Нэпман и Шановный. Супергерои Сталина (СИ) - Мендяев Пюрвя Николаевич - Страница 20

  Шановный вздохнул и сказал:

  - Это правда, что мы с другом моим и оперуполномоченным ОГПУ вместе на птиц охотились. Но это не вся, правда. Хочешь, я тебе расскажу всю правду о том, что с нами было в последние дни, после того, как мы вырвались из института смерти и ужаса, и тогда ты сам и решишь, чекистские мы разведчики или нет.

  Ворон махнул крылом и сказал:

  - Я знаю, насколько хитры чекистские разведчики. И вряд ли поверю хоть в одно твое слово, чтобы ты мне не рассказал бы сейчас. Так что можешь зря не стараться, обмануть меня не получится. Но с другой стороны, делать нам сейчас особо нечего так, что, почему бы тебе и не рассказать свою историю. Надеюсь, она будет занимательной и поучительной. Обещаю тебе её выслушать до конца. Пес ты, в смысле человек, не вредный, так что я готов внимать твоей речи со всем возможным почтением.

  Шановный поблагодарил ворона за разрешение начать свой рассказ и начал говорить. Шаг за шагом в своем рассказе он восстановил события прошедших дней. Сидевший рядом Нэпман то и дело вставлял в рассказ свои дополнения и уточнения. Находясь за импровизированным столом, друзья, словно заново пережили перипетии прошедших событий. В какой-то момент ворон подскочил на месте и закричал:

  - Что? Не может быть! Так вашими стараниями, эта сволочь профессор Алексей Синельников сейчас кормит червей в какой-то вырытой в лесу солдатами яме? Я вам этого никогда не прощу! Вы лишили мою жизнь последнего смысла! Вы не шутите, профессор на самом деле мертв?

  Нэпман сердито ответил:

  - Нет. Профессор не кормит червяков в яме в лесу. В этом вы ошиблись. Труп его, как мне рассказал мой друг Федор, тот самый, с кем ты нас видел в деревне, сожгли вместе с трупами всех членов банды Григория Черного в колумбарии института. От профессора Синельникова остался только лишь один пепел, да и тот в мгновенье был развеян в трубе. Так что не взыщи, профессора на этом свете тебе еще раз увидеть не суждено.

  Ворон схватился крыльями за голову и стал причитать:

  - Всё окончательно пропало. Бедный, несчастный я и мой брат. Никогда нам теперь не вернутся в наш человеческий образ. Никогда уже не стать снова людьми. Какая безмерная трагедия! Я лишился последней надежды, что помогала мне жить. Зачем теперь нам жить, зачем продолжать свои мучения? Мы с братом, он тоже стал жертвой мерзких опытов, мечтали, вырвавшись из стен института, что сможем найти профессора и заставить его вернуть нам человеческий облик. Это была единственная наша надежда. А теперь её больше нет. Налейте водки господа! У меня нет сил.

  Шановный тихо вздохнул и сказал:

  - Выпей, дорогой друг. Горе наше общее. Нам тоже так вот жить радость не большая. Однако живем, пока живем. А там как бог решит. Только пойми нас, мы не то, чтобы не приняли в расчет ту возможность, о которой ты нам сейчас поведал. Заставить профессора нас обратно сделать людьми. Но ты не знал профессора так, как смогли его узнать мы. Он ведь работал с нами все последние дни перед приездом старого вождя. Ты не представляешь, что это был за человек. Мы с Нэпманов слишком хорошо смогли узнать этого самого Алексея Синельникова, за дни работы с ним в животном виде.

  То был не просто злодей, это был злой гений человечества. С ним никто бы из нас не совладал. Да он был нашим демиургом, создателем нашего мира и нас, но и он же и был нашим адом и самым страшным врагом. Но мы смогли все же переиграть его. В итоге он почти лишился всего. Но и тут оказалось, что он был готов к такому повороту ситуации. Мало того, мы смогли организовать на него нападение бандитов Гришки Черного. Но и тут он был на высоте. Кстати, профессор спрашивал у Гришки о том, откуда тот узнал о том, что он находится на квартире. И если тот честно рассказал ему о том, что его навел на профессора некто Нэпман, а не стал выдумывать историю о том, что его предупредили беспризорники, то тогда нас бы не было бы сейчас в живых, а профессор ушел бы за кордон с большими деньгами.

  Так что было совершенно нереально рассчитывать на возможность переговоров с профессором. Он знал про нас больше, чем мы сами о себе когда-нибудь узнаем. Он был нашим создателем.

  Ворон печально промолвил в ответ:

  - Да и не факт, если честно, что была хоть какая-то возможность вернуть себе человеческую жизнь с помощью профессора и его методов. Из людей в зверей смогли превратить из тысяч опытов всего несколько экземпляров. Короче, эта наша мечта была, по всей видимости, самообманом.

  Шановный вздохнул и продолжил свой рассказ о событиях последних дней. Ворон долго молча слушал, но в какой-то момент он снова подскочил на месте и вопросительно воскликнул:

  - Что же вы за черти такие в зверином образе с человеческой душой? Неужели вы подвели под расстрел почтальона Печеного? Не может того быть, чтобы этот враг рода человеческого, предатель и погубитель моей и брата жизни пал от рук своих хозяев и всё это от вашей доброй помощи! Вы просто какие-то звери, а не люди! Тьфу ты. Вы и есть теперь звери. Короче, налейте мне еще один стакан, я выпью за вас мои родные. Короче, понял, что ошибся в вас. Вы люди честные и благородные. Я думаю, мы с братом с вами подружимся.

  В любом случае нам нужно теперь друг друга держаться. Нас теперь на свете только вы понять сможете, то же что и мы почувствовать. Прошу извинения, если кого из вас обидел недоверием, но вы сами знаете, что времена сейчас непростые на Руси. Думаю, что дальше мы с братом еще много узнаем от вас о вашей прошлой жизни, но и так уже понимаю, что люди вы добропорядочные и достойные. А сейчас надо мне вас со своим братом познакомить. Пойдемте со мною.

  Звери встали из-за импровизированного стола и направились к дверям флигеля. На улице шел небольшой снег, было холодно. Ворон направился к кустам. За ними был небольшой канал, заполненный черной холодной водой. Ворон подошел к каналу и стал изо всех сил каркать. Через некоторое время из кучи плававших в пруду листьев высунулась усатая голова сома. Рыба с недоумением посмотрела на ворона. Ворон обратился к Нэпману и Шановному:

  - Мне надо с братом переговорить. Вы возвращайтесь к себе, а мы подойдем чуть позднее.

  Нэпман и Шановный не стали спорить и отправились по свежему снегу в свой флигель. Братьев не было минут тридцать. Наконец, дверь отварилась, и во флигель вошли ворон с сомом. Сом тут же сказал:

  - Господа, просим у вас прощения. Мы немного задержались. Брат мой пересказал мне то, о чем вы ему рассказали. Я под большим впечатлением от услышанного рассказа. Хочу сразу вам сказать. Я могу сколь угодно долго находиться вне воды, так что можете не беспокоиться за меня. Я рад с вами познакомиться. То, что я услышал от брата о вас, меня просто потрясло. У меня нет слов для того, чтобы выразить вам свою благодарность, за то, что вы смогли покарать нашего злейшего врага и погубителя. Мы с братом выражаем вам огромную благодарность.

  Тут ворон перехватил слово:

  - Разреши мне брат самому рассказать нашим дорогим друзьям историю наших бедствий. Меня зовут Антоном, а брата моего зовут Дмитрием. Вы, наверное, уже поняли, что мы и есть те самые братья, сыновья зверски убитых местных помещиков. Сейчас мы вас принимаем на территории нашего родового гнезда. Будьте у нас как у себя дома. Если бы такие великолепные люди приехали бы к нам в те времена, когда живы были наши драгоценные родители, вас здесь ждал бы грандиозный прием. Мои родители были людьми в высшей степени гостеприимными и широкими натурами. Да и возможностями обладали они немалыми. Но жизнь оказалась беспощадной к нам всем. Вы знаете о том, что здесь произошло.

  Но хочу вам разу пояснить, что к той расправе с жителями деревни, что была проведена, мы никакого отношения не имеем. Но обо всем по порядку. Полгода назад мы оказались на той стороне границы. Там мы собрали группу лихих кавалеристов. Многие из них знали и о том, как мы сражались в боях с красной армией. И многие знали о том, что мы дети известных на всю округу богачей. Все понимали так, что мы пойдем на ту сторону не просто так. А за кладом, который находится в заповедном месте.