо куропатки, щедро приправленный маслом картофель и обжаренные с чесноком бобы. Дафни сказала, что малина в пироге — последняя из дедушкиных ягод в этом году.

— Дафни, ты не видела Сантиоль? — спросила Эрика кухарку, доедая ужин за столом для прислуги.

Дафни была крепкой женщиной лет тридцати пяти. Ее передник, кажется, всегда был покрыт мукой. Прислонившись к столешнице, одной рукой она расколола пару грецких орехов и вынула ядра из скорлупы.

— Вернулась вскоре после вас. Думаю, она у хозяина.

— Спасибо.

Эрика не стала доедать и выскользнула в служебный коридор, мягко ступая и избегая скрипучих досок, пока не приблизилась к двери дедушкиного кабинета, которой пользовались слуги.

Она слышала его голос, но не могла разобрать слов. Дед разговаривал с Сантиоль или с одним из слуг? Или с бабушкой? Если с бабушкой, то нужно держаться подальше, но если с Сантиоль… Надо узнать, все ли прошло гладко с Норрин.